«Керту»: я у папы дурочка

В открытом доступе появился новый фильм эстонца Ильмара Раага, который в 2007-м наделал много шума со своим «Классом»

Войти дважды в одну воду вроде как нельзя. Эстонец Рааг сделал это. Новый фильм снова о насилии, только на этот раз не в школе, а в семье. В той самой базовой ячейке общества, жизнь в которой куда больше скрыта от глаз, нежели в школе, где все на виду. Рааг опять продемонстрировал искусство тесной коммуникации со зрителем, умение держать на очень высоком уровне градус эмоций, разогреваемых на экране нешуточными страстями. Его персонажам чужда характерная для североевропейского кино холодность и закрытость чувств, наоборот, они выпускают их как джина из бутылки. И зритель, всегда бессознательно взыскующий сильных переживаний, в «Керту» получит их сполна.

В 2007 году «Класс» вполне мог стать сенсацией проката, но инертность дистрибьюторов, не заметивших этой бомбы, привела к тому, что картина стала сетевым хитом, а когда прокатчики все же спустя три года (!) «подсуетились», взрывоопасный фильм собрал в наших залах только… 600 человек. Но даже такая абсурдная и нелепая ситуация вряд ли повторится с новой картиной, которую, скорее всего, ждет прокатное забвение в России, в то время как в Эстонии «Керту» в первую неделю проката легко обставила «Гравитацию». На сегодняшний день картина собрала там в кинозалах уже больше 30 тысяч местных жителей, став самой популярной эстонской картиной года. Поэтому совсем не случайным выглядит и успех фильма на фестивале северных стран в Любеке, где именно «Керту» достался приз зрительских симпатий.

Ильмар Рааг обладает редким даром делать достоверными и убедительными нешуточные по накалу страсти, которым вроде бы самое место в чисто жанровом — мелодраматическом — кино. «Керту» — это, без преувеличения, Шекспир в эстонской деревне, а герои, как нетрудно будет догадаться, — Ромео и Джульетта, только заметно старше прототипов. История странной любви аутичной девушки Керту и сельского пьяницы и бабника Виллу ломает многие стереотипы сегодняшних зрительских предпочтений, которым прокатчики подвержены даже больше, чем собственно те, кто приходит смотреть предлагаемое ими кино. Рааг опять обращает свой пристальный взор на изгоя, только на этот раз живущего не в городе, а в деревне, и не мальчика-подростка, а тридцатилетнюю Керту, которую легко можно принять за девочку. Актриса Урсула Ратасепп и в самом деле женщина без возраста: ей легко можно дать 16 лет. Но реальный возраст актрисы абсолютно совпал с возрастом героини — обеим оказалось по 30.

Как вы Керту назовете, так она и будет жить. Керту с малолетства держали за дурочку. Причем сами же родители. Будучи в здравом уме и твердой памяти, она стала аутисткой по принуждению, чем-то вроде домашнего животного, выполняющего по совместительству роль прислуги. Вместо глумливой травли ровесников, показанной в «Классе» во всех подробностях, здесь представлена отчужденность затравленного зверька, доведенного до такого состояния собственными родителями, но главным образом отцом — не знающим жалости тираном, при первом удобном случае пускающим в ход кулаки, причем вне зависимости, кто перед ним — непрошеный гость, жена или дочь. И вот Керту нарушает однажды семейные устои, разрывая тем самым порочный круг, который долгие годы не оставлял ей шансов, чтобы предъявить свои права на личную жизнь.

Несмотря на мелодраматическую обусловленность, эстонский режиссер, которому уже прочат лавры нового Бергмана, глубоко погружается в психологию своих героев. «Керту» — это история об очень небанальных отношениях: о нанесении добра, причинении любви и экзистенциальном выборе между жизнью и смертью. Остается только высказать сожаление, что этот фильм может остаться у нас невостребованным, а кино без зрителей — это так же противоестественно, как, например, футбол без болельщиков.

Фото filmiveeb.ee