Чиполлино из Японии: как сын почтальона стал солистом НОВАТа — самого большого театра России

Коя Окава родился и вырос в Японии в городе Аомори. Его мама — домохозяйка, папа — почтальон. Мальчика отдали на балет в 2 года, и так получилось, что это стало делом его жизни. Он выучил русский язык, в 15 лет поступил в знаменитую Московскую государственную академию хореографии и уже в 29 лет стал ярким солистом Новосибирского театра оперы и балета. Он выиграл с десяток престижных конкурсов, а за его успехами следит японская пресса. Корреспондент НГС Александра Бруня пообщалась с артистом и узнала, как сын японского почтальона смог покорить сцену самого большого театра в России.

— Я начал заниматься балетом в 2 года. Моя старшая сестра ходила в студию. И однажды мама спросила меня: «Ты тоже хочешь?» Мне же 2 года только было, я всё не понимал, поэтому, конечно, сказал да. (Смеется.) И вот так у меня началась моя балетная жизнь.

Помню свое первое выступление. Раз в год в студии был отчетный концерт. Мне как раз три года было. Я вышел на сцену, забыл про танцы совсем и смотрел в зал. В зрителях увидел свою бабушку и просто махал ей рукой.

— Был ли момент, когда вы хотели бросить балет?

— Когда мне было лет 10 — было такое. Я учился в обычной школе. Дети спокойно играли после учебы, а мне надо было ехать в студию и заниматься. Тогда мне это не очень нравилось. Просто хотел с друзьями играть. Думал бросить балет. Но все-таки не стал.

— Когда вы поняли, что хотите связать всю свою жизнь с балетом?

— В 13 лет я участвовал в профессиональной постановке «Щелкунчика», а в 15 — в спектакле «Спящая красавица». Тогда приехали ведущие солисты из России — это были Светлана Захарова и Денис Матвиенко. Я был так заворожен и очень захотел учиться именно в России. Появилась возможность поступить в Московскую государственную академию хореографии.

— Как вы встретились со своей будущей женой?

— С Мидори Терадой познакомились в академии. Она тоже солистка НОВАТа. Мы с ней вместе уже 12 лет, из них 2 года женаты. Помню нашу первую встречу. Марина Константинова Леонова (ректор Московской государственной академии хореографии. — Прим. ред.) предложила танцевать па-де-де на концерте. Это было очень приятное предложение. Мидори училась на параллельном курсе. Нас поставили вместе. Мы тогда вообще ни разу не разговаривали до этого. С ней танцевать и общаться было очень приятно. Мидори более эмоциональная, мне это очень нравится. Она всегда понимает меня.

После учебы мы поехали в Одессу, но там началась война, а иностранцам запретили работать. В один день мы пришли в театр и узнали, что больше не работаем.

— Потом была работа в Казани, а теперь Новосибирск. Почему решили выбрать именно НОВАТ?

— Мидори у нас главная. Смотрит, выбирает, где лучше будет работать. Я говорю — за или против. Но она обычно всегда делает правильный выбор. Мы поняли, что в Казани исчерпали все возможности для развития.

— Вы ожидали, что здесь будет -34 градуса?

— Я как-то слышал, что может быть так холодно, но когда сам почувствовал этот мороз — так удивился. (Говорит с придыханием.) У вас о-о-о-о-очень холодно. У нас, на севере Японии, тоже есть снег, но никогда не думал, что может быть так холодно.

— Не ревнуете супругу?

— Я не ревную и она тоже нет. У нас такая профессия. Если в балете даже с кем-то целуешься — это просто искусство.

— Где и при каких обстоятельствах сделали предложение Мидори?

— Уже в Новосибирске. 27 марта 2 года назад я попросил ее стать моей женой. Почему такая точная дата? Это была наша годовщина — 10 лет, как я предложил ей встречаться. Японцы — скромные и закрытые люди, поэтому мы всегда спрашиваем: «Ты будешь со мной встречаться?» И тогда уже считается, что вы пара.

— Очень романтично. О детях вы уже задумывались?

— Мы очень хотим детей. Но это сложно в нашей ситуации. У Мидори сейчас тоже карьера идет. В декрете она же не сможет танцевать. Но мы это обсуждали. Я обещал ей помогать. Без разницы, кто будет — мальчик или девочка...

— Вы бы хотели, чтобы ваш сын стал артистом балета?

— Я бы, наверное, сыну отсоветовал это. Очень сложная профессия у нас. Но если он сильно захочет, то мы его поддержим, но постараемся рассказать, насколько это непросто.

— Русский язык сложнее японского?

— Сложнее именно разговорный русский язык. Японский совсем по-другому работает. Звуков «л, р, ж» вообще нет у нас. На русском мне и сейчас очень тяжело разговаривать.

— Вы не планируете вернуться и работать в Японии?

— В Японии очень сложно работать артистом балета, потому что это не наше классическое искусство. Государство очень мало помогает, поэтому билеты на балет у нас очень дорогие, чтобы у артистов была нормальная зарплата. Зрителей поэтому немного приходит. Тогда зачем делать балет, если мало зрителей?

В России люди очень часто ходят на балет. Мне кажется, зрители так решают: сегодня в кино пойдем, завтра — на балет. А в Японии как-то не очень многие интересуются балетом.

За границей театры репетируют один спектакль очень много времени. Готовят 2–3 месяца его и танцуют подряд 2–3 недели. Затем следующий спектакль идет. А мне как-то это не очень интересно. В русском театре всё совсем по-другому: в этом месяце у нас, например, «Корсар», «Щелкунчик», «Спящая красавица». И много других постановок. Это сложно, но очень интересно.

— Почему именно Новосибирск, а не Москва? Считается, что в столице больше платят.

— По зарплате не знаю, как в других театрах. Я считаю, что в НОВАТе хорошая зарплата. Можно хорошо жить. Но мне главное, чтобы было интересно работать.

О мечтах и почему их сложно осуществить

— Вы играете Чиполлино. Расскажите, какой он — ваш герой?

— Это маленький, приятный мальчик. Он очень любит маму, сестру, папу, друзей. Очень веселый, хороший, и это его настроение мне очень близко. Но он, конечно, очень отважный и смелый. «Чиполлино» — балет не только для детей, но и для взрослых. У него очень глубокий смысл.

— Кого хотелось бы сыграть? Какую партию станцевать?

— Сейчас у нас в театре будет премьера «Тщетной предосторожности». Главный герой — Колен. Мне очень нравится его хореография, вариации шикарные, выходы. Очень технично, воздушно. Я бы очень хотел станцевать эту партию, но это просто мечта.

— Почему только мечта?

— Балет — это сложно. Мне просто роста очень не хватает. Я это знаю. Ведущий солист должен быть красивым и высоким. В «Чиполлино» можно мне солировать. Чиполлино же мальчик. (Смеется) А остальные серьезные роли... Тем более наша сцена такая большая и огромная. Но если шанс будет станцевать — я только за.

— Падали?

— В Одессе падал. В «Дон Кихоте» я танцевал партию Базиля, был очень скользкий пол. Я поскользнулся и упал. Дальше у меня были элементы в пол, поэтому подскочил и просто продолжил танцевать (Смеется).

— Балет — это больно?

— Да, ноги очень болят. У меня ахилл болит всегда и не проходит. Может быть, это возраст (Кое всего 29 лет. — Прим. ред.). С детства болит спина. Мы с этим живем. Всё равно работаем.

— Получали травмы?

— Конечно, но у меня большие травмы редкость. Хотя вот руку в прошлом году сломал во время репетиции. Это был несчастный случай. В «Чиполлино» парни, полицейские, меня должны подбрасывать. И как раз давно репетиций не было... В общем кидали они меня вверх, кидали, а я маленький и легкий, и они меня очень сильно подбросили. И выкинули. Я приземлился на руку и сломал ее. Как раз была черная пятница, в августе (Коя имеет в виду пятницу, 13-е. — Прим. ред.).

— Приходилось ли вам плакать из-за своей работы?

— Было такое. Когда я понял, что у меня маленький рост и для главной роли в серьезном спектакле нужно быть высоким и красивым танцовщиком. Расстроился, конечно. Но всё равно я люблю балет. Танцую в «Чиполлино», в «Золушке» — это технически очень непростые партии.

— Что самое сложное в вашей профессии?

— Ты просто не можешь получить всё, что ты хочешь, потому что есть не только какие-то физические ограничения. Ты можешь очень сильно стараться, но многое зависит и от таланта.

— Вы считаете себя талантливым артистом?

— Я очень старался и много работал, чтобы стать артистом балета. Не знаю насчет таланта, наверное, есть что-то... Но вот физически — связки у меня не очень хорошие, недостаточно растянутые.

— Какие планы дальше?

— Особенных каких-то нет. У нас здесь много новых премьер, много интересной работы. Нам очень нравится здесь, поэтому будем дальше радовать наших зрителей.

В марте 2021 года губернатор Новосибирской области подписал приказ о создании Новосибирского драматического театра. Учреждение появилось на площадке театра «Дом актера». Художественным руководителем нового театра стал Анатолий Кубанов — вице-спикер Заксобрания от «Справедливой России», директором стал его друг и экс-депутат Виктор Старков. Еще до назначения новый театр начал обрастать предположениями — якобы он стал «расчетом» за успешные выборы губернатора в 2018 году. Мы попытались разобраться, как политики сменили профессиональную сферу и что будет в новом театре.

В мае на сцену НОВАТа вернулась опера «Тоска». Мы побывали в театре, чтобы показать, как это будет на этот раз. Предыдущий раз эта опера на языке оригинала звучала со сцены в марте 2017 года. Смотрите кадры, которые во время генерального прогона сделал фотокорреспондент.

В декабре в НОВАТе исполнили «Реквием для солистов, хора и оркестра» Джузеппе Верди в память о жертвах аварии на шахте «Листвяжная». Это крупнейшая авария на российской шахте за последние 11 лет — после двух взрывов на «Распадской», когда погиб 91 человек. Корреспонденты НГС вместе со всем залом НОВАТа почтили память шахтеров.

Самые красивые елочные игрушки Новосибирска — в оперном театре. Необычными куклами, похожими на актеров, здесь украшены сразу три елки. С ними фотографируется весь город, когда в канун Нового года и на каникулах идет посмотреть «Щелкунчика» и другие постановки. Делает куклы-игрушки художник-бутафор Тимур Гуляев. Но это далеко не главная его работа — театральный художник сам делает оружие и обувь для героев и отвечает за сценографию и костюмы ряда постановок. Мы побывали в его мастерской и увидели то, что не видят обычные зрители. Отправляйтесь на экскурсию вместе с нами.