«Остров проклятых»: пауки в банке

Новый фильм Мартина Скорсезе «Остров проклятых», в котором Леонардо ДиКаприо снова поплыл — и доплыл на этот раз до мрачной психушки в старой крепости, где происходит нечто неуловимо страшное, оказался чем-то вроде тарантиновских «Бесславных ублюдков». То есть киноманской попыткой охватить и сплющить до двухчасового хронометража немаленький кусок синематографа прошлого века. Впрочем, это не так важно, как тот факт, что «Остров» — редкий пример мощного триллера, в котором все правила жанра предстают в лучшем виде.

Справка: «Остров проклятых» (США, 2010) — триллер живого классика Мартина Скорсезе («Таксист», «Последнее искушение Христа», «Славные парни», «Отступник»). В середине 50-х годов два федеральных агента расследуют исчезновение пациентки из расположенной на изолированном острове психбольнице для опасных преступников. В ролях — Леонардо ДиКаприо, Бен Кингсли («Список Шиндлера»), Макс фон Сюдов («Седьмая печать»). Бюджет — около 80 млн долларов. Продолжительность — 138 минут.

Америка 50-х годов. Два следователя из Бостона причаливают на лодке к отдаленному острову. На острове расположена единственная в своем роде психиатрическая больница — здесь бессрочно лечатся 66 опасных преступников, которых другие больницы держать отказываются. Герой ДиКаприо — Тедди — и его напарник Чак (Марк Руффало) приехали расследовать исчезновение пациентки из запертой палаты с решетками на окнах. То, что они попали в очень страшное кино, ясно сразу: надвигается шторм, буйная растительность и скалы острова обретают сырые, свинцовые краски, а старинные постройки времен гражданской войны, в которых расположен приют маньяков, выглядят так мрачно, как могут выглядеть только здания из потемневшего кирпича на фоне грозового неба.

Под надвинутой на глаза шляпой-федорой лицо ДиКаприо искажено фирменной для артиста физической мукой. Закрыв глаза, он видит колючую проволоку и горы вмерзших в лед трупов. А открыв глаза, наблюдает уродливый парад обитателей спецбольницы: облысевшая пустоглазая женщина, газонокосильщик с кандалами на ногах, мефистофельский главврач в исполнении Бена Кингсли. У еще одного врача (Макс фон Сюдов) Тедди замечает хорошо замаскированный немецкий акцент, а у всех допрашиваемых без исключения — странную склонность рассказывать о пропавшей женщине одними и теми же словами.

Теории заговора множатся. А тем временем начинается шторм, отрезавший остров от внешнего мира и грозящий отрубить электрическую систему защиты, удерживающую самых опасных психов в спецкорпусе.

Забавным образом история о странном острове, который вот-вот проглотит и выплюнет неузнаваемыми двух госслужащих, перекликается с сериалом «Остаться в живых». В минуту отчаяния один из персонажей говорит, что все они явно в гостях у Кафки. А сам Скорсезе среди источников вдохновения упоминает экранизацию «Замка» Кафки Орсоном Уэллсом (пара сцен с уэллсовскими сумасшедшими ракурсами и явно желающими поучаствовать в действии давящими стенами психушки действительно есть). Кроме того, через «Остров проклятых» проходят лики страха разных киноужасов 40–50-х годов: от нуара до Хичкока, от готических замков с привидениями до фобий холодной войны (попытки контролировать сознание, охота на коммунистов). Но легче всего описывать «Остров», вспоминая кубриковское «Сияние» — чисто жанровую работу большого мастера с кошмарами и тайнами, запертыми в герметичном пространстве, из которого героям не убежать, имеющую дело с тонкостями сумасшествия.

Истинная разгадка детектива оказывается настоящим бесстыдством, но Скорсезе ухитряется сделать так, что в хичкоковском головокружении во время просмотра зритель разгадку как-то упускает — хотя ключи к ней честно разложены под ковриками на протяжении фильма.

А головокружение не прекращается до финальных титров — потому что, как и было сказано, «Остров» — стопроцентно жанровый триллер. У другого режиссера этот фестиваль ретрошляп, зловещих докторов, привидений (которые пристают с советами и рассыпаются неубедительным цифровым пеплом) и прочих киноужасов ХХ века выглядел бы сбродом штампов и нелепых излишеств. У Скорсезе же получился мощный парад с громкой музыкой, твердо скандирующий главную мысль: все-таки этот мир — ад, и со временем не становится лучше, и славных парней здесь рано или поздно доведут до ручки.

Елена Полякова