Семья купила полдома, а теперь боится оказаться под рухнувшей крышей. Что случилось с жильем за 2 млн

Семья Жарковых решила переехать из Читы в Новосибирск и купила тут половину большого дома. Но оказалось, что соседка забросила свою часть и переехала, а Жарковы не могут заставить ее сделать ремонт. Они ходят по судам и каждый день надеются, что на них не упадет крыша. Благополучие этой семьи полностью зависит от решения суда и благоразумия соседки по дому. Корреспондент Илья Калинин побывал в гостях в опасном доме и выслушал историю людей, по сути оказавшихся в заложниках у одинокой матери ребенка-инвалида.

Эта печальная история семьи Жарковых началась в 2019 году. Тогда они решили перебраться из родной Читы в Новосибирск — поближе к сыну и внуку, который здесь обосновался и жил уже десять лет.

— Сын женился, внук появился… Ну а мы туда-сюда ездим, а это же далеко. Вот он (сын. — Прим. ред.) и говорит, мол, в Забайкалье уже критическое состояние — работы нет, давайте, переезжайте. Вот мы и переехали: там всё продали, а тут купили, — рассказывает корреспонденту НГС Любовь Жаркова.

В Новосибирске семья Жарковых присмотрела жилье в частном секторе Дзержинского района. Нашла добротный кирпичный дом постройки середины 1950-х годов и выкупила его половину (дом был на два хозяина) за 2 миллиона рублей.

То, что дом оказался с «сюрпризом», выяснилось только во время оформления прописки всех переехавших. Уже внесен был задаток, в Чите уже всё было продано, уже пришел контейнер с вещами…

— Нам изначально не было видно, в каком состоянии вторая половина дома. Нам сказали, что там идет ремонт. А хозяев не было. На заборе — «Злая собака». Да и как мы туда пойдем, это же не наша половина. А вот 11 сентября [2019 года] мы поехали прописываться. И вот только там я узнаю, что [Светлана] Адамович (хозяйка второй половины дома. — Прим. ред.) уже где-то год там не живет. И что стена там разрушена, — вспоминает самая старшая член семьи Нина Лаврентьева.

Как рассказывают Жарковы, у матери-одиночки Светланы Адамович два взрослых сына и маленький сын с инвалидностью. Женщина якобы пыталась достроить дом всё это время, но ремонт так и не продвинулся: одна стена дома и часть крыши стояли разобранными долгое время, и никто в порядок их и не приводил.

Сама же Светлана Адамович с младшим сыном жила в муниципальном маневренном фонде. Жила вроде как временно — на период ремонта. Но ремонта как такового, говорят Жарковы, здесь не велось.

— Потом, после 11 сентября она (Адамович. — Прим. ред.) решает продать свою половину. Приходили покупатели и готовы были за 700 тысяч забрать их часть. И мы уже в ладоши хлопали. А как же нам не хлопать: крыша-то на подпорах. А она — общая. Крыша сползает и тянет нашу за собой. И у нас тоже начало всё рваться, — рассказала Нина Лаврентьевна.

В итоге семья Жарковых подала иск в Дзержинский районный суд, который в октябре 2020 года вынес постановление, что Адамович будет делать ремонт в ноябре 2020 года. Но этого не случилось. А теперь, говорят жильцы второй половины, и тем более не случится: строительные материалы подскочили в цене очень сильно.

Жильцы второй половины дома убеждены: Светлана Адамович только делает вид, что ведет ремонт, для того, чтобы и дальше жить в муниципальном маневренном фонде. Даже выделенную в конце 2019 года на ремонт дома Дзержинской администрацией материальную помощь Адамович не получила: не смогла собрать необходимые для этого справки.

— Мы ей (Адамович. — Прим. ред.) предлагали помочь с ремонтом: и свет подключим, и бетономешалку дадим, и сварочный аппарат. И баню затопим, будем воду греть. Но она, видите, как… Идем из администрации, а она говорит: «Вот признали бы дом аварийным, дали бы нам с сыном однокомнатную, нам больше ничего и не надо». А по поводу той продажи: купить-то ее часть дома хотели, но опекунский отдел запретил продавать. Сказали, мол, делай ремонт. А она говорит: «Куда я дену ребенка?» А ей сказали: «Иди и работай». С таким ребенком, мол, можно работать, — рассказала Нина Лаврентьевна.

Сейчас семья Жарковых повторно судится с владелицей второй половины дома. Хочет, чтобы суд вынес какое-то решение по дому, пока он не развалился совсем. Крыша, которая медленно сползает с нежилой стороны, тянет за собой и часть дома семьи Жарковых. Да уже так, что стены второй половины дома начинают покрываться трещинами. И это несмотря на то, что новые жильцы полностью отремонтировали свою часть крыши и укрепили со своей стороны фундамент строения. Трещины на половине дома Жарковых обнаружились в начале этой весны.

Еще одна опасность: незваные гости, которые стали появляться в 2020 году. Неизвестные сбили замок с калитки и использовали дом то ли как временное жилье, то ли просто воровали какие-то оставленные вещи. Обращение к местному участковому ничего не дало: полиция же дежурить круглосуточно не будет.

Евгений Жарков, который полностью отремонтировал половину дома — от фундамента до крыши, рассуждает: разрешили бы им «разрезать» здание на две части, он бы пошел на это даже за счет своих площадей. Сделал бы зазор по всему строению — от фундамента до крыши, а потом укрепил свою часть, а соседская жила бы отдельной жизнью.

— Но кто нам стену даст отрезать? — задается вопросом Евгений.

Пока Жарковы вынуждены жить в постоянном напряжении: а не обрушится ли в какую ночь им на голову крыша. И самый старший член семьи Нина Лаврентьевна говорит, что из-за этого уже перенесла один инфаркт.

— А если дом разрушится, что мы с нее (с Адамович. — Прим. ред.) возьмем? Ну подадим мы на нее в суд, отсудим, а что с нее взять? Она ребенком прикрывается. Ей-то потом, конечно, жилье дадут. А нам, что случись, кто жилье даст? Мы ведь тоже хотим жить не на вокзале, — разводит руками Любовь Жаркова.

Корреспондент НГС обратился за комментариями к Светлане Адамович, но по ее трем телефонным номерам на звонки так никто и не ответил. Не было реакции и после оставленных журналистом голосовых сообщений с просьбой пояснить свою позицию.

В сентябре 2020 года НГС рассказал, как живут в разрушающемся доме жители улицы Панфиловцев. Хоть деревянный барак и признан аварийным, власти расселять его не спешат. В одной из квартир крыша уже обрушилась, а в мэрии уточняют, что дом должен быть расселен до 2028 года.