Криминал летопись Первый оборотень. Как полицмейстер Ново-Николаевска победил преступность и занял ее место сам — он любил бордели и кабаки

Первый оборотень. Как полицмейстер Ново-Николаевска победил преступность и занял ее место сам — он любил бордели и кабаки

История и судьба Бернхарда Висмана могла бы стать сценарием для остросюжетного фильма

Бернхарда Висмана обожали многие горожане: казалось, он навел в Ново-Николаевске образцовый порядок
Источник:

В начале XX века Ново-Николаевск бурно рос и активно развивался. Вчерашняя деревня стремительно превращалась в огромный транспортный узел и привлекала представителей едва ли не всех сословий и народов империи. Сюда ехали крестьяне, купцы, рабочие, служащие и лихие люди. Поначалу на «Диком Востоке» поселенцы жили так же, как на Диком Западе: жизнь, здоровье и имущество защищали собственными силами или нанимали охрану, но долго это вольница продолжаться не могла: городу нужна была твердая рука. Таковой и стал первый полицмейстер Ново-Николаевская Бернхард Петрович Висман. Сначала он прославился как честный служака, бесстрашный гроза преступности и даже настоящий герой, а потом оказался коррупционером, убийцей местного бизнеса и главой преступного сообщества. НГС поговорил с доктором исторических наук Михаилом Шиловским и краеведом Константином Голодяевым и попытался понять, что случилось с полицмейстером Висманом и был ли у него шанс остаться честным.

Дело полицмейстера

В 1910 году в Ново-Николаевск приехали с инспекцией два чиновника, почти анекдотичная парочка — каинский урядник Баранов и чиновник особых поручений Козлов. Ревизоров интересовала деятельность местного полицмейстера Бернхарда Висмана, и, возможно, поначалу проверяющие были удивлены своему заданию. В Петербурге и Томске Висмана знали как эффективного управленца и честного служаку — подчас излишне самостоятельного и жесткого, но право же, кого еще ставить командовать силами правопорядка в далекой Сибири, где еще 20 лет назад не было ни города, ни железной дороги?

На руках у ревизоров были 27 заявлений потерпевших, которые обвиняли главу полиции в страшных грехах: не так уж много, такое количество людей может и сговориться, особенно когда на кону стоит возможность избавиться от чрезмерно сурового чиновника.

Правда, потом оказалось, что эти 27 обращений — лишь малая часть от 130 изначально собранных. А спустя неделю у дверей дома, где работали чиновники, толкались те, кто хотел рассказать о том, что претерпели от городской полиции. Количество заявлений превысило три сотни. Потом и вовсе дошло до тысячи.

Вымогательства взяток. Превышения должностных полномочий. Изнасилования. Убийства.

Но как такое было возможно? Отчеты о деятельности Висмана были идеальны, газетные публикации — восторженны, а томский губернатор Николай Гондатти уважал руководителя Ново-Николаевского городского полицейского управления за то, что город наконец перестал быть рассадником преступности. На счету полицмейстера были и громкие раскрытия, и настоящие подвиги... Чиновники начали расследование.

За давностью лет неясно, пришли ли они по итогам проверки в ужас. Но сегодня это было бы вполне возможно.

Этому городу нужен герой

В 1907 году аналогом Первомайки 90-х или Хилокского жилмассива двадцатых была Закаменка — сегодня это самая престижная часть Октябрьского района. До Бога высоко, до относительно благополучного центра далеко, да и перебраться через овраг и текущую по его дну речку Каменку (сейчас она спрятана в трубу, под асфальт Каменской магистрали) не так уж просто, особенно во время весенних разливов.

— Самый криминальный район был, — улыбается доктор исторических наук, заведующий кафедрой отечественной истории гуманитарного института НГУ Михаил Шиловский. — Те, кто побогаче, там, конечно, не селились. Строились как попало: из осины избушки, землянки рыли. И сами понимаете, кто там селился.

Именно сюда в 1906 году пришел служить молодой, но уже опытный и весьма известный в профессиональных кругах помощник полицейского пристава Бернхард Висман.

Он родился в Риге, в небогатой семье прибалтийских немцев, рано похоронил отца и долго помогал матери и сестре. Молодой человек получил что-то вроде среднего специального образования — окончил школу полицейских урядников в Санкт-Петербурге, но карьеру строил в Сибири. До перевода в трущобы Закаменки будущий полицмейстер последовательно служил в Колывани, Томске и Каинске, причем на каждое новое место приходил на повышение и показывал себя с самой лучшей стороны.

Так выглядела Закаменка с высоты. Хорошие дома стоят в окружении настоящих халуп
Источник:

В 1906 году в Ново-Николаевске служили всего семь городовых, так что преступники выходили на промысел не только ночью, но и днем. Сводки фиксировали в основном кражи и грабежи, но случались на улицах города и разбои, и даже убийства. При Висмане полицейский штат значительно увеличился и, согласно публикации «Сибирских вопросов», превышал 200 человек, а уличная преступность была практически побеждена.

Изменилась за это время не только обстановка на улице, но и карьера самого Бернхарда Висмана — и два эти обстоятельства совершенно точно связаны между собой. В 1908 году Бернхард Петрович занимает место закаменского пристава и тогда же задерживает грабителя и убийцу Вацлава Лодзинского, в 1909-м — становится полицмейстером, несмотря на то что стаж у него был всего 9 лет, а требовалось не менее 12. Неожиданное назначение пошло городу на пользу: первым делом на новом посту Висман лично ликвидировал банду фальшивомонетчиков.

— В последнее время в городе всё чаще и чаще стали появляться фальшивые деньги, серебряные рубли, четвертаки и двугривенные. Они настолько искусно сделаны, что их трудно отличить от настоящих; они такие же блестящие, звонкие, но при внимательном осмотре они оказываются гораздо легче настоящих, — писала в 1909 году газета «Сибирские отголоски».

По следу фальшивомонетчиков пошла полиция.

— Местная полиция стала следить и на этих днях устроила две облавы, обе очень удачные. Первая была сделана по Надеждинской улице в доме Глус (сейчас это улица Федора Ивачева. — Прим. ред.) заведующим полиции господином Висманом и помощником пристава господином Чукраевым. […] Вторая облава была 4 февраля. Обыскивали дом Шкумат по Михайловской улице (сегодня — улица Ленина. — Прим. ред.).

В первом доме в ходе обыска полицейские изъяли металлические кругляши с оттисками с одной стороны, химические реактивы, инструменты, ручной пресс и клише, во втором улов был еще богаче: формы для оттиска фальшивых денег, монеты и другие улики. Полиция задержала семерых человек, в том числе и хозяина дома на Михайловской, кузнеца и слесаря Апполинария Шкумата. Умелец был лидером организованной преступной группы.

— Вообще-то такими делами должно было заниматься жандармское управление, — улыбается Михаил Шиловский. — Но их было мало, и они работали преимущественно в Томске: больше всего их интересовали студенты — это же у нас самая опасная категория. Так что фальшивомонетчики остались Висману.

Громкое дело заслуженно стало поводом для газетных публикаций.

Горожане Висмана, похоже, любили: в 1910 году в совершенно ином, уже критическом материале издания «Сибирские вопросы» журналист тем не менее признавал: «Среди довольных своей судьбой обывателей города Ново-Николаевска распространено мнение о необыкновенной энергии и талантах местной полиции, водворившей спокойствие там, где ежедневная хроника грабежей, краж, разбоев и убийств еще два года тому назад нагоняла всеобщую панику и держала обывателя в страхе за свою жизнь. Обыватель, получивший возможность безнаказанно выходить за пределы своей усадьбы по вечерам, так счастлив, что готов славить и благодарить своих избавителей и негодует на тех, кто в их таланты не верит».

— Он без сомнения был талантливым, эффективным, жестким администратором, — рассуждает Михаил Шиловский. — Как он справлялся с преступностью? Во-первых, конечно, облавы. Постоянные, частые облавы. Во-вторых, он установил полицейские посты. И в-третьих, Висман впервые ввел практику ночных дежурств. До того горожанам приходилось нанимать ночную охрану — из тех же, кстати, полицейских, которые таким образом подхалтуривали. Но выходить по ночам на улицы всё равно было опасно.

Второе «я» полицмейстера

Бернхард Висман не раз проявлял себя не только как талантливый управленец, но и как герой. Например, в 1906 году, возвращаясь из отпуска, безоружный полицейский зашел в свое купе и обнаружил там мужчину, рывшегося в его вещах. Незнакомец приставил к горлу Висмана нож, но Висман обезоружил его и связал. Задержанный оказался поездным вором Тимофеем Шабановым, но за его поимку молодой полицейский вместо награды якобы получил от начальства выволочку: пошел на лишний риск, вместо того чтобы по-тихому рассказать обо всём коллегам из жандармского управления.

Эта история породила версию, что Висман просто обиделся на полицейское начальство после этого случая и разочаровался в честной службе, но и Михаил Шиловский, и Константин Голодяев уверены: это уже поздние выдумки. В Ново-Николаевске Бернахард Петрович был на отличном счету.

— Версия обиды Висмана на то, что его не наградили за поимку Шабанова, а лавры забрали жандармы, думаю, несостоятельна, поскольку с того момента до его службы в Ново-Николаевске прошло несколько лет. А здесь его награждали, — рассказывает Константин Голодяев.

Версии о том, что Бернхарда Висмана обходили по службе, легко опровергаются, например, вот такой «искренней благодарностью» губернатора
Источник:

Сложно сказать, почувствовал ли ли Бернхард Висман себя выше закона или просто перестал бояться и начал брать деньги в открытую, но героический этап карьеры полицмейстера быстро закончился. Победив организованную преступность в городе, стражи закона заняли ее место.

Первым делом Висман обложил данью евреев и коммерсантов.

«Каждый из них — жертва только потому, что он еврей. Они все обложены поборами в доход полиции от 25 до 200 рублей в месяц, а самый богатый из них, Каган, платит от 3 до 4 тысяч рублей в год, по одному проценту со своего торгового оборота», — писали «Сибирские вопросы».

Для малоросса Полевика попытка открыть бизнес в Ново-Николаевске закончилась смертью. Предпринимателя избили в полиции за отказ платить
Источник:

— Евреи по закону не могли жить на землях кабинета его императорского величества, на которых наш город был построен, — объясняет Михаил Шиловский. — Это была личная корпоративная собственность Романовых. Соответственно, за возможность поселиться в Ново-Николаевске с них и брали деньги, от 25 до 200 рублей в месяц.

Не меньше евреев Висман, согласно тому же очерку, любил бордели. Журнал писал: в конце 1900-х в Ново-Николаевске существовало 113 притонов, из них только 7 домов терпимости были зарегистрированы официально, остальные существовали нелегально, но не тайно для полиции.

Платить, разумеется, должны были все. Такса вызывала у коммерсантов нервную дрожь: до 300 рублей в месяц с крупного заведения, а кроме того, держатели давали обещание, что работать девушки будут только в номерах фешенебельного трактира Чиндорина.

Часть предпринимателей такие поборы просто разоряли, и это отнюдь не метафора.

«Приехал в Ново-Николаевск некий Гуренков с капиталом около 20 тысяч рублей; он построил здесь большой дом, купил обстановку и открыл трактир «Лондон». Полиция наложила на него ежемесячный платеж в размере 93 рублей: 50 рублей — полицмейстеру Висману, 30 рублей — приставу Чукрееву, 10 рублей — полицейскому чиновнику и 3 рубля — старшему городовому. Независимо от этого, за счет Гуренкова полиция постоянно пила, ела и пьянствовала здесь с девицами. Дела трактирщика так пошатнулись, что он перестал платить. Тогда засунули за зеркало прокламацию, которую явившийся наряд полиции, конечно, нашел, и Гуренков был арестован», — писали журналисты.

«Петербургскiе номера», которые раньше назвались «Лондон», сменили нескольких владельцев: предприниматели разорялись из-за поборов
Источник:

За решеткой коммерсант провел 2 недели, его выкуп обошелся жене в 1000 рублей — женщина была вынуждена продать лошадей и домашние вещи. У трактира появился новый хозяин, некий Сушкевич, который сначала охотно взялся за дело: из-за той же полиции, подававшей на него «дурные отзывы губернатору», он не мог открыть дело самостоятельно, но закончил так же, как и Гуренков: разорением, каталажкой и выкупом.

Приехавшему из Украины малороссу Полевику попытка развернуть в молодом городе бизнес вообще стоила жизни. Сначала Висман потребовал, чтобы свой трактир «Полтава» тот переименовал в «Москву», а затем разорил его — и это несмотря на то, что в заведении играли в азартные игры и одного пива продавалось до 450 ведер в месяц. За два года существования заведения предприниматель заплатил полицмейстеру 9 тысяч рублей. Когда трактирщик расписался в безденежье, его вызвали в полицию и «так исполосовали резинами, что несчастный на третий день умер».

Похоже, Висмана в тот момент можно было назвать настоящим хозяином города: судя по публикациям тех времен, он вполне мог влиять и на местное законодательство. Задолжав местному экипажному мастеру 300 рублей, Бернхард Петрович не стал платить (хотя, очевидно, мог это сделать), а решил вернуть долг услугой: провел через думу постановление об обязательном типе экипажей и содержании их в надлежащем виде. Прообраз техосмотров принес мастеру небывалый доход (а извозчикам, соответственно, наоборот).

Впрочем Михаил Шиловский допускает, что журналисты 120 лет назад вполне могли преувеличивать масштабы поборов:

— Он брал деньги с владельцев мелких лавок и пивных точек. Сегодня мы бы сказали: с малого и среднего бизнеса. Самыми богатыми в Ново-Николаевске были хлебопромышленники, и Висман их не трогал, кроме купца 1-й гильдии Кагана, который платил, потому что был евреем, — объясняет Шиловский.

«Пивные, как и дома терпимости, были питательной средой для взяточничества»

В 1898-м Витте ввел новую систему, разрешающую заниматься торгово-предпринимательской деятельностью. Если раньше нужно было покупать довольно дорогое гильдейское свидетельство, теперь стало можно выправить разрешение на право вести торговлю. Оно было гораздо дешевле, но и подтверждать его приходилось каждый год.

В результате, объясняет историк, основными жертвами Висмана были те лавочники и торговцы пивом, которым свидетельства могли и не продлить. Например, те, кто торговал спиртным по ночам, в условиях запретов, или те, кто нарушал государственную монополию на крепкое спиртное — попросту гнал самогон.

Наконец, сурово наказывал Висман тех, кто жил в городе, не имея регистрации, то есть крестьян, которые официально числились жителями окрестных волостей и платили не городские сборы и налоги, а оброчные статьи и таким образом неплохо экономили. Правда, если хитрецов ловили полицейские, им приходилось платить штрафы.

При этом внешне всё было в полном порядке: обложив ново-николаевский бизнес данью, полиция продолжала следить за внешним порядком: тех же извозчиков нещадно штрафовали за «быструю езду и нетрезвый вид».

Штрафовали за неопрятный вид дома, за мусор на улице.

Правда, если раньше на вора или буяна можно было пожаловаться городовому, теперь это был один и тот же человек.

Дома терпимости составляли отдельную часть нелегального дохода Висмана. Во-первых, именно НГПУ выдавало девушкам желтые билеты. Во-вторых, нелегальные бордели тоже платили полицмейстеру
Источник:

Начало конца

Жаловаться губернатору ново-николаевцы пробовали, но Висман был на хорошем счету, и заявители быстро понимали: лучше бы они молчали. Пока счет заявлениям не пошел на сотни, полицмейстер прочно занимал свое место.

— Самое удивительное, что пожаловались на него не кто-нибудь, а черносотенцы, местное отделение «Русского союза», — рассказывает Михаил Шиловский. — Те «прекрасные люди», которые говорили, например: «Бей жидов, спасай Россию». Именно они собрали больше ста заявлений.

«Русский союз» выбрал из заявлений 27 самых наглядных. С документов были сделаны копии, одна из которых ушла в Томск, губернатору, а другая — прямо в Санкт-Петербург. Именно после этих донесений в Ново-Николаевск и приехали ревизоры, которые немедленно приступили к дознанию.

Спустя неделю количество заявлений, поданных горожанами, превысило три сотни, и среди них были не только жалобы на превышение должностных полномочий, вымогательство взяток и убийства, но и обвинения в изнасилованиях. В том числе в адрес самого Висмана.

Согласно газетным публикациям, полицмейстер лично надругался над 19-летней женой поставщика больницы. Сначала он провел в его доме обыск и изъял много ценностей, а затем вызвал девушку в свою квартиру якобы для того, чтобы их вернуть.

Судя по публикации 1910 года, Висман чувствовал себя хозяином города, который, если захочется, может брать не только чужие деньги, но и чужих жен
Источник:

«Вся полицiя превратилась въ шайку грабителей», — писали журналисты. И кажется, были не так уж далеки от истины.

Главными фигурантами громкого коррупционного скандала стали сам Бернхард Висман, двое его ближайших подручных, полицейские приставы Чукреев и Курницкий, а также околоточные надзиратели. Согласно «Сибирским вопросам», фигурировали в деле и городовые, которые умудрились ограбить и избить на улице присяжного поверенного (адвоката при окружном суде или судебной палате. — Прим. ред.). Тот едва не погиб и лечился 4 месяца, а потом возбудил дело. Один из оборотней сознался и был казнен, остальные потеряли работу.

Разбирательство заняло больше четырех лет.

— 17 апреля 1914 года в городе на выездной сессии Омской судебной палаты бывший полицмейстер и семеро его подельников (приставы, околоточные надзиратели Чукреев, Зуевский, Курницкий, Добогрей, Пацановский, Кольчугин, Попов) сели на скамью подсудимых, — процитировал губернскую газету «Сибирская жизнь» Константин Голодяев. — Прокурор требовал для Висмана высшую меру, сам он в последнем слове жаловался на наветы врагов и плакал: «Я не виноват. Позор мне — на всю Россию».

Несмотря на серьезность обвинений, полицмейстера и его подчиненных наказали очень мягко. Каждого приговорили всего лишь к 8 месяцам в арестантских ротах, правда, у Висмана еще и конфисковали деньги.

Как установил суд, полицейский сумел накопить 120 тысяч рублей (по другим данным — 192 327 рублей).

— К сожалению, текст приговора Висману не сохранился, но судя по тому, что наказание он получил достаточно мягкое, серьезные обвинения доказать не удалось, хотя заявлений было подано больше тысячи, — предполагает Михаил Шиловский. — Режим в арестантских ротах был суровый: подъем, строевая подготовка, не слишком щедрое пищевое довольствие. Но это не тюрьма и не каторга. К тому же по современным меркам не так много он и взял: дворец с золотыми унитазами не построишь.

— Такое мягкое наказание можно объяснить тем, что власти могли пытаться его прикрыть, защитить, — предлагает еще одну версию краевед Константин Голодяев. — Такое часто случалось, он ведь был на хорошем счету и у губернатора.

Почему коррупция такого масштаба стала возможна именно в Ново-Николаевске, еще один вопрос, на который у историков разные ответы. Михаил Шиловский видит целых три фактора, которые привели к превышениям должностных полномочий полицмейстером:

— Во-первых, Ново-Николаевск расположен далеко от Петербурга. Не знаю, как было в других регионах, но вблизи столицы за Висманами следили гораздо строже, — рассуждает историк. — Во-вторых, не было контроля со стороны губернатора. И в-третьих, деньги брали все. Это была целая система. Брали нижние чины — передавали околоточным, те — приставам. Брали взятки, конечно, и раньше, но таких масштабов, до такой системности дело дошло при Висмане.

— Он стал коррупционером, потому что у него появилась власть, — добавляет Константин Голодяев. — А власти часто способствует ее превышение. Но надо сказать, Висмана любили новониколаевцы и уважал губернатор Гондатти за то, что он навел порядок. И справедливости ради, когда Висмана отстранили, всё вернулось на свои места: на улицу снова вышли преступники. Женщины легкого поведения тоже вернулись на улицу, прекратилось их медицинское обследование.

Большинство ново-николаевцев, кажется, легко были готовы сменять пару десятков разорившихся, а то и убитых кабатчиков на возможность ходить по городу по ночам и тосковали по Висману, пока его не потеснили в людской памяти новые грозные события.

До революции оставалось всего несколько лет, а вместе с ней началась совсем другая криминальная история.

Традиции, которые заложил полицмейстер Висман в нынешней столице Сибири, кажется, живы и по сей день. Так, в 2020 году приговор выслушал экс-начальник Дзержинского отдела полиции Новосибирска. По материалом дела, он брал взятки в том числе бесплатными обедами в кафе «Березка». В июле 2022-го приговор выслушали трое бывших оперов из Заельцовки: они похитили и избили новосибирца, требуя у него 10 миллионов рублей. А в декабре того же года дошло до суда дело замначальника Черепановского отдела полиции (на сегодня давно уволенного). Он, по данным СК, закрыл глаза на проведение многолюдной свадьбы в период ковидного карантина и похитил 90 банок тушенки.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
Комментарии
67
Форумы
ТОП 5
Мнение
«Зачем из Раскольникова делать идиота?»: мнение школьной учительницы о новом «Преступлении и наказании»
Мария Носенко
Корреспондент
Мнение
Черное или Красное? Туристка сравнила отдых в Анапе и Египте
Анонимное мнение
Мнение
Российский ретейл на грани? Эксперт рынка труда — о том, как кадровый кризис угрожает отрасли розничной торговли
Анонимное мнение
Мнение
«Даем друг другу в долг»: как раздельный бюджет помогает не грызться с женой. Откровенный монолог мужа
Анонимное мнение
Мнение
Стильные люди и толпы бездомных. Блогер провела неделю во Франции и Испании — что ее поразило
Анонимное мнение
Рекомендуем
Знакомства
Объявления