Сам так называешься: почему нам хочется материться и как с этим связаны татаро-монголы, секс и елки

Уместно ли бранное слово в ситуации, когда вам на ногу упала чугунная сковородка, и то, что вы периодически ворчите себе под нос или громко проживаете свою нелицеприятную эмоцию? С этими вопросами в баре-лектории «Поток» уютным вечером помогала разобраться филолог Ольга Машкович. На лекции «Русский мат сквозь призму истории» собралась заинтересованная в уместности бранной речи публика, активно обсуждались версии, откуда взялись те самые слова и почему они прижились (а некоторые отчаянно пытались выяснить пару-тройку новых для расширения словарного запаса). Корреспондент НГС.Афиша тоже сходила на лекцию, узнала много нового и собрала самые интересные факты появления матов.

Оказывается, матерные слова (а по научному — обсценная лексика, инвектива) писались ещё на берестяных грамотах (XII век, за 100 лет до монгольского нашествия) — люди тогда общались на дощечках, как мы с вами сейчас в чатах, и писали там все что угодно из событий своей повседневной жизни (часто сообщения носили обзывательный характер). До появления православия люди любили мат, пользовались им с нежностью, целесообразно, иногда — не совсем. А потом слова ввели под запрет — духовное стало превыше всего, а о земном и физическом постарались забыть.

«Для того чтобы слово в языке стало нормой, на протяжении большого количества времени оно должно употребляться всеми подряд. Матерное слово в языке просто невозможно игнорировать, а в языке ничего не происходит просто так — чувство стыда от матерной лексики имеет причину. Это все обоснованно и исторически, и лингвистически», — объясняет Ольга.

Все мы знаем и понимаем, что такое мат. В словарях разных эпох исследователи дают примерно одинаковое определение слова. Если не углубляться в этимологию (наука, изучающая происхождение слов), мат — это что-то оскорбительное, негативное и неприятное, запретное для произнесения вслух. Слово приобретает обсценное значение — переход от сакрального в профанное, низменное. То есть человек в сердцах самое святое, что у него есть, швыряет об пол, и слово становится нецензурным.

Есть такая наука — эсхатология, которая изучает то, как создан мир. В Италии самые страшные маты — те, которые связаны с вопросами религии. Нетрудно догадаться почему — там цитадель христианства, рядом Ватикан и, прогуливаясь по итальянским улицам, запросто можно услышать экспрессивные выкрики, связанные с Dio (ит. бог. — Прим. ред).

Во Франции, Англии и Германии другая картина — их маты связаны напрямую со сферой испражнений. Все нецензурные слова образованы от одних и тех же корней (вспоминаются все американские фильмы и их яркие ругательства сквозь зубы).

Русский мат богат на обсценную лексику, связанную с сексуальной сферой (более того, за счет словообразовательных возможностей нашего с вами языка каждый раз придумываются все более невероятные формы — такая у нас особенность языка: попробуйте вспомнить число всех приставок, суффиксов и окончаний).

Лингвист Борис Успенский (на чью теорию опирается лектор) считает, что триадой обсценной лексики в русском языке являются три слова — женский и мужской половые органы и глагол, описывающий процесс копуляции.

Самая популярная теория происхождения связана с приходом татаро-монголов. Якобы до них святые славяне — ни-ни, ни за что (тут самое время вспомнить берестяные грамоты). Татаро-монголы тут ни при чем. Славяне были язычниками, для них было важно поклонение детородным органам ради плодородия — вроде чем больше мы об этом говорим, тем больше будет пшеницы. А после принятия христианства появились новые правила, другой бог, и тем самым поклонение языческим богам стало запретным, все употребляемые ранее слова нужно забыть — чего, конечно, делать никто не стал. А татаро-монголы, кстати, тоже были язычниками. Все матерились одинаково.

Это удивительно, но существует формула мата, вывел ее все тот же выше упомянутый Борис Успенский. Суть в архаичном культе земли и трёх матерях — мать земля, мать говорящего (наша с вами) и мать Богородица. Вспоминаем, что для того, чтобы максимально оскорбить кого-то или что-то, человек самое святое смывает в унитаз, — думаем, общеизвестную матерную фразу упоминать не стоит, все догадались сами.

До XVII–XVIII века в языке серьезных изменений не наблюдалась, о нормах речи разговоров особо не шло, все общались как хотели. Самыми яркими матерщинными представителями интеллигенции того времени были Александр Пушкин, Михаил Лермонтов и Лев Толстой. Они использовали мат в своих произведениях в прямом назначении, никаких метафорических смыслов.

В XX веке происходит деривационный взрыв нецензурных слов — сводится к 4-м корням: женский и мужской половой орган, процесс копуляции и женщина, которая торгует своим телом. Что важно — появляется метафорическое, образное значение, которое можно понять из контекста. Корни матов можно использовать для слов в абсолютно любом значении. Этими корнями мы активно пользуемся и по сей день.