«Планета обезьян: Революция»: мартышки прут!

На экраны вышел один из главных блокбастеров лета — очередная «Планета обезьян»: живописание того, каким будет дивный новый мир, когда человечество погубит себя необдуманными экспериментами, а обезьяны, наконец, смогут попробовать себя в качестве самого умного вида на Земле. В новом фильме говорящие шимпанзе верхом на вороных конях и с огнестрельным оружием наперевес выглядят убедительнее иных людей-актеров — и уже традиционно для обезьяньей саги оказываются помудрее нас с вами.

Справка: «Планета обезьян: Революция» (Dawn of the Planet of the Apes; США, 2014) — фантастика, антиутопия, боевик. Реж. Мэтт Ривз («Монстро», «Впусти меня. Сага»). В ролях — Энди Серкис («Властелин колец», «Кинг Конг»), Джексон Кларк («Самый пьяный округ в мире»), Гэри Олдман. Бюджет — 170 млн долл. 3D. 130 мин. 12+

Вселенную «Планета обезьян» придумал в 1963 году француз Пьер Буль: в его романе космонавты открыли планету, где обезьяны — высшая форма жизни, а люди — их домашний скот. В 1968 году книжку экранизировали в Голливуде — завершив эффектной сценой, в которой исследователи планеты обезьян натыкаются на полузасыпанную песком статую Свободы — и понимают, что возвращаться им некуда. До конца 70-х годов вышли еще четыре фильма и два сериала. В 2001 году оживить «Планету обезьян» попытался Тим Бертон. В 2011 году Голливуд вернулся к ней в «Восстании планеты обезьян», которое шло от истоков и объясняло: как человечество так захирело, а обезьяны — так прокачали свой интеллектуальный потенциал? Ответ: медицинские эксперименты, случайно породившие вирус, от которого наши мохнатые пращуры мутировали в умных, а человечество — вымерло почти полностью. В «Восстании» рассказывалось и о том, как во главе обезьяньего бунта встал шимпанзе Цезарь.

Обезьяны под руководством Цезаря живут в лесах по конституции из трех с половиной слов «Обезьяна не убьет обезьяну». Обучают английской грамматике своих детенышей (минутный бенефис шустрого мохнатого сосунка с огромными глазами цвета экологически чистого озерца — один из самых запоминающихся эпизодов). И всё лучше говорят по-человечьи. Людишки же давно не встречаются в природе.

Но небольшая колония людей все-таки выжила, забаррикадировавшись в нескольких кварталах Сан-Франциско, который через десять лет после апокалипсиса достиг запущенности новосибирской площади Маркса (хотя, впрочем, нет — руины Сан-Франциско не в пример лучше озеленены). Люди надеются запустить небольшую ГЭС в окрестных лесах — подзарядить свои планшеты и потихоньку приступить к возрождению цивилизации. То, что вокруг ГЭС леса кишат огромными, агрессивно реагирующими на чужаков обезьянами, — проблема. Самые прогрессивные люди высказывают предположение, что с этой фауной можно договориться — естественно, поначалу его считают безумным.

То, что будет дальше, — не столько боевик об обезьянах с гранатами, сколько политический триллер о мире, висящем на волоске, подковерных играх, ксенофобии и самоубийственном идиотизме, который обычно развивается при ее запущенных формах.

В оригинальном названии — да и в сюжете — никакой революции нет: кино называется «Рассвет планеты обезьян» (в смысле — надежды: и на возрождение человеческой цивилизации, и на мирное сосуществование).

С восприятием фильма есть странная вещь: его начало — неторопливое погружение в быт и нравы обезьяньего народа кажется затянутым. И туповатым — особенно субтитры, передающие уханье и тумаки, которыми обмениваются приматы, репликами типа «Думай перед тем, как действовать, сын». Но быстро это перестаешь замечать, совершенно придя в соответствие с условностями «Планеты». А она тем временем берет за душу своей мохнатой лапой.

Возможно, дело (и не только с «Планетой обезьян») в том, что неизбежные для фантастического фильма про говорящих зверюшек драматургические условности приходят в противоречие с гиперреалистичностью современных спецэффектов. Просто не поспевают за ней. Отсюда постоянные жалобы на то, что фантастика ужасно поглупела, хотя если пересмотреть классику трезво, окажется, что это, в общем-то, не так. Просто когда космические корабли были вопиюще картонными, а говорящие обезьяны — вопиюще ряжеными, зритель был куда более готов и к другим художественным условностям. А сейчас, когда мифические чудища и инопланетяне выглядят реальнее, чем сосед по зрительному залу, к логике сюжета неизбежно возникает куда больше претензий.

Вот и в «Планете» виртуальные обезьяны в итоге выглядят живее и обаятельнее людей, — включая и Гэри Олдмана в небольшой роли мэра сан-францисской колонии. В роли обезьяньего вождя Цезаря, кстати, — снова, как и в «Восстании», великий мим Энди Серкис, прятавшийся внутри цифрового обличья Горлума и Кинг Конга.

Но «Планета» еще и демонстрирует возможности этого самого цифрового гиперреализма в руках хороших режиссера и сценариста. Режиссер Мэтт Ривз (хоть и под присмотром Джей Джей Абрамса) снял в свое время отличного «Монстро», а потом — ремейк «Впусти меня» (да так, что обычных пинков, которые достаются американцам, переснимающим великие европейские фильмы просто чтобы не париться с субтитрами, ему перепало в разы меньше обычного). Взявшись за «Планету», он демонстрирует хороший вкус в пропорциях, в которых тут смешиваются драма, политическая метафора и чистый экшен.

Побоища с участием палящей во все стороны из автоматов обезьяньей конницы дозированы, чтобы не переставать удивлять и впечатлять, — да и драматургически фильм не нуждается в том, чтобы непрерывно бомбардировать публику мордобоем и взрывами.

Тут есть несколько образов, вырывающихся с уровня просто зрелищного блокбастера на уровень настоящего искусства, взывающего одновременно к глубинам и культурного багажа, и подсознания. Вроде шимпанзе, въезжающих в лежащий в руинах город на черных неоседланных конях.

На мой вкус, это был бы идеальный летний блокбастер, если бы он был чуть-чуть побыстрее и покороче, но, в общем-то, и так хорошо.

Невозможно, впрочем, еще и отделаться от того, что (как и прочие фильмы о войнах, скатывании к фашизму, охватывающих общество психозах и т.п.) из России образца последнего времени «Планета» смотрится с куда более сильными эмоциями, чем те, о которых в принципе могли бы мечтать ее создатели. Актуальные параллели в этой сказочке о говорящих обезьянках, которые целенаправленно разводят войну просто потому, что хотят больше власти (ну и убивать некоторым из них в принципе тоже нравится), прямо-таки невозможно не заметить. Дело, конечно, не в намеренных аллюзиях или пророчествах, а в том, что массовое безумие, выплескивающееся в войны, в принципе развивается по ограниченному числу сценариев. Собственно, в человеческой способности проигрывать их снова и снова, хотя уже известно, куда они ведут, и есть весь ужас. Окончательно отвлечься от этих мыслей в кино не получится, потому что для каникулярного голливудского блокбастера «Планета» довольно жёстка — и не слащава — в выводах.

Елена Полякова

Кадры из фильма — kinopoisk.ru