«Сибирь» коррупционная. Как руководство ЛДС наживалось на мертвых душах — деньги исчезали на концертах Пугачевой и не только

В конце 70-х — начале 80-х годов Новосибирск без преувеличения можно было назвать не просто столицей Сибири, а культурной. В местные театры приезжали на гастроли московские и ленинградские артисты, в город привозили передвижные выставки, нередко из столичных музеев. Выступали в Новосибирске и музыканты, как отечественные, так и зарубежные. Концерты проводились в ДКЖ, ДК Чкалова, но самой вместительной и популярной площадкой был ледовый Дворец спорта «Сибирь». Здесь выступал ансамбль «Лейся, песня», театр «Ромэн», а в 1979 году целых четыре концерта провела сама Алла Пугачева. Каждый раз зал был битком. Но ни новосибирцы, пребывавшие от красочного шоу в восторге, ни тем более сама Примадонна даже не подозревали: в тот момент руководство и сотрудники ЛДС проворачивали масштабную аферу, которая позже станет самым громкими коррупционным делом брежневского периода в Новосибирске.

В январе 1978 года в табелях учета рабочего времени появляются новые контролеры, пропускающие зрителей на концерты и матчи. Работникам клуба и стадиона выписываются премии. Чтобы провести концерты, лед растапливают, на его месте устанавливают сцену, которую после выступления нужно разобрать, а каток — залить заново. Вся эта работа идет своим чередом, и долгое время не вызывает у милиции никаких подозрений.

Пока 4 октября 1982 года старший следователь следственного отдела УВД Новосибирского горисполкома не возбудит уголовное дело № 75 по части 3 статьи 92 УК РСФСР — «Хищение госимущества путем присвоения, растраты или злоупотребления должностным положением, причинившее крупный ущерб». От 6 до 15 лет лишения свободы. Позже к этому обвинению добавится 93 статья УК РСФСР (такое же хищение, но путем мошенничества) и статья 175 — «Служебный подлог».

Согласно выводам милиционеров, директор стадиона Геннадий Смоляницкий, бригадир Анатолий Ремизов (к тому моменту оставивший должность), старший контролер Иван Стефюк, старший кассир Анна Смирнова с помощью несложных махинаций похитили не менее 20 тысяч рублей.

В ходе расследования и состав группы, и ущерб увеличились. К первым четверым обвиняемым добавились последовательно занимавшие пост председателя клуба «Сибирь» Эдуард Кульчицкий и Леонид Лифарь, заведующий учебно-спортивным отделом Николай Новиков, старший бухгалтер Николай Павлюченко и рабочий Сергей Муравлев. Ущерб же, по уточненным расчетам милиционеров, превысил 80 тысяч рублей. «Жигули» в тот момент стоили 6 тысяч рублей, недоступная обычному обывателю «Волга» — 9 тысяч.

В помощь капитану Толстову командируют помощницу из Железнодорожного отдела милиции. 40-томное уголовное дело двое следователей собрали меньше чем за 14 месяцев и уже 15 декабря 1983-го оно было передано в суд. Старая бумага — от тончайшей полупрозрачной кальки до плотных глянцевых листов, то исписанных от руки, то заполненных ровными машинными буквами, до сих пор пахнет крепким табаком.

Одна из первых подозрительных черточек, за которую уцепились милиционеры, — внезапное увеличение числа подрабатывающих на стадионе временных контролеров. Платят им немного, от 18 до 82 рублей, в зависимости от количества фактически отработанных смен.

Например, в табель контролеров за январь 1978 года дополнительно включили 21 человека, которым проставили от 6 до 13 рабочих дней. Часть подставных получали деньги лично, но затем отдавали их своему непосредственному начальнику Ремизову и получали за это по 5–10 рублей. Другие «контролеры» о своих доходах узнавали только на допросе: как выяснили Толстов и его помощница, деньги Смирнова выдавала Стефюку, а подпись в ведомости подделывали. В феврале того же года фиктивных табелей стало уже два и дальше дело поставили на поток. За 1978 год только на мертвых душах руководство стадиона и клуба заработало 9 тысяч 163 рубля 77 копеек. 7 тысяч 497 рублей из них попали в карманы управленцев, 529 рублей 34 копейки «похищено и растрачено в пользу третьих лиц» (выплачено в виде доплат лицам, не имеющим права на их получение).

Ответственности избежал рабочий Сергей Муравлев, который включил в список контролеров своего сына Евгения. В действительности молодой человек в «Сибири» никогда не работал. На допросах Муравлев-старший рассказал о своем участии в хищениях, а также всё, что знал о деятельности остальных членов группы. 10 октября 1983 года его амнистировали как участника Великой Отечественной войны.

Дальше аппетиты росли. Одних только фальшивых контролеров было мало, и заместитель директора ЛДС Анатолий Ремизов вместе с директором Смоляницким и председателем клуба Лифарем составили 51 фиктивное трудовое соглашение на общую сумму 7 тысяч 992 рубля 73 копейки. Хищения, как следует из материалов дела, происходили из-за халатности Смирновой, Павлюченко и Новикова. Никаких наемных специалистов для сборки и разборки сцены не привлекалось — только рабочие стадиона, которые получали зарплату за отработанные смены, и бесправные солдаты из ближайшей войсковой части — те и вовсе работали бесплатно.

— На протяжении всего времени, как начали проводить концерты во Дворце спорта «Сибирь», сцену строили и разбирали солдаты из в/ч № 3287, которых привозили на автобусе, — показал на допросе в качестве обвиняемого бывший старший контролер Иван Стефюк. — Разрешение на это давало командование, полковник Матыш и майор Карпов. Гражданских лиц на этих работах никогда не было, руководители дворца спорта в оформлении сцены физического труда не прикладывали, только руководили.

В марте 1979 года в «Сибири» провели три концерта и международный турнир по бадминтону, в июне — четыре концерта популярных тогда вокально-инструментальных ансамблей, в сентябре — целых четыре концерта Аллы Пугачевой.

Сборы побили все рекорды, как и хищения: каждый раз сцену монтировали, а потом демонтировали заново, и каждый раз это обходилось бюджету клуба в 1200 рублей. Правда был один нюанс: сегодня такое преступление коррупционерам просто не пришлось бы совершать.

— 800 рублей я отдал Смоляницкому, чтобы он отдал долг [возместил деньги клуба] Анне Смирновой. Деньги Смоляницкий потратил, когда ездил приглашать Пугачеву в Ялту, — рассказывал на допросе Анатолий Ремизов. — Остальные деньги были потрачены на фрукты и овощи для Пугачевой. Деньги на угощения артистов пошли из средств, полученных от подставных лиц, внесенных в табель контролеров.

Несмотря на то, что слово «райдер» в договорах артистов в конце 70-х — начале 80-х годов вряд ли фигурировало, требования бытового и технического характера у музыкантов, разумеется, были — вот только выполнять их было не на что. Кормить (и поить) артистов не то не предполагалось вовсе, не то предстояло делать за свой счет.

— В хищениях вину свою не признаю, признаю вину в халатности, — говорила следователю старший кассир Анна Смирнова. — Я действительно выдавала деньги не лицам, которые были указаны в ведомости, а другим. В том числе Стефюку и Ремизову, а также Сергею Муравлеву за сына.

— Все эти нарушения начались для того чтобы получить больше доходов для спортивного клуба «Сибирь», то есть, чтобы выполнить план, — подтверждал Леонид Лифарь.

И всё же назвать обвиняемых, а в последствии и осужденных управленцев жертвами режима язык не поворачивается. Куда большие суммы, нежели шли на райдеры и перевыполнение плана, оседали в карманах коррупционеров — по крайней мере, тех, кто был на больших должностях.

В СИЗО вся компания, кроме Смирновой, провела целый год, затем меру пресечения им изменили на подписку о невыезде и надлежащем поведении. Скорее всего, потому, что больше держать их под стражей было нельзя.

Дело ушло в суд уже в декабре 1983-го. К тому моменту обвиняемых отпустили под подписку о невыезде, вполне возможно, они рассчитывали отделаться условным сроком — но вышло это далеко не у всех.

Обвиненных только в служебном подлоге наказали не так уж и строго: в 1984 году рабочего Сергея Муравлева признали виновным, но амнистировали как ветерана Великой Отечественной войны. Главный бухгалтер Николай Павлюченко получил два года условно. Заведующий учебно-спортивным центром Николай Новиков — год исправительных работ: каждый месяц пятая часть его заработка отчислялась в доход государства.

А вот руководству, которому вменяли 92-ю и 93 статьи УК РСФСР, пришлось несладко. Анатолий Ремизов, который командовал рабочими, и президент клуба Эдуард Кульчицкий получили по шесть лет усиленного режима с конфискацией имущества. Старший контролер Иван Стефюк и директор стадиона Геннадий Смоляницкий — по восемь, также с конфискацией.

Материалы в отношении остальных членов группы рассмотрели позже. Леонида Лифаря, например, который сменил на посту президента клуба Эдуарда Кульчицкого, приговорили только в 86-м. Всё те же шесть лет исправительно-трудовой колонии усиленного режима с конфискацией имущества. Лифарь пытался его обжаловать, но суд счел приговор законным.

92-я и 93 статьи УК РСФСР входили во вторую главу особенной части кодекса «Преступления против социалистической собственности». В 94-м году всю главу исключили из документа разом: по сути за хищения государственных и негосударственных средств аналогичными путями судили как за разные преступления.

При этом назвать злодеями старшего следователя Толстова с помощницей или судей язык не поворачивается: и те и другие честно и добросовестно работали по законам страны, которой оставалось менее 10 лет.

Из всех участников уголовного дела до сегодня дожил Николай Никифорович Новиков, получивший одно из самых мягких наказаний и даже сохранивший прежнее место работы (правда из партии его всё же исключили). Судя по материалам дела, вся вина спортсмена заключалась в том, что он не вникал особенно в финансовые дела клуба и стадиона и то, как финансовые работники добивались улучшения плановых показателей. Связаться с ним журналистам не удалось.

Ранее НГС публиковал коррупционную историю еще более давних, новониколаевских времен. Там место организованной преступности занял сам полицмейстер города Бернхард Висман со своими подручными. И вряд ли крышевать кабаки и дома терпимости их заставляли тогдашние экономические условия.