«Случайно можно кошку убить, а не ребенка»

Суд вынес приговор водителю «Мерседеса», который 6 мая насмерть сбил 9-летнего ребенка на пешеходном переходе на ул. Фадеева. Отбывать наказание он будет в колонии, где нет охраны и можно «прогуливать» срок за пределами учреждения. Мать сбитого мальчика и автомобилисты выступают за ужесточение приговоров убийцам за рулем — вопреки общероссийской тенденции. О том, как шел суд и нужно ли отправлять за решетку сбивших пешеходов водителей, — в материале корреспондента НГС.НОВОСТИ.

Суд Калининского района вынес приговор по громкому делу Димы Цыбенко — школьника, которого сбил на нерегулируемом пешеходном переходе водитель «Мерседеса». 22-летний Илья Иванов был признан виновным по ч. 3 ст. 264 УК РФ (нарушение ПДД, повлекшее смерть человека) и получил 2 года колонии-поселения, лишен прав сроком на 2 года и должен выплатить семье погибшего мальчика 500 тыс. руб.

Процесс закончился быстро — было всего одно заседание, на котором и вынесли приговор. Как удалось выяснить корреспонденту НГС.НОВОСТИ, иномарку 80-х годов выпуска парень, вернувшись из армии, купил в кредит. Выплачивал его он с зарплаты штатного водителя фирмы, зарегистрированной в Мошково, плюс иногда подрабатывал в городе. Параллельно парень учился в аграрном вузе — за успехи в учебе его даже наградили губернаторской стипендией. В то утро — около 8:30 6 мая — он ехал по ул. Фадеева на встречу с другом. «Пробка была — от светофора. Меня человек ждал на улице, и я решил объехать по «встречке», — объяснил причины своей спешки Иванов.

3-классник Дима Цыбенко переходил дорогу в районе остановки «Общежитие» перед пропустившим его грузовиком — и из-за фуры не заметил несущийся слева «Мерседес». На скорости около 60 км/ч иномарка сбила школьника — тот умер в «скорой» на руках у мамы. Приговор мама мальчика, Екатерина Цыбенко, слушала, опустив голову. Иванов же заметно волновался — он до последнего надеялся на условный срок.

«Как вы можете это объяснить?» — спросила судья. «Я торопился», — поник подсудимый.

Адвокат Виктор Муратов (к слову, он же защищал Ольгу Мельниченко, сбившую гаишника и написавшую своему парню СМС: «Зая, я убила мента») рассказал: по всей видимости, обжаловать приговор Иванов не будет, так как вопрос этот с ним обсуждать не стал. «С учетом его отношения к содеянному, искреннего раскаяния, возможно было ему [дать] наказание, не связанное с лишением свободы. Это было бы справедливо: он социально не опасен и давно сделал выводы», — считает г-н Муратов.

Екатерина Цыбенко, напротив, ждала более строго приговора: «Года три хотя бы колонии общего режима и пожизненное лишение прав». Семья Ивановых оплатила похороны Димы и извинилась за случившееся,

в разговоре с мамой школьника парень раскаивался и называл произошедшее случайностью. «Случайно можно кошку убить или собаку, а не ребенка на пешеходном переходе», — едва не плачет Екатерина.

Об ужесточении ответственности за нарушения ПДД, повлекшие гибель людей, говорит и вице-президент Федерации автомобилистов России Алексей Сухоруков. И уточняет: «Нужно это еще и широко освещать — тогда это сможет изменить ситуацию. Не хватает работы с людьми, просветительской деятельности. Человеку, который получает права, никто не рассказывает про меру ответственности, если он что-то нарушит. У нас нет уровня культуры, которая позволяет понимать, что машина — это практически оружие, причем смертельное для окружающих».

«Всех водителей под одну гребенку судить нельзя, нужно к каждому случаю относиться индивидуально. Бывают случаи, когда человек совершил нарушение по неосторожности: не увидел пешехода, дорога скользкая, не успел вовремя затормозить… — не так категоричен директор компании «Автоюрист» Денис Алмазов. — Другое дело, когда в пьяном виде нарушают все мыслимые правила и сбивают пешехода. Тут нужно давать «строгача»: колонию общего или строгого режима».

Его коллега Виктор Муратов добавляет: за 20 лет практики у него было много случаев, когда аварийную ситуацию создавали именно пешеходы. Если ужесточить наказание водителям, сидеть будут фактически невиновные люди.

Как и все опрошенные эксперты, инспектор по особым поручениям Госавтоинспекции Новосибирской области Сергей Щекотин подчеркнул — жесткого наказания однозначно заслуживают нетрезвые водители, погубившие человека: «К этому уже все идет. А если неумышленно… Ну, жизнь такая, многие нарушают. Но все-таки надо понимать, что люди неумышленно это делают, и суд это оценивает адекватно».

В ГУФСИН РФ по НСО заметили, что тенденция вынесения приговора сейчас обратная: наказания стали мягче, а заключенных — меньше.

«Два года назад у нас было около 20 тыс. заключенных, а 4-5 лет назад — 25 тыс. человек. В последнее время у нас гуманизация: суды дают по минимуму, Уголовный кодекс так изменен», — рассказал Денис Винокуров, начальник пресс-службы ведомства. Количество колоний при этом осталось прежним, то есть вероятное ужесточение коллапса не вызовет — камер хватит на всех. Отбывание срока в колонии-поселении, по словам Дениса Винокурова, называют «пионерлагерем» не зря. Там нет охраны, а у осужденных есть право пользоваться деньгами, неограниченно встречаться с близкими и даже — с разрешения начальства — жить вместе с семьей неподалеку от колонии.

Справка: В Новосибирской области одна колония-поселение (бывшая исправительная колония строгого режима № 22, расположена в Колывани) и 5 участков при колониях общего режима. В ИК-22 отбывать наказание отправляют только тех, кто осужден впервые. Всего в области 559 «поселенцев», только 31 из них осуждены по ст. 264 УК РФ (нарушение ПДД, повлекшее смерть человека), т.е. 5,5 % от общего числа. Женщин мало — 3 на всю область. Наказанные колонией-поселением составляют 0,2 % от общего числа заключенных (17 700 человек), отбывающих наказание в НСО.

Александр Агафонов

Фото thinkstockphotos.com (1), gibddnso.ru (2)