«Я до самого конца надеялась, что он остановится…»

Изнасилования случаются гораздо чаще, чем о них пишет криминальная хроника. И большинство девушек страдают не от маргиналов в подворотне, а от знакомых, с которыми до этого чувствовали себя в безопасности. Боясь осуждения общества, жертвы молчат годами, в одиночку справляются со своей бедой. Частые союзники в их борьбе — алкоголь и отторжение себя как личности. Героиня новой истории SHE пережила изнасилование, поднялась «со дна», но до сих пор мучается тяжелыми воспоминаниями.

Событие, перевернувшее жизнь 28-летней Алисы, произошло 10 лет назад. Казалось бы — давно, но молодая женщина до сих пор не может спокойно спать по ночам. «Не понимаю, куда деваться от плохих воспоминаний? Вроде бы пережила, перестрадала. Но так накрывает в самые неподходящие моменты… чисто рефлекторно. Не понимаю, как минимизировать ущерб?» — задается вопросом Алиса и грустно улыбается. Тяжело поверить, что не так давно эта аккуратно одетая, учтивая особа страдала от алкоголизма и других последствий перенесенного в студенчестве изнасилования.

Она училась на первом курсе университета, Антон был с ней в одной группе. Познакомились молодые люди еще раньше, когда школьниками ходили на подготовительные курсы. Антон слыл эрудированным, образованным, умел нравиться девушкам. Алисе поначалу льстило его внимание, но довольно скоро стало понятно, что романтические отношения у них не заладятся. «Сейчас про такое говорят — френдзона. Я как это поняла, сразу ему сказала. Ну чтоб голову не морочить. Хорошо, — ответил он, — пошли ко мне чай пить, чисто по-дружески», — вспоминает Алиса и тут же добавляет, что причин отказываться у нее не было: она уже не раз приглашала Антона к себе, да и к нему наведывалась регулярно. На каждом таком «свидании» они либо смотрели фильм, либо делали вместе домашние задания. Никакого интима не было и, как подчеркивает Алиса, не предполагалось.

Обстановка в квартире, которую снимал Антон, была, как обычно, скорее деловая, чем романтическая. Напившись липового чаю, Алиса начала вытаскивать из сумки учебники, как вдруг ни с того ни с сего парень толкнул ее на диван. «Первой мыслью было: он просто дурачится. Но Антон не сдавался, вдавливал меня в матрас все сильнее, потом начал целовать.

Теперь, спустя 10 лет, она понимает: особой физической силой Антон не обладал, и обезвредить его было несложно. Например, огреть разок вазой, которая стояла на тумбочке около дивана. Но тогда Алиса совершенно потеряла контроль над ситуацией, просто лежала и ждала, когда парню надоест ее насиловать. «Я очень хорошо помню, как он содрал с меня колготки и связал ими мои руки. Потом как ни в чем не бывало достал презерватив, а у меня в тот момент в голове щелкнуло: "Ну и кто тебе поверит? Никаких следов ведь не останется. Со стороны будет выглядеть так, как будто сама ему дала". И неважно, что я без конца просила его остановиться, оставить меня в покое», — воскрешает Алиса картины прошлого.

После того как Антон с нее слез, девушка разрыдалась, но особых впечатлений на насильника это не произвело. Теперь уже ему казалось, что она с ним играет. Натягивает измятую одежду, но в глаза смотреть боится. «Он выглядел очень растерянным. Долго спрашивал: в чем дело? Мол, я же встречалась с ним. А люди, которые встречаются, обычно занимаются сексом. Не важно было даже то, что за пару часов до случившегося я дала ему от ворот поворот, и то, что у меня это был первый опыт близости с мужчинами. Не говоря уж о том, что я неоднократно в разгар его утех повторила о своем нежелании заниматься с ним ничем подобным», — голос Алисы срывается на крик.

Нормально учиться после такого девушка не могла: насильник встречался ей практически ежедневно и продолжал недоумевать, что ее так огорчает. Алиса тем временем удивлялась: неужели связать девушку и взять ее силой — это для Антона обычный сценарий свидания?! Неужели подобное поведение хоть кому-то может показаться приемлемым? Рассказывать другим о произошедшем, в том числе родителям, Алиса не стала. Было слишком стыдно. Кроме того, ее тело как-то враз потеряло для девушки ценность. Она перестала причесываться, краситься, начала пить и курить. Сейчас она сама себе объясняет это тем, что ей хотелось отпугнуть мужчин. А тогда все происходило само собой, словно кто-то нажал на спусковой крючок, запуская программу саморазрушения.

Когда количество прогулов перешагнуло черту разумного, к Алисе пристала с расспросами ее лучшая подружка, по совместительству староста группы. Тогда девушка немного выпила для храбрости и все рассказала.

Реакция подруги оказалась поразительной: «Да быть того не может! Антон такой душка, мухи не обидит. Какой из него насильник? А ты в последние дни со стакана не слезаешь, у тебя что, разум от выпивки помутился?».

Алиса опускалась все ниже — бросила институт, поссорилась с родителями, не придумавшими ничего лучше, кроме как обвинить дочь в том, что она пустилась во все тяжкие. Девушка вспоминает: практически каждое утро она просыпалась все в новой компании, выпивала в долг и отправлялась шататься по городу. «Тогда я в каждой бомжихе видела себя. Гадала, как скоро я до такого же уровня опущусь?» — сетует Алиса. Помощь пришла с неожиданной стороны: однажды девушка заснула на лавке, а проснулась от того, что ее за плечо тряс какой-то парень. Позже выяснилось, что он волонтер реабилитационного центра.

«На тот момент травмирующая ситуация длилась уже 5 лет. Справиться с ней помогли психологи и ребята из центра. Я теперь сама там работаю, восстановилась в университете, окончила его, поступила в аспирантуру. Скоро замуж собираюсь, вот только события десятилетней давности никак не отпускают», — подводит Алиса грустный итог.

Игорь Лях, заведующий отделением психотерапии клиники «Инсайт», врач-психотерапевт: «Обычно в таких ситуациях происходит моральный конфликт, который заключается в том, что жертве, с одной стороны, не верят, с другой — она сама не уверена, что защищала свои права достаточным образом, что "сама не виновата". Обычно это погружает девушку в вынужденную пассивность, но героиня этой истории вышла из острой кризисной ситуации. Теперь нужно обращаться к врачу-психотерапевту, чтобы прорабатывать психотравму. Если говорить не о данной конкретной ситуации, а об изнасилованиях вообще, то, по моей практике, женщины стали чаще обращаться с сообщениями об изнасилованиях или попытках изнасилований. Общество и его отношение к изнасилованию изменилось. Например, появились ситуации, когда женщина занимается сексом по принуждению, но сама не отдает себе отчет, что ее принуждают.

Если изнасилование случилось, нужно оценить, в какой ситуации находишься. Когда на теле есть признаки борьбы или нанесен очевидный вред здоровью, необходимо обращаться за освидетельствованием. Нельзя попустительствовать таким вещам. Да, некоторое количество времени и моральных усилий от жертвы это потребует. Но если не остановить насильника, жертв может быть больше, возможно также преследование с целью повторного насилия. И ситуация с изнасилованиями не изменится в лучшую сторону, если ее замалчивать. Если никаких телесных признаков нет, пострадавшей обязательно следует с кем-то поговорить о произошедшем. Лучше обратиться к психологу, но если такой возможности нет, подойдет телефон доверия, на котором работают специалисты, или в крайнем случае хорошая подруга. В изнасиловании виноват только насильник — это аксиома».

Анна Наумцева

Фото depositphotos.com