Побег из Голливуда: физрук из Лос-Анджелеса переехал в Новосибирск и рисует город

В России принято считать, что за границей, особенно где-нибудь в Калифорнии, жизнь куда счастливее. Там по улицам ходят голливудские звёзды, там сёрферы рассекают океан, а ночами толпы людей танцуют прямо на пляже. И конечно, там нет снега. Но 26-летний Дэвид Хунх сбежал из Лос-Анджелеса в Новосибирск и утверждает, что стал куда счастливее. Он избавился от проблем, нашёл девушку и даже открыл персональную выставку картин. Он рассказал корреспонденту НГС о своих ожиданиях и впечатлениях от переезда, проблемах с полицией и кассирами, любви к зиме и смене времён года, прогулках по кладбищу в минус 36 — и о том, чем Сибирь лучше Калифорнии.

О жизни в США

Я родился и вырос в городе Лонг-Бич, оттуда родом Снуп Дог. Там же я окончил Калифорнийский государственный университет и уже потом переехал в центр Лос-Анджелеса. Моя специальность — преподаватель физической культуры, тренер.

При этом я всю свою жизнь рисовал. В детстве у меня почти не было друзей, большую часть времени я проводил один и много занимался творчеством. Не знаю, почему я не пошёл учиться на художника. Я никогда не воспринимал это занятие как профессию. Многие вещи, которые влияли на меня извне, не имели никакого отношения к искусству, и я выбирал работу по другим критериям.

Моя первая профессия — водитель скорой помощи, которая ездит на происшествия вместе со спасателями и пожарными. Для меня это было очень тяжёлым занятием, я часто испытывал стресс и хотел чего-то более мирного. Вскоре я переехал в центр Лос-Анджелеса и устроился танцором.

О бегстве в Сибирь

Когда я прожил в Новосибирске год, я нарисовал эту картину. Каждая из фигур символизирует какую-то проблему: синяя — депрессию, зелёная — деньги, жёлтая — трудности в отношениях с женщинами, красная — злость. Это всё мои проблемы, которые были в Калифорнии — и остались там.

Не то чтобы у меня не было денег в Лос-Анджелесе, просто я слишком о них беспокоился. Они были движущей силой. А здесь я понял, что деньги для меня не так важны.

Я выбрал Сибирь, потому что она очень далеко от Лос-Анджелеса, а я хотел бежать оттуда, побыть один, хотел только рисовать.

Да, в Калифорнии полно развлечений, там пляжи, солнце. Но когда я был танцором в Голливуде, я видел много алкоголя, наркотиков и плохих людей.

Там очень многие примеряют на себя маски, хотят казаться другими — очень приветливыми и услужливыми. Вся эта атмосфера мне не нравилась.

Не знаю, почему я просто не перебрался в другой штат. Первой мне пришла на ум именно Сибирь, я ведь хотел переехать как можно дальше. А ещё моя любимая песня — про Сибирь, и это место как-то мне запало в душу.

Я не был в России до этого. Знал только, что Новосибирск — большой город, но ничего не знал о людях и традициях. Я искал информацию в интернете, но понял, что там слишком много стереотипов — как и в России много стереотипов об Америке.

О погоде

Через интернет я нашёл работу преподавателя английского в языковой школе и приехал сюда в марте прошлого года. Я ожидал, что каждый день будет идти снег! Коллеги сказали, что город пока ужасен (весна, всё тает) и он будет красивее летом.

В Лос-Анджелесе каждый день лето, и красота становится обыденностью. А в Сибири я впервые увидел смену времён года. Мне очень понравилось, что весной, когда солнце начинает греть, все радуются, становятся счастливее. Для меня это непривычно.

Эту картину я нарисовал зимой, в минус 30, когда небо всё такое голубое. Было утро, я шёл на работу и увидел, как восходит солнце и озаряет пейзаж — это было очень красиво. Вообще, много красивых вещей в Сибири могут причинять боль. Например, мороз.

Первое впечатление о холоде я получил на кладбище. Некоторые люди гуляют по парку, а я захотел пройтись по кладбищу — там я чувствую умиротворение. Солнце садилось, и мне очень понравился этот вид. Тогда было минус 36, а я этого ещё не понимал, ведь в Калифорнии такого не бывает. Я думал, пойду погуляю. А когда забрёл уже далеко, у меня так замёрзли руки и ноги, что я их не чувствовал. Я даже испугался, что умру, настолько было холодно!

Теперь я готов к такой погоде. Коллеги помогли советами, как одеваться зимой. Дома я не сижу, мне очень нравится гулять, бывать на природе, даже в морозы. А вот лето мне не нравится. Вообще, в Сибири очень экстремальный климат: зимой очень холодно, летом очень жарко. А в мае вообще сразу может быть и жара, и дождь, и снег.

Я больше люблю зиму.

Мне хочется носиться по сугробам и кричать, но боюсь, соседи подумают, что я не в себе.

И мне нравятся дни без солнца, когда свинцовые тучи. Ещё впечатляет погода, когда солнце светит, но вообще не греет.

О Новосибирске

Больше всего мне здесь нравятся люди. Они изначально выглядят сурово, но потом, когда открываются тебе, ты чувствуешь их доброту. Тут другие отношения: очень крепкие и более честные, чем в Лос-Анджелесе. В Сибири люди не улыбаются, и мне это нравится, потому что когда они улыбаются, они показывают свои настоящие эмоции. Это такой особый русский дух. В Калифорнии человека легко найти и легко потерять. А здесь тяжелее найти человека и завязать знакомство, но и тяжелее с ним расстаться.

Ещё мне очень нравится здешняя еда. Она вкуснее и как-то свежее, чем в Америке. И люди здесь выглядят здоровее.

А больше всего мне не понравилась система водоснабжения. Иногда у меня нет горячей воды, и непонятно, когда её включат. Это очень жёстко — мыться в холодном душе!

Дороги здесь и правда очень плохие. Особенно боязно мне было зимой, когда всё заметает снегом, и ты не видишь разделительной линии. Машины снуют везде, и везде ямы. Когда я впервые проехал на маршрутке, меня поразило, как бешено она несётся. Я подумал: «Это что, русский стиль?».

В Новосибирске много серых зданий — в Лос-Анджелесе более разнообразная и красочная архитектура. И здесь очень маленькое сообщество творческих людей.

К примеру, у меня есть один друг, с которым можно порисовать, и около двадцати друзей, с которыми можно выпить.

О сибиряках

Я ездил с приятелем на охоту на Алтай. Это было для меня очень ново и очень весело. Я впервые провёл много времени с русскими людьми вне города, лицом к лицу.

Сначала я сильно нервничал, потому что был один с пятью большими русскими мужчинами. Но когда я выпил немного вина, я понял, что они классные. Они вообще не говорили по-английски, но были очень дружелюбными, всё время угощали меня. В общем, общение удалось. А вот охота — это не моё. Очень странное чувство возникает, когда убиваешь животное.

После переезда у меня было много смешных ситуаций. Например, в первый месяц жизни здесь я захотел фруктов. В Америке, когда вы покупаете фрукты, вы берете их, несёте на кассу, там вас рассчитывают — и вы без проблем уходите. А здесь, когда вам нужны фрукты, вы идёте к весам. Я не знал этого. Я взял фрукты и пошёл к кассе. Я был счастлив: я нашёл фрукты, наконец-то!

Но злая бабушка-кассир сказала мне: «Неможнооо!» (Это слово Дэвид произносит на русском, изображая интонацию работницы магазина. — А.З.).Она отобрала у меня фрукты и начала ругаться. Я тоже разозлился, и никто не мог мне объяснить, что я должен делать.

Я думал, что она говорит: «Ты не русский, ты их не получишь!».

Я ушёл ни с чем, но позже вернулся в этот магазин и стал наблюдать за покупателями. И вот я увидел, как бабушка взяла фрукты и понесла их к весам! Тогда я понял, как это работает.

О рынке

В Америке рынков как таковых нет. У вас торгуют выходцы из Таджикистана, Узбекистана, а у нас — китайцы и мексиканцы, которые продают что-то в своих кварталах.

Когда я сфотографировал сцену на рынке, чтобы потом её нарисовать, парень-продавец крайне зло посмотрел на меня. Видимо, это показалось ему очень странным. Вообще, люди смотрят на меня как на сумасшедшего, когда я их фотографирую. Я ведь выгляжу не так, как русские, да ещё и камера в руках. А столько красного цвета здесь из-за того, что на рынке — суета.

Слева портрет моего друга Умара из Таджикистана, он работает в обувном отделе. Мы познакомились в школе, и наша первая встреча была забавной. У него очень плохой английский, и после урока он сказал: «I will go with you to your home now» (Я пойду вместе с тобой к тебе домой сейчас. — А.З.). Я, конечно, удивился. (Смеётся.) Оказалось, что он живёт неподалёку от меня и просто предложил прогуляться. Сейчас мы дружим, ходим после английского вместе домой, я знаю его семью.

Об отдыхе в Сибири

Я часто хожу гулять (мне нравится Заельцовский парк, набережная Оби), хожу с друзьями в кафе и бары. Здесь мне понравилось пить! В Америке мой приятель, который ни разу не был в России, давал мне советы, как вести себя. Он сказал (здесь Дэвид снова переходит на русский. — А.З.):

«Если ты хочешь друзья там, тебе очень нужно тренировать, выпить много алкоголь сейчас!».

Русские не так много пьют, как думают американцы. Мы пьём примерно одинаково, но вы более стойкие. Когда американец начинает «плыть», русский выглядит совершенно нормальным.

Я был в опере — она шла на русском языке, и я ничего не понял. Я так старался сообразить, о чём речь, что устал и даже на какое-то время уснул. Но мне нравится здание театра, оно очень красивое.

О творчестве

Мой друг учил меня рисовать, и в университете я ходил на художественные занятия. Кроме того, многое я почерпнул из интернета.

В Сибири я начал активно заниматься творчеством. Здесь я получаю очень много впечатлений, и рисование — это способ их выразить. Когда я приехал в Россию, я хотел чему-то научиться и в каждой работе использовал новые приёмы. В итоге я пришёл к какому-то уже своему стилю. Скоро я буду рисовать не дома, а в большой художественной мастерской, и продолжу экспериментировать.

Трудно объяснить, почему я выбрал такие цвета. Я смотрю на что-то, запоминаю это — и ассоциирую с определённым оттенком. Мост получился фиолетовым. Я фотографирую нужный вид и уже потом рисую, глядя на снимок. Но фото — это только основа. Я могу поменять какие-то детали в процессе работы.

О трудностях и радостях

Самая большая сложность для меня здесь — постоянное внимание полиции. Это стало неожиданным и неприятным моментом. Я выгляжу не так, как все, и меня часто останавливают, просят визу и разрешение на работу.

В такие моменты я понимаю, что я не часть России, хотя сам я чувствую себя её частью.

Однажды полицейский сказал кому-то по рации: «Я думаю, что он из Узбекистана». (Дальше Дэвид переходит на русский. — А.З.) А потом спросил меня: «Откуда вас? Например, я белый, я русский. Ты чёрный. Откуда ты?». Непривычно им встречать американца с такой внешностью в России.

При этом здесь у меня было больше счастливых моментов, чем в Лос-Анджелесе. К примеру, когда у меня были проблемы и на работе я ни с кем не разговаривал, коллеги начали спрашивать меня: «Дэвид, что случилось, почему ты такой грустный?». Из таких маленьких моментов складывается моё счастье. Вообще, в Сибири люди больше заботятся друг о друге, чем в Калифорнии.

Это моя девушка. В Лос-Анджелесе я много лет был танцором, и там было как-то не принято иметь серьёзные отношения. Я как-то даже не задумывался об этом, мне это было неинтересно. А в Сибири я понял, что это важно для меня. И первые мои серьёзные отношения сложились уже здесь.

Вопрос о том, что будет дальше, очень сложный для меня. Он ещё не решён. У меня есть отношения, но ещё я знаю, что должен в будущем уехать в Америку. Я хочу вернуться к своей первой работе, хочу стать медбратом. Тогда у меня не было жизненного опыта — думаю, сейчас для меня это будет не так тяжело. Сегодня я к этому готов. Но нужно будет учиться, и для этого я должен буду вернуться в Америку.

Также я планирую продолжать заниматься творчеством. Если сейчас я преподаю и рисую, то потом хочу помогать людям и рисовать.

Выставка работ Дэвида Хунха City Of Snowбудет работать в «АртЕли» до 8 августа. Вход в творческое пространство свободный.

Читайте также:

Детка, смени пластинку: сибирячка стала диджеем в Лос-Анджелесе. Ради мечты она была готова ночевать на улице, но стала звездой.