«Этнопарка больше нет — его разорили и уничтожили»: предприниматель устал бороться с мэрией и уходит из Заельцовского парка

Заельцовский парк недавно открыли после большой реконструкции. Посетители уже оценили новые дорожки, скамейки, красивые фонари, но заметили, что нет этнопарка «Территория Сибири», который работал здесь несколько лет. Частный музей под открытым небом был изюминкой Заельцовского парка: юрты, чумы, чайная — здесь проводили экскурсии, выставки и небольшие концерты. Пандемия и реконструкция парка заморозили работу музея. По мнению его владельца, предпринимателя Вячеслава Карманова, этому способствовали и местные власти. В своей колонке он рассказал, что случилось. Далее — от первого лица.

Этнографический музей под открытым небом, просуществовавший на территории Заельцовского парка города Новосибирска почти 9 лет, более не существует. Куда он делся? Нас обманула дирекция городских парков, окончательно разорив и уничтожив. Внимание! Это про музей, посвященный истории, географии Сибири и культуре коренных народов, с бесплатным входом на территорию для всех желающих. Музей строился и развивался за свой счет, да еще и платил городу.

Мы презентовали Новосибирск как культурную столицу, встречали гостей города, участвовали в форумах, посвященных развитию туризма в Новосибирской области, знакомили посетителей с культурой коренных народов, с историей и географией региона. Мы говорили, что Сибирь — это интересно. Сейчас Этнопарк уничтожен. На нем висит долг под 300 тысяч рублей перед городом, потому что дирекция городских парков не увидела для себя выгоды в существовании подобного проекта на своей территории.

Расскажу, как всё начиналось и чем закончилось.

Этнопарк «Территория Сибири» — частный музей под открытым небом. Основа экспозиции — национальные жилища: юрта кочевников, яранга, чум оленеводов, зимовье охотника. Основная деятельность и средства на содержание — экскурсии, выставки, концерты национальных исполнителей, продажа сувениров, чайная, тир.

Мы пришли в Заельцовский парк (муниципальное автономное учреждение) в 2012 году с предложением создать на его территории этнографическую сибирскую деревню. Предложение понравилось Лукшису Андрею Альгирдасовичу, который на тот момент был директором парка. Условия размещения нам показались «странными», но мы всё равно решились и начали строить Этнопарк. Так в городе появилась «Чайная юрта», которую мы специально привезли в Новосибирск из Тувы. Однако в 2013 году на Андрея Лукшиса завели уголовное дело за все эти «странные» дела в парке, в которых фигурировали взятки и махинации с землей.

Следующим директором парка культуры и отдыха «Заельцовский» стал Козырев Владимир Вениаминович, который принялся решительно наводить в парке порядок. Первое, с чего он решил начать, — это избавиться от «непонятных» и не принадлежащих парку объектов. Помимо беседок для шашлыков и недостроенных развлекательных комплексов, к числу «непонятных» объектов он отнес и Этнопарк с чайной юртой. Нам пришлось долго объяснять, что чум — это не «фигвам», а юрта — не жилище первобытных людей. Что мы создаем музей, посвященный культуре коренных народов Сибири.

Как нам тогда показалось, директора удалось убедить. Но следующие три года были сущим кошмаром, как для нас, так и для всех арендаторов на территории Заельцовского парка. У Владимира Козырева была странная особенность — менять договоренности на ходу. Причем любимый прием — дать согласие на размещение объекта (киоска, беседки, юрты, яранги), дождаться, пока ты за свой счет построишь этот объект, а потом внезапно потребовать передать его парку в дар, угрожая сносом объекта. В итоге кто-то отдавал объекты, а кто-то вынужден был их за свой же счет и сносить.

Применительно к Этнопарку Козырев требовал, чтобы мы работали бесплатно, зато не платили аренду. На наш вопрос, каким образом мы будем отбивать затраты на строительство и содержание музея, он только руками разводил. То давал новые обещания, то внезапно менял их на совсем противоположные.

Тогда мы решили, что разговаривать с Козыревым бесполезно, и отправились в вышестоящее над парком учреждение — в департамент культуры Новосибирска, к Анне Васильевне Терешковой. Очень интересно было узнать, что там про Этнопарк прекрасно знают и даже хвалят Владимира Козырева за его прекрасную и очень нужную городу идею. То есть он всё это время выдавал Этнопарк за свой собственный проект, за проект по его личной инициативе.

Этнопарк стал существовать на территории Заельцовского парка словно параллельно. Вроде и не сносят, но и новых объектов не согласовывают. К 2016 году Козырев придумал новый план. Раз нельзя Этнопарк присвоить, значит надо открыть свой. Он разорвал договор аренды и велел демонтировать объекты. На месте Этнопарка предполагалось строительство музея русской культуры, дворянской усадьбы и комплекса «Заельцовский острог». Тогда нам удалось отстоять Этнопарк. Но пришлось переехать на 200 метров в сторону, чтобы освободить место для муниципального проекта.

Фактически мы снесли Этнопарк и построили его заново на новом месте, хотя практически там же. Это нам обошлось примерно в 250 тысяч рублей затрат и упущенной прибыли, а был разгар летнего сезона. Просто деньги на ветер. На старом месте никакого музея русской культуры и усадьбы так и не появилось.

На новом месте мы построили музей еще лучше, чем был. Даже Чайная юрта стала гораздо больше. В этот раз мы привезли юрту из Монголии, и эта самая большая настоящая войлочная юрта степняков-кочевников (Тува, Бурятия). Отапливалась она печкой на дровах. У нас вообще всё всегда было по-настоящему.

Вскоре Владимир Козырев покинул свой пост и возглавил Центральный парк, где продолжил политику эффективного менеджера. Дальше он уволился и, по слухам, покинул Россию.

В 2017 в Заельцовский парк приходит новый директор, уже третий по счету. Наконец-то от Этнопарка отстали и дали возможность нормально работать, спустя почти 5 лет после открытия. Тем более у муниципалитета появился свой проект — фестиваль исторической реконструкции «Княжий двор», с рыцарями и зрелищными боями в доспехах. А на пустыре в 100 метрах от Этнопарка началось строительство «Заельцовского острога» — реконструкции острога времен освоения Сибири русскими казаками. Построили одну башню, три метра стены и избу приказчика. Сейчас этот проект заброшен уже несколько лет.

Никакого особого внимания к Этнопарку со стороны нового директора не наблюдалось. Мы просто оставались обычными арендаторами на общих условиях. На контрасте с Козыревым такое положение показалось праздником. Музей, наконец, начал развиваться, возводя и открывая новые объекты. В 2018 году мы даже стали победителями года в 2ГИС за самое больше количество положительных отзывов и поисковых запросов среди музеев и театров, опередив даже Краеведческий музей и оперный театр. Гости города, приезжающие в Новосибирск, чаще всего из достопримечательностей искали нас.

Но постепенно стала наблюдаться закономерность — чем больше у нас экспонатов, тем выше аренда. Всё дело в том, что мы арендовали не территорию в парке, а сами объекты, на ней расположенные. Схема, реализованная еще Козыревым. То есть предприниматель возводит объект и передает его парку в «безвозмездное пользование» на условиях последующей аренды этого объекта. Эта проблема обсуждалась с Дарьей Нарыжниковой (представитель дирекции Заельцовского парка. — Прим. ред.) много раз.

То есть мы занимаем одну и ту же территорию, но каждый новый чум на выставке с бесплатным входом увеличивает нам аренду. Ответ администрации: «у вас же экспонатов больше, значит интереснее, трафик выше, поэтому аренда больше». Это почти цитата.

Из-за выросшей аренды перед Заельцовским парком стал накапливаться долг. Потому что аренда круглогодичная, а работать удается по сути только 4 месяца в году в теплое время. Зимой в Заельцовском парке в будни было стабильно ноль посетителей, поэтому мы работали по выходным. Кстати, Чайная юрта была фактически единственным местом, где можно было погреться на всей территории Заельцовского парка. Что летом, что зимой аренда в парке одинаково высокая, но летом, благодаря мероприятиям, которые мы проводили, удавалось и долги гасить, и развиваться.

Потом пришла пандемия, из-за которой музей был вынужден закрыться и мы почти пропустили сезон. Заельцовский парк на время пандемии арендную плату не брал, но сразу после пандемии платеж вырос. Долг стал стремительно расти, но мы рассчитывали погасить его новым летним сезоном. А потом Заельцовский парк неожиданно закрылся на реконструкцию, разбив наши надежды вылезти из долгов.

Ничего не добившись в переговорах с Дарьей Нарыжниковой, мы обратились в СМИ. Мы говорили, что не можем платить Парку культуры и отдыха по 600 тысяч рублей в год за возможность размещения на его территории этнографического музея. Акцентировали внимание на том, что это далеко не бизнес, а социально значимый образовательный проект. Нарыжникова публично на пресс-конференции заявила, что Этнопарк действительно является точкой притяжения и нужен городу. Кроме того, его внесли в план реконструкции Заельцовского парка, как историческую площадку и важную часть новой концепции.

Мы стали ждать перемен, обновленного парка и решения давних проблем (отсутствия парковок, туалетов, входной зоны). Думали, теперь зимой в парке будет больше посетителей и круглогодичная аренда хоть как-то будет оправдана.

Также мы зарегистрировали некоммерческую организацию взамен ИП для того, чтобы дирекция парков (теперь все парки объединены в одну организацию) смогла по-новому с нами работать, а у нас была бы возможность развиваться.

Реконструкция затянулась на полтора года, а к концу срока мы случайно узнали, что дирекция парков подала на нас в суд о взыскании долга. Еще долг удивительным образом вырос со 150 почти до 300 тысяч рублей. Дирекция, оказывается, выиграла этот суд, о котором мы даже не были уведомлены, записав на нас сверху неустойки, свои судебные издержки и пошлины. Повторяю — мы даже не знали об этом. Суд прошел дистанционно, в порядке упрощенного делопроизводства.

При встрече с Дарьей Нарыжниковой мы узнали, что к Этнопарку не подведены коммуникации. У нас не будет ни канализации, ни водоснабжения, ни интернета для онлайн-касс. Не будет ни технического подъезда к территории, ни даже туалетов (мобильные кабины теперь запрещены). Возможности подключиться к коммуникациям нет. Напротив Этнопарка нет точки подключения, а все коммуникации убраны под землю. Отапливать комплекс дровами, то есть сделать печь с настоящим огнем (это была изюминка Этнопарка) тоже нельзя. Отношения с нами как с некоммерческой организацией их не интересуют, а плата за размещение Этнопарка будет еще выше. Вот такая точка притяжения и важный проект. Надо было съезжать раньше, пока долг не стал больше...

В июле мы вывезли с территории большую часть объектов, но некоторые еще остаются там, потому что к ним нельзя проехать. Через парк проезд запрещен (поломаем новую плитку), а через лес только на спецтехнике повышенной проходимости. Обновленный Заельцовский парк не предусмотрел технический проезд к своей территории. Как в случае чего туда попадет полиция, скорая или пожарные — непонятно.

Теперь будут приставы, арест счетов и взыскание от лица тех, кто, казалось бы, должен развивать культуру, туризм и образование в городе. Эта ситуация — просто позор для Новосибирска. Поддержка культурных инициатив? Туристическая привлекательность? Возможность реализации? Пример национального единства? Культурная столица Сибири? Мы что, ошиблись городом?

В колонке Вячеслава Карманова упоминаются фамилии людей, которые, по его мнению, препятствовали работе Этнопарка. Редакция НГС отправила запрос в мэрию Новосибирска с просьбой прокомментировать ситуацию вокруг Этнопарка.

В конце июня Заельцовский парк открылся после реконструкции — как это было, можно прочитать в нашем фоторепортаже.