Cталин, упыри и волшебные пентаграммы

В минувшую пятницу я отправился в «КапиталЪ», где новосибирские националисты, человек под двести, собрались послушать известного публициста Николая Старикова, автора книг «Сталин. Вспоминаем вместе» и «Как предавали Россию». Изначально идея заключалась в том, чтобы написать о феномене Старикова, успехе его книг — они по всей России продаются очень неплохо, в начале 2012 года опус о Сталине в московских магазинах даже занял второе место после «Несвятых святых» Тихона Шевкунова.

Люди в «Капитале» собрались могучие и суровые, в массе своей до 40 лет. В наличии имелись бороды, насупленные брови, вдохновенная юная девушка в хаки и разговоры о заговоре против России. Докладчик говорил вкрадчивым голосом. Он объяснял, что Сталин — человек хороший и никакой не преступник. Один из зрителей взволнованным голосом спросил: правда ли, что Сталин, «будучи искренне верующим, глубоко православным человеком, был против расстрела царской семьи», другой слушатель задался вопросом о преемственности Иосифа Виссарионовича и нынешнего президента.

На этом моменте я плюнул. От перспективы копаться в компоте из лжи и почвенничества стало тошно, и чтобы прийти в себя, я отправился прогуляться по книжному магазину.

На одном из лотков я приметил сборник рассказов Аркадия Гайдара «Обрез», изданный недавно в Ad Marginem, и, памятуя о том, что хозяин магазина «Собачье сердце» Михаил Фаустов рассказывал, что книга эта у него в списке бестселлеров, сел на диван и прочитал первый рассказ. Последний раз Гайдара я читал в классе втором — что-то про Мальчиша-Кибальчиша, Мишку Квакина и надкушенное яблоко. Кажется, еще там была девочка Женька, с которой мне очень хотелось подружиться.

Чтение Гайдара после просталинского спича было органичным. В своем раннем рассказе «Угловой дом» дедушка Егора Тимуровича очень живо описал, как шайка красных головорезов — товарищ Галька, матерящийся матрос и еще несколько героев — ворвалась в чужой дом, спасаясь от «буржуев». Выстрел извне дома ликвидировал Гальку, после чего матрос расстрелял ни в чем не повинную хозяйку.

Оставалось еще сорок минут, когда матрос, насторожив вдруг спаянное с сережкой ухо и опрокидывая столик с китайской вазой, с ревом бросился в соседнюю комнату.

И почти одновременно оттуда три раза горячо ахнул его маузер.

Потом послышался крик. Отчаянный женский крик.

Мы со Степаном бросились к нему.

Распахнули дверь.

И сквозь угарное облачко пороховой дымки увидали плотно сжатые брови матроса, а в ногах у него — белое шелковое платье и тонкую, перехваченную браслетом руку, крепко сжимающую ключ.

— Курва! — холодно сказал матрос. — Она выбралась через окошко чулана и хотела открыть дверь.

Рассказ «Угловой дом» не был запрещенным, наоборот. Он прославлял революцию и входил в хрестоматии. Я вспомнил, как в детстве, в начале 1980-х, это было вполне обыкновенное явление — рассказы о том, как хорошо и правильно убивать буржуинов.

В предисловии к сборнику гайдаровских рассказов 39-летний писатель Михаил Елизаров признается в любви к Гайдару, вспоминает, как в студенческие времена называл Мальчиша-Кибальчиша «настоящим готом». Сейчас его восхищают романтика, бесстрашие и беззаветная любовь к Родине. С таким же пылом, каким давешний Стариков защищал Сталина, Елизаров крушит ненавистников Гайдара, винящих его в жестокости и психических отклонениях.

Безусловно, 30-40-летние сограждане, мои сверстники, романтизирующие Сталина и Кибальчиша, не имеют отношения к собственно сталинизму. Они дети позднесоветских пионерских лагерей — в каждом таинственный сад расходящихся тропок и своя пьяная-помятая пионервожатая, — жаждут подвигов и подлинной дружбы, приключений Чука и Гека, просиживают штаны в офисах и конторах, прекрасно разбираются в конспирологических теориях, ругают «пиндосов» и «чурок». Это ведь так уютно и структурирует жизнь.

Но вот интересно, как они бы повели себя, будь сейчас Гражданская война или 1937 год. Будут ли стрелять? Будут ли доносить? Или же они, быть может, вобрали из советской идеологии исключительно самое лучшее — уроки дружбы, добра и храбрости?

Из «Капитала» я вышел на мороз, а потом решил заглянуть в «Плиний». Пионерская одиссея продолжилась. На стеллаже с фантастикой на меня смотрел первый русский мэш-ап «Тимур и его команда и вампиры» писательницы Татьяны Королевой. Оригинальный текст Гайдара в нем перемешали с историей вурдалаков — Мишка Квакин и его зловещий друг Фигура ходят по дачному поселку, пьют кровь из коз и редких прохожих, в то время как чистая девственница Женька, юный оккультист Тимур и его друзья — команда посвященных — чертят на воротах красные пентаграммы в надежде защитить дачников от Диавола.

Странное дело, но увидев непритязательного упырского Гайдара, у меня на сердце отлегло (хотя, думаю, найдутся возмущенные — типа, на святое замахнулись!) — книжку я прочел от корки до корки и с большим удовольствием (коллеги, с которыми я поделился «Тимуром и вампирами», сравнили его с русско-японским аниме «Первый отряд»). Собственно, единственное, с помощью чего остается бороться с национал-сталинистскими глоссолалиями, это ирония. Историческое забытье и насмешливая масс-культура вколачивают в упырей прошлого осиновый кол.

Фото Татьяны Кривенко