Петр Мамонов: «Будем вдвоем миловаться, когда жена умрет»

Батюшка Петр Николаевич Мамонов — алкогольно-христианский гений не только земли Русской, но и всего универсума — 26 марта дал концерт в ДКЖ. Программа называлась «Давненько мы тебя не видели» и представляла собой творческий вечер, где столичный гость в состоянии мощной интоксикации, надев сначала халатец, а затем клетчатый пиджак, беседовал с провинциальной интеллигенцией на инопланетном языке (из нечленораздельной речи время от времени проскальзывало «Володя»), брызгал слюной и пел страшным голосом старый добрый юродивый рок-н-ролл про блюющих святых пьяниц, тихих котов и омерзительных дворовых голубей, которые, как и каждый уважающий себя новосибирец, умеют летать. После концерта (он прошел очень живо и, что парадоксально, радостно) четверым журналистам, включая корреспондента НГС.РЕЛАКС, удалось проникнуть в гримерку артиста, с которым и состоялась беседа, приведенная ниже.

Ой, цветник мой! Ой, любезные мои! Оу йе!!! Что будем говорить? Отвечать на вопросы корреспондентов? А если пьян я?

Ничего страшного.

Я выпимши. Я целый день чего-то выпимши. Думаю: как же идти на сцену выпимши. А так и пошел — выпимши. Кто ж не выпимши в наше страшное время?

Концерт получился отличный.

Это потому что я пошел такой, какой я есть. И это очень важная тема, если кто записывает. Моими пьяными устами, прости Господи, но скажу все-таки. Смотрите, Христос, господь наш, никого не отринул — ни блудника, ни грешника, ни разбойника. На каких он только повышал голос? На таких, у которых все в порядке... Плохо я жил последние дни, недостойно.

А почему плохо?

П-п-потому что кайфовал. Мутная яма поганая, в которую я то и дело...

Вы про эту бутылку.

Это, не это — какая разница! Кто пьет, кто на иглу садится. Муть это. Гадость. Кошмар. И я думаю, как же выйти к вам сегодня на сцену. Для меня публика так же важна, как... не скажу, что как другие измерения, но все равно — очень важна. И я думаю, надо выйти таким, какой я есть. И получилось. Мы всегда играем, подыгрываем. Перед детьми, на работе. И детям врешь, и жене, и себе.

А сейчас вы честный?

Ну, где мера честности — не знаю. Но самое главное — вектор. Спасение — это не результат, а процесс. Главное, куда мы устремлены.

Бывают люди спокойные, у вас такое получается?

Получается. Господь все дает. Но я говорю о падениях. Откуда они в нас? Как говорит Лествичник, слово о падениях темно. Нам кажется, что так все легко, мы выпили, сблудили, мужу изменили. А ведь за нас Матерь Богородица и сонм всех святых молится!

И один бесенок маленький нас скочевряживает на это дело. Во как п-п-происходит! Бог же все держит — значит, он попускает. Значит, это, может, и на пользу будет.

Как вы ухитряетесь соединять религию и рок-н-ролл?

А что ты думаешь, мы в зале обнаружили? Любовь. Бог есть любовь. Все улыбались, никто никого не обижал, трибуны не крушили.

А Бог один?

Один. Все остальные ложные. А если ложные, значит — черти.

Недавно случай такой произошел. Музыкант Игги Поп…

Да, мой любимый Джимми Остерберг, я с ним лично знаком...

Так вот, он в Карнеги-холле спрыгнул со сцены в зал…

Он безумный, эпатажный…

И никто — впервые! — его ловить не захотел. Так он упал на пол. Поломал себе ногу.

Вот он и достиг того, к чему шел. Плоды. Дерево по плодам распознается. Дерево замечательное, а яблочков-то нету.

Нет яблочек?

Я его люблю. А яблочков практически нет, конечно. Zombie Birdhouse — еще кое-как пластиночка. Все остальное — так.

А что вы сейчас слушаете?

Афонцев, пение монашеское. Это когда трезвый. А в кайфе слушаю Брайена Ино и компанию. Последняя же вся электроника, биты эти — убого. Знаю, разбираюсь, в курсе всех дел. Очень убого, скучно. Как и наша жизнь, которая к концу идет.

А что из жизни чаще всего вспоминается?

Сейчас я вам отвечу. (Смотрит на девушку. ) Вы так ослепительно красивы, что я боюсь д-д-даже в вашу сторону поворачиваться. Я просто очень люблю широкоплечих. Жизнь идет к концу, но не моя, а этого мира. Если кто внимательно смотрит. Потому что бабкам все поклонились наглухо, за исключением здесь присутствующих. Когда все бабки скопятся в руках одного человека, а по экономическим законам так оно и происходит.

А вы, Петр Николаевич, богатый человек?

Я средний класс. У меня дом 800 квадратных метров. (Обращается к журналистке. ) П-п-приезжай ко мне, будем с тобой вдвоем миловаться, когда жена умрет.

У вас падение перманентное, вам там нравится?

Бес говорит: будет хорошо.

И хорошо?

Нет, конечно. У беса как: в яркую оберточку завернул конфетку, а там — виселица.

И вы каждый раз до виселицы доходите?

Нет. Раньше останавливаюсь.

А как вы относитесь к такой ситуации, когда ваши песни...

Тьфу! — так я отношусь к моим песням!

...мы часто сидели, ваши слушали песни и пили водку.

Да, под водочку мои песни хорошо. Владимир Семеновича тоже поставьте, хорошо будет.

Вам не нравится, что я это рассказываю?

Нравится, конечно. Все мы были молодыми — пили. Дело не в этом. А в том, кто кому служит, тот тому и раб. Вот о чем базар.

Говорят, что в «Царе» вы сыграли самого себя.

Ну, и в «Царе», и в «Такси-блюз», и в «Острове». Вот ты — попробуй сыграть себя. Встань к зеркалу перед сном. Встань и п-п-погляди без смеха: зачем я этот день прожила, и тогда кончатся эти метания. Останется только твоя душа. Все вселенные, все звезды мельче тебя — ты луч в небе. Ты началась и никогда больше не кончишься. Во какие кайфы! А мы пробегаем мимо.

Как вы относитесь к панк-року?

К пааанк-року? Пунк? А, теперь я понял. На русский язык переведи «рок-н-ролл», получится «крути-верти», «панк» — «зараза». Как вы относитесь к «крути-верти» или «крути-верти зараза»? Ты у кого спрашиваешь? Я же взрослый. Мне что это — важно? Туфта.

А как относитесь к радостям 1960-х?

С омерзением. Хотя я сам дитя этих гадостей. Свобода чему? Греху. Святость, знали бы вы, это норма жизни. Это не какие-то Серафимы Саровские, это мы все. Апостол Павел говорил: «Вы свои Богу и сограждане святым» — вот это планка, остальное все туфта! Григорий Богослов говорил: «Лучше летать ниже высоко парящего орла, чем выше мотыльков, стелющихся по земле». Оу йе?

Вам нравится «Царь»?

На мой взгляд, чуда там не произошло. В «Острове» произошло чудо, там профессионализма намного меньше, а вставляет больше. «Царь» — это просто профессионально сделанное кино. Беда в сценарии. Ой (По руке Мамонова течет струйка крови), это я содрал себе волдырек — печку разжигал, и он у меня образовался. Пока разговаривал, содрал.