«Любовь-морковь-3»: овощи российского кино

«Любовь-морковь» — редкий пример кассовой успешности в отечественном кино, мужественно несущем крест своей убыточности. Первая «Любовь-морковь» несколько лет назад неожиданно оказалась не то чтобы хорошим, но вполне приличным семейным развлечением, вполне сопоставимым с американскими аналогами второго эшелона. Из американских комедий эпохи видео создатели взяли белозубый оптимизм и проверенную историю «дорогая, мы поменялись телами». Сдобрили ароматизатором, имитирующим дух комедии советской. И удачно подобрали лица (на месте Кристины Орбакайте легко представить Кэмерон Диас). Вторая «Любовь-морковь», в которой взрослые менялись телами с детьми, закрепила успех, уделав в новогоднем прокате «Обитаемый остров» и «Стиляг». Третья часть при таком денежном раскладе была неизбежна — и на этой неделе она вышла на экраны

Справка: «Любовь-морковь-3» (Россия, 2011) — комедия, продолжение одной из самых кассовых франшиз российского кино. Приезд свекра и тещи в гости к чете Голубевых накаляет домашнюю обстановку, но настоящий кризис наступает, когда супруги волшебным образом меняются телами со своими родителями. В ролях: Кристина Орбакайте, Гоша Куценко, Лия Ахеджакова, Владимир Меньшов. Композитор Аркадий Укупник. Бюджет 4 млн долларов. 100 мин.

Снова на экране известные по предыдущим сериям супруги Голубевы, родом занятий годные для светской хроники. Он — глава адвокатской конторы, она — гламурный искусствовед. В доме горе — в гости приехала теща. Суть бедствия в пояснениях вроде как не нуждается. Ведь, как известно из анекдотов, теща-враг и жена-истеричка — это не то, чего нужно стесняться, и вообще не проблема: это неотъемлемый атрибут жизни нормального мужика. Зритель, которого держат за такого нормального мужика, впрочем, волен обидеться.

Вслед за карикатурно интеллигентной тещей погостить приезжает столь же карикатурно солдафонский свекор-полковник с баяном. «Что за курган славы над павшим бойцом?» — порицает он изнеженного сына за отросшее брюшко. Шпильки и колкости, которыми обмениваются персонажи, переходят в шум и ярость. А шум и ярость не перерастает в членовредительство только потому, что в семейную жизнь Голубевых уже с регулярностью хронической болезни вмешиваются мистические силы.

Душам родителей же достаются освободившиеся бренные оболочки супругов Голубевых. Все четверо не то чтобы сильно удивляются, но все же не забывают потешить зрителей протяжным криком. А потом каждый из них с отвращением погружается в чужую жизнь в чужой шкуре. Трепетная пожилая интеллигентка отправляется на шопинг с парой видавших виды крикливых хабалок, с которыми ее дочь-искусствоведа связывает необъяснимая дружба. Откосивший от армии адвокат, не отличающий майора от генерала (что чревато), едет командовать на военных учениях. Ну а полковник старой закалки приходит в ужас от нравов адвокатского офиса, кишащего секретаршами, которые уже с утра тяжелым дыханием и вечерним декольте умоляют о неуставных отношениях…

Комедию положений подпирает криминальная интрига: супруги Голубевы курируют гастроли яиц Фаберже по заграничным музеям. Организаторов гастролей похищают и заменяют собой на переговорах жулики, называющие Лувр «ливером», но знающие яйцам рыночную цену.

Допустить пропажу яиц семейство Голубевых никак не может. Ведь от них зависит половина шуток в фильме: «Заткнись, Миша, по фаберже получишь!», «Это не твои яйца! Это яйца нашей Родины!».

Четвертой части, в которой Голубевы отдадут души собаке и кошке или морской свинке и золотой рыбке, похоже, уже не будет. На третьем отжиме «Морковь» выдохлась. Немногочисленные смешные моменты в основном относятся к простому армейскому юмору от бравого Владимира Меньшова. Это прямо-таки мужское кино: по женской части создатели вообще не придумали ничего смешнее, чем «Какая я тебе бабуля? Просто не выспалась, не накрасилась…». Зато есть порыв к злободневности — впрочем, к выходу фильма уже устаревшей, чересчур пережеванной и оттого раздражающей. Например, справедливая кара в финале настигает не только жуликов, но и церетелевский памятник Петру. А найденных привязанных к кровати с кляпом во рту явных жертв похищения милиция грубо задерживает как «извращенцев».

В целом же, смотреть вялую «Морковь» в долгих промежутках между хохотками довольно тягостно. Заезженный до полусмерти сюжет, пошатываясь, входит где-то на середине и испускает дух минут за двадцать до финальных титров. Ну а зрителям, твердо верящим в то, что хотя танки в нашем кино картонные, а диалоги суконные, но уж актеры-то точно лучшие, будет неловко смотреть на то, как по неизвестным причинам мучительно переигрывает в трепетную до идиотизма интеллигенцию Лия Ахеджакова.

Елена Полякова

Кадры из фильма — kinopoisk.ru