«Вас что, сюда побухать собрали?» Диалог таксиста и мобилизованного гонца за водкой

На тему мобилизации рассказано уже достаточно много: и откровений от самих военнослужащих, и официальных комментариев от военкомов, и всевозможных криминальных новостей. Новосибирские мобилизованные также попадали в различные истории. Среди них есть и связанные с неконтролируемым употреблением алкоголя. Одну из таких историй прислали в редакцию НГС в виде записи разговора между таксистом и его пассажиром, который назвал себя мобилизованным. А в такси он ехал, потому что товарищи по призыву отправили его в магазин за водкой. Корреспондент НГС Илья Калинин разыскал таксиста и выяснил, когда и где происходил разговор.

Новосибирец Максим Шарухин подрабатывает таксистом. В свободное время выкладывает на свою страницу соцсети «ВКонтакте» мысли, наблюдения, какие-то записи. Поздно вечером 14 ноября мужчина выложил на странице видеозапись разговора с мобилизованным, которого вез вечером в магазин за водкой со сборного пункта между Академгородком и Кольцово.

— Таксовал, прикалывался, узнавал, какое тут настроение у населения. Что вообще происходит в мире, почему народ никак отдуплиться не может? На дворе третья мировая, может, а они дурью маются. <…> Это было вечером: мы ехали в кольцовский магазин засветло, а возвращались уже потемну. <…> Как выглядел этот товарищ? Да алкаш деревенский, лет 40–50 — где-то так. Синегал, — описал корреспонденту НГС поездку и своего попутчика Михаил Шарухин.

Мы выкладываем почти полную расшифровку записанного на смартфон разговора между таксистом (Т) и мобилизованным (М). Нецензурные выражения заменены звездочками. В статье — фрагмент записанного видео. Полное видео в распоряжении редакции имеется.

Т: — А что вы запились?

М: — А *** (кто) его знает. Бабки (деньги. — Прим. ред.) идут, ***, все бухают, ***.

Т: — Бабки идут, бухаете? Что бабки семье не переводите?

М: — Почему? Не, они же все забирают, ***.

Т: — А зачем вам столько денег, если вы бухаете… Вы чего, не понимаете, что ли, что происходит?

М: — Да… Никто не понимает. (Смеется.)

Т: — Никто не понимает? Только все пьют?

М: — Все *** (пьют).

Т: — А зачем? Вас что, сюда побухать собрали?

М: — Наверное, ***.

Т: — Вчера много костей переломали? Говорят, пьянка знатная была. А?

М: — (Смеется.) Махались, да.

Т: — Махались? Друг с другом?
М: — Буряты приехали. Да мы вот, мы в это, в кафе ездили. Ну, вчера.
Т: — Что за кафе?
М: — А вот, ***, возле магазина там. Как называется? Немного — четыреста метров…
Т: — И что вы там, бьетесь мрачно?
М: — Они вот так лежали… Кто-то лежал, вот так вот — спал.
Т: — А сейчас-то повод какой? Что сегодня-то нажрался? Не хватило алкашки, поехали за ней?
М: — Послали, ***.
Т: — Кто тебя послал?
М: — Пацаны.
Т: — Пацаны или офицерский состав?
М: — Не, пацаны.
Т: — А ты что, самый быстрый на ногу?
М: — Ну да. Я *** (хожу) хорошо.

Т: — Тебя наморщили или тебе больше всех надо?

М: — Ну, не знаю, ***. Посылают всегда, ***.

Т: — Посылают? Понятно. У нас так шестерок посылали и лохов.
М: — Нет. Всё нормально.

Т: — Тебе денег-то хоть дали?

М: — Конечно, во! Я им сразу говорю: «Так, на такси, ***!»

Т: — То есть свои ты не тратишь, да?

М: — Конечно, нет.
Т: — А куда ты их деваешь?
М: — Свои? ***, моя вот перевела себе, ***. И всё, ***.
Т: — Сразу перевела, забрала у тебя бабки?
М: — Сразу, да, ***. Сотку, ***. Бах, ***, и всё, ***!
Т: — А ты тут подбухиваешь, да, за чужой счет?
М: — Точно. (Смеется.)
Т: — (Смеется.) А у нас таких крысами называли.
М: — Не, я не такой. Не, нормально всё.

Т: — То есть ты — не крыса, ты — лис?

М: — (Смеется.) Не, пацаны дают, ну, чё, ***… Ну, дали…

Т: — Пацаны просто ленивые, они нашли самого шустрого, дали ему бабок, он и побежал.

М: — Да, уважить надо. Уважить надо.
Т: — То есть ты их так уважаешь, да? Бегаешь, на побегушках?
М: — Ну, так происходит, да.

Т: — А сам-то ты кто, откуда?
М: — Из Болотного.
Т: — Из Болотного? О, Болотное — прекрасное место. Там Титал Озманян «перекресточек» держит, друг мой. Кафешку вот эту с турникетами. Есть там ребятки знакомые, хорошие, прям уважаю их, много кого. Много с кем общаюсь. А что, в Болотном-то работы нет?

М: (Неразборчиво.)

Т: — Чем ты там занимался?

М: — Я вообще, как говорится… Ну, с (неразборчиво) сидел дома. А моя работала.
Т: — А твоя работала? А сейчас ты отдуваешься, да? Она приезжает и у тебя карточку вычищает, пока не уехал?
М: — Да, да.
Т: — Ну, то есть тебя сослали сюда, чтоб ты тут пробухался.
М: — (Смеется.) Я сидел, короче, она пришла и ***. Ну и давай мне ***. Ну, забирают, ***, всех в армию, ***. А ты что сидишь, ***? Ну, я ей говорю: «Ну, ладно, пойду».

Т: — Пойду, да? Все пошли, и я пошел, да?
М: — И я пошел, да. Не, у нас в деревне, ***, никто не пошел. Я один пошел.
М: — А остальные, ***, ходят, ***, ну, работают, ***. Пшеница, ***. На току кто-то еще работает.
Т: — Остальные — при деле? Только бездельников собрали, да?
М: — Да, да.
Т: — Вот тут такие *** (разгильдяи) собрались все: в одном полигоне, в одной палатке живут, бухают, друг другу рожи бьют. Правильно?
М: — Ну, да.

Т: — Сколько народу-то порезали уже своих?

М: — Пока еще никого. У нас нормально...

Т: — Едешь с комфортом. Вообще всё здорово. Сейчас доедем до магазина, купишь что надо, я отвезу тебя обратно — дорога мне известная, понятная. Твоя цель известна тоже. Кто ты и как себя ведешь — тут понять много ума не надо. Тебе карточку еще чужую дали, чтоб ты купил с нее, да?

М: — Да, да, еще и карточку дали.

Т: — То есть сейчас ты с чужой карточкой пойдешь покупать водку? Ни фига себе, как вы кучеряво живете!
М: — Ну, ***, послали, ***.
Т: — Вот насколько вы друг другу доверяете, даже карты.
М: — ПИН-код, видишь, еще дали.
Т: — …чтобы ты продолжал бегать. А я тебя могу возить постоянно. Ты, если что, это… Давай, я просто встану, буду дежурить возле вашей части, да буду вас по тихой катать туда-сюда. Вам какая разница, кому бабки платить?

М: — А ты телефон тогда дай свой.

Т: — Давай. Записывай.

М: — *** (ничего) ты! Хорошо рассказываешь!

Т: — Ну что, сколько раз за вечер удается сбегать?

М: — Ну ***, раза четыре, ***, бывает.

Т: — Бывает, четыре раза? Это только ты бегаешь четыре раза. А вас таких бегунов сколько?

М: — А *** (кто) его знает! Я один пока с нашей палатки.
Т: — А с соседних палаток — не подряжаешься?

М: — Там тоже *** (ходят), ***.

Т: — Вообще красавчики, мужики!

М: (Смеется.)
Т: — Находят, кто форму будет спортивную поддерживать. Даже уговаривать лишний раз не надо. Вот когда в колледже учился, у нас тоже такие продуманы были. Только те, кто отказывался бегать, им сразу нос ломали, чтобы они думали головой.
М: — Не, я сам хочу, ***. Я сам хочу. Не, мне нормально, ***. Бегать, бегать, ***.

Т: — Слушай, а вот такая ситуация: если ты в плен попадешь, ты всё расскажешь, чтоб тебя не били?
М: — Я ничего не скажу! Не канает! Не будет…

Т: — Точно? То есть я в тебе могу быть уверен?

М: — Да. Я сразу пацанам сказал, ***: «Я вас люблю». (Смеется.)
Т: — Ты бегаешь только потому, что тебя не тронут, да?
М: — Да почему? Ну как… Ну ***. Ну, они говорят: «Ты — местный, ***. Вот и *** (иди)».
Т: — Ты — местный? Из Болотного? Местный? В Кольцово? Ну понятно.

М: — Ага. А они говорят: «Мы ничего не знаем».

Т: — А они откуда?

М: — С Иркутска.

Т: — С Иркутска? То есть они на местности вообще не ориентируются.

М: — Да, да. Вот в чем смысл-то. В этом — да.

Т: — Да, верю. Ладно, время идет, сходи, купи водки и поедем обратно.

В конце сентября губернатор Новосибирской области Андрей Травников подписал постановление о запрете продажи алкоголя возле пунктов сбора и НВВКУ на время проведения частичной мобилизации. В начале октября военное училище (НВВКУ) в Академгородке обнесли двухметровым забором и на входе стали изымать алкоголь. А в начале ноября губернатор внес изменения в свое сентябрьское постановление.