«Я не приемлю, когда на лице персонала нет улыбок»

Ольга Кравченко, три года проработавшая министром здравоохранения, 8 октября была назначена вице-губернатором Новосибирской области. В своей новой должности она по-прежнему будет курировать вопросы здоровья. Возможно, из этого стоит сделать вывод о приоритетном отношении властей к системе здравоохранения, которая на данный момент находится в непростой ситуации — терапевтов и педиатров не хватает, сервис в поликлиниках оставляет желать лучшего. Тем не менее, за последние годы наметилась тенденция к улучшению — до 34 тыс. руб. в месяц выросла средняя зарплата врачей, а многие больницы получили технику, ранее доступную лишь в частных клиниках. Корреспондент НГС.НОВОСТИ встретился с госпожой Кравченко и побеседовал с ней об успехах и проблемах новосибирской медицины.

Справка: Кравченко Ольга Васильевна — кандидат экономических наук, врач высшей категории, общий стаж в медицинской системе свыше 35 лет, министр здравоохранения НСО с 2010 года. До назначения министром исполняла обязанности главы службы медицинского обеспечения ЗапСибЖД. Дорожная клиническая больница (ДКБ) Новосибирска под ее руководством в 2006 году была признана лучшей железнодорожной клиникой в стране.

Ольга Васильевна, расскажите об успехах, которых вам удалось добиться за время пребывания на посту министра здравоохранения?

За эти три года было сделано немало. Нам удалось увеличить показатели рождаемости, продолжительности жизни, качества жизни пациентов, а также сделать доступнее и качественнее медицинскую помощь. В организационном плане мы объединили систему здравоохранения под единым руководством. Если говорить о демографических показателях, то очень радует беспрецедентное уменьшение младенческой смертности.

В рамках всех программ мы отремонтировали более 300 объектов и закупили около 20 тыс. единиц оборудования. В центральных районных больницах появились томографы, и это существенно улучшило диагностику. Мы сдали несколько очень красивых объектов — Ордынскую, Краснозерскую и Кочковскую районные больницы. Почти закончены Кыштовская и Болотнинская больницы. Совершенно замечательная Обская районная больница.

Мы открыли 8 сердечно-сосудистых центров, и теперь значительно облегчилось проведение коронарографии, стентирования коронарных сосудов, оперативного вмешательства на сонной артерии. Открыли 3 травматологических центра, по типу государственно-частного механизма работаем с двумя открывшимися гемодиализными лабораторными центрами, теперь на гемодиализ практически исчезли очереди. Успехов добились в трансплантологии — за Уралом мы с полным правом можем считаться лидерами.

Если говорить об организации скорой медицинской помощи, то на сегодняшний день мы уже купили 3 реанимобиля, всего сейчас на подходе — 93 машины, из них 9 реанимобилей. 33 единицы будут отданы в город на станцию скорой неотложной помощи. Последний раз мы так мощно получали технику в 2006-м по нацпроекту «Здоровье». Налажен бесплатный и льготный отпуск лекарств. Очень неплохо подтянули зарплаты, но проблема с кадрами остается — из-за недофинансирования в течение десятилетий.

Вы пришли в министерство как руководитель успешной частной клиники. Что в системе государственного здравоохранения вас шокировало? Я не говорю о хронических проблемах вроде недофинансирования и низких зарплат. Скорее о том, с чем вы не согласились и что попытались изменить.

На самом деле ДКБ — клиника не частная, а ведомственная. И, конечно, дело не в ДКБ. Дело в какой-то трансформации всех нас в связи с тем временем, которое мы переживаем.

Главное, чего я абсолютно не приемлю, — это невнимательное отношение персонала к пациентам. Отсутствие улыбок на лице персонала. Нежелание встретить пациента радушно, доброжелательно или хотя бы по-деловому.

Это не вина системы, но ее беда. Что же касается ДКБ, дело еще и в пациентах: работающее население на ЗапСибЖД чуть более сознательное — люди понимают, что от их поведения зависит их здоровье, работоспособность. Да, в поликлиниках встречается недопустимое, а иногда и хамское поведение. С другой стороны, зачастую потребительское поведение пациентов не может не отразиться на поведении сотрудников. Но, конечно, меня больше волнует отношение медработника к пациенту. На этот предмет мы провели много мероприятий. С этого лета мы ввели контрольное посещение, когда незнакомый человек, устроенный в минздрав, появляется в поликлинике как пациент, — это было нововведение.

На основе подобных посещений мы формируем рейтинги больниц, и, я думаю, это даст результат. Оценивается много параметров. Комфортность пребывания, чистота, вежливость в регистратуре, запись в те сроки, в которые это необходимо человеку, очередь в регистратуре. А в ДКБ дело не только в чистоте и оборудовании (кстати, по оборудованию облбольница сейчас не хуже) — просто коллектив там был настроен на правильное общение с пациентами.

Как вы оцениваете средний уровень компетентности выпускников медуниверситета и врачей в целом?

Не могу сказать, что проблем нет. В начале 1990-х мы растеряли хороший кадровый состав. Бьшая часть докторов, особенно мужчины, которым надо было кормить семью, уходили в фармацевтические компании. Уровень медуниверситета не буду оценивать, скажу только, что, по моему ощущению, становится лучше.

Ни для кого не секрет, для чего нужны были дипломы некоторым людям, ни для кого не секрет, что платформа, которая называлась медицинской школой, подтаяла. И слава богу, что она все-таки осталась.

Спасибо подвижникам, которые сохранили ее. Сейчас, с поступлением оборудования, с улучшением условий труда, профессионалы расцвели. А после того, как мы почувствовали, что и зарплата может быть достойной, надежда и вправду появилась.

Достаточно удивительным был ваш шаг, когда вы решились выплачивать 300 тыс. руб. интернам, лишь бы только они пошли в поликлиники. Неужели все так плохо и никто не хочет идти работать?

Не совсем так. Мы пытаемся найти все пути для решения кадровой проблемы. К настоящему моменту дефицит первичного звена — участковых педиатров и терапевтов — составляет не больше 10 %. Мера, которую вы упомянули, — это дополнение к другим программам. Это и выплаты дефицитным специалистам по 7 тыс. руб., и компенсация проезда участковым врачам, и компенсация арендной платы. Да, мы предложили 300 тыс. руб. не работавшему на протяжении 2 лет в государственном учреждении здравоохранения. Сделали это, чтобы подтянуть докторов из частных клиник, докторов с других территорий.

Подтянули?

Вы знаете, да. Только за первый месяц работы программы, за сентябрь, в первичное звено пришло 29 человек. Я думаю, это хороший рыночный механизм. В частности, из-за плохой материальной базы от нас люди и уходили. Эта программа оправдала себя и будет продолжаться.

Почему у нас выше среднего заболеваемость онкологическими заболеваниями? Каково ваше мнение? Загазованность автомобилями, Семипалатинский полигон?

На этот счет нет абсолютно достоверных данных. Действительно, уровень заболеваемости злокачественными образованиями в НСО выше среднего по России. Одновременно с этим показателем мы имели несколько лет назад и высокую смертность, и низкую пятилетнюю выживаемость онкобольных. В течение последних лет заболеваемость на тех же цифрах, а смертность снизилась. Почему? Онкоцентр еще не построен. Думаю, причина в профессионализме врачей. Кроме того, в течение последних 1,5 лет мы получили возможность закупать очень дорогостоящие и очень эффективные препараты, применяемые при раке молочной железы и раке легких. Динамика радует. О причинах я не буду рассуждать, точных данных у меня нет, а

специалисты онкоцентра говорят о лучшей выявляемости. Однако, безусловно, никто не может исключить влияние Семипалатинского полигона.

Бытует такое мнение, что если врач совершил ошибку, то другие врачи его прикрывают. Что существует некая круговая порука. Не хотелось бы заниматься сплетнями и слухами, но скажите — существует ли это в новосибирском здравоохранении?

Для каждой специальности характерно чувство чести мундира. И, наверное, это правильно. Потому что если не гордиться своей профессией и не иметь какого-то мнения, когда речь не идет о чем-то трагичном, может быть, это можно понять. Но, вы знаете, я все-таки за истину. Есть врачебная ошибка, и она классифицируется как врачебная ошибка. А есть невнимание и халатное отношение к пациентам. Я никогда не отличалась покрывательством — и в тех коллективах, где работала раньше, и сейчас. Люди это хорошо знают. Бывают разные случаи, и с тех пор, как начали появляться суды, мы можем привести примеры и врачебных ошибок, и желания пациента получить материальную выгоду. Абсолютно негодно, когда врачи не исполняют свои обязанности и это влечет за собой трагичные последствия.

Для нас это характерно более чем для кого-то?

Сложно сказать. У нас в стране судебная система только начинает формироваться.

Но саму судебную практику такого рода вы рассматриваете как благо?

Я не юрист и начинала бы не с этого. Как поощрение, так и наказание должно применяться в первичных коллективах, больницах и поликлиниках.

Полгода назад коллектив врачей обратился с открытым письмом, где говорилось о том, что из-за публикаций в СМИ и сериала «Интерны» у населения складывается негативный образ отечественной медицины. Согласны ли вы, что именно из-за этого?

Наверное, частичка истины есть в том, что вы говорите. Открытое письмо было подписано восемью тысячами человек. Думаю, хороший профессионал должен реагировать на сообщения в СМИ, если они являются неправдой. Мне кажется, что все истории имеют простой выход — нужно выслушать две стороны. Наверное, представителям вашей профессии свойственно больше обращать внимание на человека, которого обидели. И если медицина будет отвечать и не будет, как вы говорите, прикрывать, — это будет идеальная ситуация.

И вы, в свою очередь, приложите все усилия, чтобы они отвечали, никого не прикрывая? Ведь проблема есть — представители здравоохранения зачастую отказываются от диалога.

Конечно. Мы многое делаем в этом направлении — устанавливаем на телефонах записывающие устройства в регистратурах, чтобы главный врач мог проверить, как разговаривали с человеком, ввели административное дежурство главных врачей, заместителей главных врачей.

Людям нужно об этом знать. Чтобы, если что-то не так, человек мог не только написать, но и зайти к администратору выяснить все интересующие его вопросы, в том числе кивнув на человека, который, может быть, не вовремя пьет чай, который невежливо разговаривает с пациентами.

Это на самом деле никуда не годно. Но и напрасно обижать систему в той ситуации, в которой она находится, тоже неправильно.

Владимир Иткин

Фото Ольги Бурлаковой