«Болезнь не остановишь»: репортаж из больницы, куда привозят умирать

Это место — со шлейфом ощущения безысходности и печали: здесь люди готовятся закончить жизнь. Само слово «смерть» в этом отделении привычно — и так странно, что врачи месяцами спасают человека, зная, что он все равно скоро умрёт. Паллиатив районной больницы в Барышево новосибирцы для удобства называют хосписом — и медики, хотя и терпеливо объясняют разницу, особо не спорят, ведь, по сути, задача одна: избавить пациента от страданий. Корреспонденты НГС провели один день в отделении.

На фотографии в волонтерской группе паллиатива барышевской больницы в «ВК» — рыжеволосая невеста в пышном белом платье, которое не может скрыть её болезненную худобу. Девушка обнимает жениха в коридоре больницы, но они выглядят счастливыми. Эта свадьба была её мечтой — девушка попросила провести её сотрудников и волонтёров паллиативного отделения Новосибирской районной больницы в Барышево. Вскоре после свадьбы её не стало.

Отделение открылось 4 года назад, похожее недавно появилось и в Линёво. По сути — это два единственных на всю область хосписа, где помогают тяжелобольным пациентам с последней стадией рака. Персонал больницы, впрочем, уточняет: это не хоспис, а полноценное отделение, где делают и хирургические операции, и обследования.

— Не раздражает вас, когда отделение называют хосписом?

— Нас хоть как назови. Задача — обеспечить качество жизни на последних этапах… Не ускорить смерть и не отдалить её — мы не должны продлевать агонию, но должны обеспечить комфортное самочувствие, комфортное пребывание. Болезнь не остановишь, она придёт к закономерному финалу, и этот финал должен быть достойным. По большому счёту это ситуация действительно безнадёжная, человек умрёт от этого заболевания. Но как он умрёт и как долго он проживёт — это уже другой вопрос, — рассуждает заведующий отделением Юрий Соколов.

Корреспонденты НГС оказались в отделении ранним утром — к восьми часам в палатах всё ещё темно, только медики бесшумно ходят из кабинета в кабинет.

— А во сколько у вас здесь пациенты просыпаются?

— По-разному. Некоторые вообще не просыпаются.

Паллиативное отделение занимает довольно большую часть больницы — у него свой вход с улицы. Взрослая часть отделения рассчитана на 30 коек для пациентов с запущенной онкологией, детская — всего лишь на 5 коек, там лежат маленькие пациенты с врождёнными, наследственными болезнями, в том числе сильно недоношенные дети. По словам врачей, очередь на госпитализацию есть, но стационар — это только часть паллиативной службы. Ко многим пациентам бригады выезжают на дом по Новосибирску и Новосибирскому району, к детям они ездят также в Искитим, Бердск и Линёво, реже — в Татарск.

У выездной службы три автомобиля — два «Рено Дастер» и «Лада Ларгус». Все три подарены спонсорами: у государства на это денег нет. А нужно хотя бы шесть, констатируют сотрудники, — нынешнего автопарка жёстко не хватает.

Как и медицинской спецодежды — врач закрывает от фотографа дырки на костюме, а медсестра, наоборот, просит корреспондентов НГС обратить на это внимание. Покупать костюмы приходится самим медикам, а зарплаты, мягко говоря, небольшие.

— Спросите у медсестры, сколько зарплата? — просит психолог отделения Наталья Балацкая.

— Я даже не буду говорить, а то я расплачусь, — отмахивается сестра.

Около 40% пациентов проходят лечение в стационаре и уезжают домой, после чего их навещает выездная служба. Насколько это хорошо для самого больного и его семьи — вопрос спорный.

«Пребывание тяжёлого больного, онкологического тем более, буквально через короткий промежуток времени делает больной всю семью — это ночные страдания, подай-принеси. А благодаря работе этой (выездной. — Прим. ред.) службы мы начали проводить хорошую, достойную курацию этих больных и своевременно выявлять больных в жизнеопасном состоянии — либо это некупированные, сильные болевые синдромы, сильные истощения или, в конце концов, полное отсутствие ухода», — рассказывает главный специалист региона по паллиативной помощи Роберт Прокопьев.

Прокопьев стоял у истоков возникновения паллиативной помощи в Новосибирской области и заведовал отделением, но сейчас работает здесь врачом и консультирует заведующего по важным вопросам. Хотя многие врачи не выдерживают и уходят.

«У нас здесь работал один врач — потом он ушёл в другую сферу — и говорит: "Знаете, у меня какое-то странное ощущение. Я не могу понять, что происходит". Он работал в скорой помощи, и он говорил: "Я знал, что спас человека и он дальше пошёл жить, и у меня чувство востребованности и удовлетворения. А здесь — я сегодня спас, а он завтра всё равно умер", — вспоминает Наталья Балацкая. — Бывает, что человек (пациент. — Прим. ред.) уже не контролирует свои эмоции и чувства — за него говорит его боль. Это тоже надо понимать и принимать. Родственникам говорю: "Он где-то и пошлёт нецензурно, но вы не обращайте внимания, за него говорит его боль. Мы не знаем, куда пошли метастазы, может, они пошли уже в головной мозг"».

— Медики тоже, наверное, сталкиваются с агрессией пациентов?

— Матерят, костерят, ругают — «Я на тебя в суд подам». В первую очередь ругают врача, — говорит Наталья Балацкая.

…В отделении безмятежно тихо. Пациентка — тонкая седая женщина с прозрачными руками — улыбается. Она не может говорить в полную силу, но почти неслышным шёпотом делится с корреспондентом НГС, как ей повезло с соседкой по палате, в которой они вместе уже несколько месяцев. Потому что не всем удаётся здесь надолго с кем-то подружиться, а одиночество причиняет не меньше боли, чем рак.

«Многие помирают здесь — это обычная история. Раз уж такая судьба у человека», — не обречённо, но очень спокойно говорит ещё один пациент, Александр Иванович.

По словам психолога, тяжелее всего работать с теми, кто совершенно одинок: ему не за что зацепиться, и он просто ждёт, когда вся эта боль закончится.

Большой отсек отделения занимают иконы, хотя, по словам персонала, к больным приходят не только православные священники, а представители чуть ли не всех религий — главное, чтобы больному стало хотя бы немного, на время, легче. Для этого здесь делают операции и перевязки, поют народные песни и приглашают визажистов. И хотят устраивать день рождения — может быть, последний в чьей-то жизни. Осталось найти спонсоров — кафе и рестораны пока на просьбы о помощи не откликнулись ни разу.

Читайте также:

«Доктор Сон» (фоторепортаж)

НГС провёл день с анестезиологами — врачами, которые возвращают человека к жизни и избавляют от страшной боли. Они рассказали, почему дешёвый виски опаснее наркоза и как белые медведи помогают анестезиологам не срываться.