«Роль»: назад в СССР

Полтора года назад я писал в блоге про «Безразличие» — кино, выпущенное спустя 21 год после завершения съемок. Отчасти похожая история случилась и с фильмом «Роль», чей выход на экраны был отсрочен на 30 лет

В начале 1920-х годов, в тогда еще финском Выборге, в сытой эмиграции прозябал, не находя себе места, великий русский актер Николай Павлович Евлахов. Будучи окруженным буржуазной роскошью и немалочисленными русскими поклонницами, не дающими ему прохода, Евлахов меж тем был одержим странной идеей. Он мечтал перейти границу и попасть в большевистский Питер, чтобы выдать себя за погибшего красного командира Игната Плотникова, с которым однажды столкнулся на небольшой сибирской станции и благодаря которому чудом остался жив. Тогда всего лишь пары минут Николаю Павловичу хватило, чтобы заметить поразительную внешнюю схожесть с красноармейцем-спасителем. И вот спустя годы он нелегально отправляется в «колыбель революции», чтобы сыграть свою главную роль…

Признаться, я никогда не был поклонником фильмов Константина Лопушанского, его мессианских и проапокалиптических воззрений. Помнится, в середине 80-х в тогда еще Ленинграде я попал на премьерный показ его первой полнометражной работы «Письма мертвого человека». Собравшиеся в «Авроре» зрители так глубоко были озабочены темой конца света, что, кажется, только ею и жили. На обсуждении, последовавшем вслед за фильмом, питерская интеллигенция сошлась во мнении, что концу света быть. А пока он не наступил, надо прожить эту жизнь так, чтобы не было мучительно больно за «бесценно прожитые годы». Меня такой вывод как-то не особенно вдохновил, и хотя я продолжал потом следить за творчеством этого режиссера, он как будто бы делал все, чтобы я окончательно в нем разочаровался.

И вот в минувшие выходные, после длительного перерыва, не питая особых надежд, я отправился в «Победу», где одним сеансом в день показывали «Роль» — последнюю работу Лопушанского. Сознаюсь, что двигал мною интерес не столько к постановщику, сколько к Максиму Суханову, играющему тут главную и, как утверждали видевшие, лучшую свою роль. Кроме того, сильно интриговал сценарий, показавшийся мне крайне любопытным. Два зрителя, сидевшие вместе со мной в зале, вселяли еще больше надежд, что в ближайшие пару часов случится что-то из ряда вон, ведь я уже многократно убеждался в том, что чем меньше публики собирается, тем сильнее бывают «эффект присутствия». Идеальный вариант — оказаться в зале одному (но такое со мной в текущем году произошло только однажды). И вот, в то время как «всеобщая мобилизация» загнала основную массу зрителей на «Сталинград», со мной в соседнем зале приключилось настоящее дежа вю.

В том смысле, что я будто бы перенесся во времени, переместившись лет на 25–30 в прошлое. Спустя долгие годы я увидел кино знаменитой «ленинградской школы», казалось, уже давно почившей в бозе, как, впрочем, и многое другое, неунаследованное от советских времен. Выходя после сеанса, я даже позволил себе пофантазировать: вот именно таким мог быть сегодняшний кинематограф, если допустить, что у нас не случилась бы перестройка и мы продолжали бы жить в СССР, строя что-то вроде социализма. Ну и если бы в кинематографе не произошло глобального технического перевооружения, приведшего к эскалации технологий «три-дэ». Повод для такого полета фантазии возник не на пустом месте: «Роль» транслировала не только особенности нашей передовой кинематографической школы, но и ее идейный дух, чего по сегодняшним безыдейным временам было совсем уже сложно ожидать.

Оказалось, что сценарий фильма был написан как раз 30 лет назад. Именно тогда Лопушанский (в соавторстве с Павлом Финном) и придумал эту историю, которую смог воплотить лишь сейчас. Он не стал подгонять ее под запросы сегодняшнего дня, и удивительным образом она не оказалась устаревшей. Отсрочка воплощения, затянувшаяся на долгие годы, как раз и объясняется прогрессивностью замысла, которому при советской власти было отказано в реализации. Сценарий писался после практики Лопушанского на «Сталкере» Андрея Тарковского, и это чувствуется тут уже на уровне фабулы. Именно с «Ролью» (а не с «Письмами мертвого человека) Лопушанский (собравший кучу призов по всему миру за свою короткометражку «Соло») намеревался дебютировать в полнометражном кино. Тем интереснее было смотреть сегодня картину, выдержавшую испытание столь продолжительным временем.

По контрасту с военным опусом Бондарчука, бьющим кассовые рекорды, вроде бы сам собой напрашивается вывод, что «Роль», собравшая в нашем прокате всего 8 тысяч долларов (из затраченных на производство 2 миллионов), с треском провалилась. Все вроде бы так, и не так. Пока кто-то «рубит бабло», используя кинозалы как площадку для демонстрации заснятых на пленку цирковых аттракционов, не имеющих ничего общего с реальностью, у нас еще остается пара-тройка человек, кто хранит верность высокому духу кинематографа, который в лучших своих образцах способен становиться искусством. Собственно, «Роль» к ним как раз и принадлежит.

Фото kino-teatr.ru