«Двое просто лежали на полу». О судьбе сибиряков, задержанных на протестной акции

На субботней акции в поддержку Навального наш город стал одним из лидеров по количеству задержаний. По разным данным, задержаны от 100 до 300 человек — официальную информацию силовики отказываются давать. В отделениях полиции оказались не только оппозиционные активисты, но и мирные протестующие. Мы поговорили с жителями Новосибирска, которых задержали на митинге 23 января, о том, что происходит на пути из автозака домой. Вот их истории.

Светомир Юн, гражданский активист:

— Примерно в 18:30 вечера я находился в офисе «Яблока» с еще несколькими людьми. Увидел под окнами марширующую колонну примерно из 70–80 человек, и мы спонтанно, несколько эмоционально решили к ней присоединиться. Как только мы вышли и догнали ее, подъехали несколько автозаков и оттуда выбежали сотрудники силовых структур, которые начали просто хватать людей. Им активно помогали люди в штатском, которые до этого были в толпе.

Меня схватили люди в форме, никак не представились, просто схватили и потащили. В тот момент автозаки уже были переполнены, какое-то время пришлось стоять на морозе. Меня не били, но задержания проходили жестко, на моих глазах были случаи избиений. Одному человеку разбили голову в кровь, нам своими силами пришлось оказывать ему помощь уже в автозаке.

В автозаке была превышена норма людей. Насколько мне известно, в кузове помещается 5 человек, а там было 7. Еще двое просто лежали на полу, больше им было некуда сесть.

Нас привезли в Калининский отдел полиции № 4, в котором меня держали более четырех часов, что тоже является нарушением — по неарестной статье должны держать не больше 3 часов. Людям становилось плохо, одному из задержанных пришлось вызывать скорую, ему оказали помощь на месте.

Несовершеннолетние тоже были задержаны. При этом далеко не все схваченные люди были в той колонне протестующих — хватали в том числе и случайных прохожих. Человек, которому разбили голову, тоже просто шел куда-то по своим делам.

Нас держали в коридоре отдела полиции. В одном коридоре — взрослых, в другом — детей. По очереди вызывали, переписывали данные, фотографировали, потом приглашали давать объяснения, затем в основном отпускали. Кого-то просили подождать и отпускали после дополнительных объяснений.

Я объяснений не давал, сослался на 51-ю статью Конституции. В тот момент я находился в не вполне уравновешенном состоянии, не был готов давать объяснения. С одной стороны, контроля не было, телефоны не отбирали, но у меня с собой не было воды, присесть можно было только на корточки, это физически очень тяжело.

Несовершеннолетних отпустили, когда за ними пришли родители, нас отпустили с протоколами по статье 20.2 часть 5 КоАП. Мне было озвучено, что административное дело в суд пока передавать не будут. То есть меня отпустили с протоколом, но при этом не составили обязательство о явке. Сказали, что дело передадут в Центральный отдел, потому что событие произошло там, и там уже решат, передавать ли протокол в суд. Сейчас слежу за ситуацией.

Тем, кого отпускали, отказывали в законных требованиях. Например, не выдавали копию протокола. В частности, ссылаясь на то, что у них нет возможности ее напечатать. Не пропускали адвоката: вставали на пути, не открывали дверь. Ко мне в конце концов его пропустили, но у меня была заключена доверенность на представление именно моих интересов. После этого меня довольно быстро отпустили.

Считаю, что данные по числу задержанных несколько преуменьшены. Многие СМИ ссылались на данные ОВД-Инфо, но в тех списках нет некоторых людей. Я точно знаю людей, которых задержали, но их не оказалось в этом перечне. Всего, по данным ОВД-Инфо, в Калининском отделе было задержано 15 человек, а я могу сказать, что их было около 40.

Марина, студентка:

— Меня забрали где-то через 15 минут после первого задержанного — я стояла возле памятников, держала плакат и скандировала с остальными. Несколько омоновцев зашли в толпу, причем с такой стороны, чтобы можно было хватать людей со спины. Сначала показалось, что меня взяли под руку другие протестующие, так как мы поддерживали друг друга, чтобы не поскользнуться, потом уже увидела форму. Сотрудник ничего не сказал, кроме «Пройдемте со мной» и «Нет» на вопрос моего парня, можно ли ему с нами.

Я шла с развернутым плакатом в руках. Пару раз омоновец менял маршрут — видимо, не знал, в какой автозак вести. Люди кричали, чтобы меня отпустили. Один парень вырвал плакат у меня из рук, но омоновец заметил это и вернул его мне. Правда, потом я всё равно от него избавилась — это нетрудно проделать с листом бумаги, даже широкоформатным.

В автозаке я была единственной женщиной и какое-то время сидела в части, рассчитанной человек на пять, а за стеной в такой же были мужчины. Потом, чтобы освободить место для других прибывающих мужчин, меня перевели в одиночную камеру прямо напротив входа в автозак. Не каждый туда влезет, по-моему: я среднего роста, но упиралась коленями в стены. До того как закрыли дверь, я успела сказать, что там холодно, но сотрудник только посмеялся. Потом силовики вообще меня не слышали, видимо, из-за того, что камера застеклена, в отличие от остальных. Из-за этого я не знала, куда нас везут. А еще там не было света. Какое-то место для буйных, что ли.

Написать друзьям адрес получилось, только когда нас завели в ОВД. Там человек 30 выстроились в ряд, после чего полицейские начали записывать наши данные: ФИО, год рождения, адрес проживания, номер телефона. Сказали, что съемка запрещена, и попросили вообще стараться не трогать телефон. Потом сотрудница увела меня и двух других девочек на показания и досмотр.

Перед дачей показаний сотрудник разъяснил нам, на какие статьи мы можем сослаться, чтобы не свидетельствовать, что мы и сделали. Потом шел досмотр с понятыми, которые явно были знакомы с силовиками. Полицейские заполняли много бумаг, нас водили из комнаты в комнату, фотографировали и постоянно обещали, что вот-вот отпустят. Но в итоге последний час мы просто сидели и ничего не делали, нас не хотели выпускать до тех пор, пока не проверят всех задержанных, а их становилось только больше — привозили новых людей.

В конце мы ждали в какой-то комнате вчетвером, отдельно от остальных задержанных. Полицейский лет 45 подбивал нас к спору о Навальном, в итоге девочка 2001 года рождения вынудила его согласиться с ее доводами о легитимности акции.

Я запуталась во времени и начала жаловаться сотрудникам, что нас держат больше трех часов — меня по-разному отшивали. Например, говорили, что это не территория ОВД и что этот закон не работает тут, или просто отвечали, что могу обжаловать потом в суде, если что-то не нравится. Но потом какой-то начальник услышал эти разговоры и сказал сотрудникам, чтобы меня и еще одну девочку отпустили. Мы написали от руки какие-то обязательства о явке. Из разговора сотрудников я поняла, что мы первые из задержанных на митинге, кого отпускают. С момента задержания ОМОНом до выпуска из ОВД прошло чуть больше трех часов. Всё это время я была на связи с ОВД-Инфо.

Тимур Исанбаев, студент, волонтер штаба Навального в Новосибирске

— Меня задержали в промежутке между 18:30 и 19 часами. Немного обидно, потому что мы собирались пройти до Дома офицеров и разойтись, но как-то не сложилось. Мы шли вдоль Красного проспекта, и на одном и светофоров остановились автозаки, выбежали полицейские, часть толпы отделили и всех задержали. Меня застали врасплох, я не сумел ничего понять, меня схватили и отвели.

Лично меня задерживали не жестко, но я и не сопротивлялся. Нас посадили в автозак, повезли, первое время все пытались понять, куда нас везут. Я посмотрел в 2ГИС и понял, что нас везут далеко. И это «далеко» совпадает с калининским ОВД. В итоге нас туда и привезли. Завели в помещение и стали оформлять.

Вообще от фото и взятия отпечатков можно отказаться. Но я не отказался от фото, потому что меня задерживали не первый раз, и так уже фотографировали везде, будет еще одна фотография.

Дальше шел личный досмотр, очень коротенький, надо было показать карманы. Мне выдали протокол по части 2 статьи 20.2 КоАП. Нас там держали очень долго, дольше положенного, видимо, решили всех оформить. Меня отпустили через четыре часа, последних отпускали через 5 часов после задержания.

Татьяна Пушкина, фрилансер

— Я пришла где-то к двум часам к Дому офицеров, там было очень много полиции, народ постоянно подтягивался. Полицейские перекрыли входы, разделили людей на несколько частей. Когда наступило 14 часов и пора было начинать наше мирное шествие, то я достала плакат. Но спустя несколько минут подошли полицейские. Особо не представлялись, попросили убрать плакат. Я сослалась на Конституцию, на то, что имею право на мирное свободное собрание, и сказала, что плакат убирать не буду. После этого меня увели в автозак.

В 14:15 я сидела в автозаке. Там уже были люди. Сначала сидели три парня, меня посадили в отдельную кабинку, потом привели еще одну женщину. В общей сложности в автозак завели 7 человек. Мы там очень долго просидели, больше часа, наверное, потому что они сначала потихоньку собрали всех и только потом повезли нас в Октябрьское ОВД.

Там сказали ждать, чтобы дать объяснения. Но пока я была в автозаке, то успела связаться с ОВД-Инфо и с «Апологией протеста», мне сразу позвонил адвокат. Поэтому я от всех действий отказалась, пока он не приехал.

Задержанных постоянно подвозили, было примерно около 40 человек.

Одного парня привезли без обуви, потому что, когда его тащили, обувь слетела. Один задержанный был очень пьяный, остальные — спокойные, обычные люди.

Меня отпустили ровно через три часа, потому что по закону они не могут дольше задерживать женщину, у которой есть ребенок младше 14 лет. Мой адвокат строго на это указала, учитывая, что меня задержали рано и долго держали в автозаке, то должны были отпустить уже в 17 часов. Они не стали нарушать процедуру и отпустили меня без досмотра. Не знаю, скорее всего, будет протокол, пока жду новостей.

В субботу, 23 января, по всей России прошли акции протеста в поддержку арестованного политика Алексея Навального. В том числе акция прошла в Новосибирске. В этом сюжете мы рассказываем о событиях вокруг этого мероприятия.