Филипп Нис: «Ленин перед оперным — это грубо»

Французский архитектор Филипп Нис как будто специально дожидался первого дня весны, чтобы приехать в Новосибирск и выступить перед студентами местной архитектурно-художественной академии. Как раз 1 марта с визитом во Франции находился Президент России Дмитрий Медведев, который открыл в Лувре выставку «Святая Русь». Объединяет эти два события 2010 год, который объявлен годом Франции в России и наоборот. Корреспондент НГС.НОВОСТИ пообщался со светлой головой мировой архитектуры и пришел к выводу, что обмен визитами оказался весьма выгодным для Новосибирска: пока парижане наслаждаются экспонатами из Эрмитажа, мсье Нис рассказал, как архитекторы меняют городские кварталы и природные ландшафты. В Новосибирске преподаватель Высшей архитектурной школы Версаля успел увидеть оперный театр и сказать, что скульптурная группа перед ним весьма сомнительна с художественной точки зрения.

Справка: Филипп Нис (Philippe Nys) — преподаватель философии в сфере архитектуры и ландшафтного дизайна, университет Париж 8, высшие архитектурные школы Версаля и Ля Вилетт. Степень (Ph.D) по философии и литературе: «Элементы герменевтики и феноменологии жилого пространства: сад — архитектура — ландшафт» (Свободный университет Брюсселя, Бельгия, 1995). Автор книг и статей по ландшафтной и садовой архитектуре: «Исследованный сад», «Архитектура и тело» (соавтор), «Логика места и труд человека» и др.

Что вы здесь делаете? Хотите улучшить ландшафтную архитектуру в России?

Я бы хотел, но я ничего не знаю о том, как соотносится архитектура в Европе и в России. Но я хотел бы узнать лучше.

Вы уже видели какие-нибудь здания в Новосибирске?

Только оперный театр.

И как он вам?

Я хотел бы посмотреть на него изнутри — взглянуть на формы.

А как вы находите памятники перед оперным театром?

Я понимаю, что статуя Владимира Ленина перед оперным театром — это, может быть, немного грубо. Но, с другой стороны, это часть истории России. Я не знаю, что с ней сделать, но думаю, что можно сообразить что-нибудь такое, что сделал Ричард Сера. (Richard Serra, архитектор и скульптор, известный своими инсталляциями из бетона и металла в грубом индустриальном стиле. В 1980 году перегородил Federal Plaza в Нью-Йорке огромной стальной стеной Tilted Arc, в 1989 году ее убрали по требованию жителей. — К.П.).

Даже если вам не нравится Ленин и то, как эти статуи выглядят, место перед оперным театром — это часть исторического контекста, а с другой стороны, если бы там не было статуи Ленина, там могла бы быть другая скульптура…

…например, Сталина?

Я надеюсь, что нет. Но это могло бы быть новое произведение искусства, совершенно абстрактное, без всяких взаимоотношений с контекстом: сфера, звезда, возможно, — это неважно.

Может быть, «монолит» из «Космической одиссеи-2001» Стэнли Кубрика, о котором вы говорили на лекции?

Может быть. Было бы интересно посмотреть, что такой художник, как Ричард Сера, мог бы сделать с этой площадью, с этим контекстом.

В Новосибирске звучало предложение сделать там фонтан…

Фонтан можно. Но Ричард Сера не работает с водой — только металл.

Многие современные скульптуры в городской среде становятся объектом граффити. Как к этому относиться?

В России, во Франции и в Нью-Йорке все одинаково. Я думаю, это какая-то форма выражения. Даже во Франции мы не знаем точно, что с этим делать. Я думаю, это попытка сказать что-то обществу, не обязательно выступить против общества. Это попытка оставить послание, потому что музеи, университеты подходят не для всех выставок, и если я хочу выплеснуть то, что есть у меня внутри, — я занимаю стены. И этот сигнал — он одинаковый по всему миру: в Шанхае, Японии. И в древние времена были граффити, в меньшей степени, но вы увидите то же самое на древних стенах — сердечко с именами влюбленных или какую-нибудь грубость.

Вы должны понимать, что граффити — это некая альтернативность публичности, публичному высказыванию. Это и есть публичность. Граффити — это альтернатива рекламе. Надпись Nokia или Samsung на стене — это же официальные и разрешенные граффити.

Что должны делать местные власти? Стирать граффити или терпеть их?

Во Франции местные власти говорят: «Вы можете рисовать на этих стенах, но не на вот этих». Я не уверен, что это хорошая идея, но я думаю, что это почти невозможно — обуздать эту экспрессию. Я думаю, это трудно.

У нас есть плохие здания. Что нам с ними делать?

Вы можете поменять свою точку зрения, свой взгляд на них. Что хорошо, что плохо, что красиво? Это так сильно связано с общественным сознанием города и с контекстом. Например, работы Сера очень ценят во Франции, но не в Нью-Йорке. Я не думаю, что это просто — это зависит от вкуса, а вкус — категория историческая, он меняется от поколения к поколению, в зависимости от возраста и образования.

Константин Пономарев

Коллаж Евгении Брыковой (1), фото автора (3–6) и Филиппа Ниса (2, 7)