«На моих штанах нашли кровь»: дважды оправданный блогер — о смерти товарища, обвинении в его убийстве и судах

Обычно истории о спонтанных пьяных убийствах заканчиваются быстро, независимо от того, признаёт или отрицает вину сам подсудимый. Следствие, обвинительный приговор — и срок в колонии. Но случаются и исключения. Одним из таких стало дело Анатолия Гомзякова. Тревел-блогера обвинили в том, что в ночь на 2 апреля 2020 года он убил своего собутыльника, ударив его острым лезвием в висок и выбросив тело с балкона 23-го этажа. Сам он никогда не признавал вину — и уже дважды был оправдан. Впервые за почти три года разбирательства он решил рассказать свою историю журналисту НГС Анне Скок.

Утром 2 апреля 2020 года жители микрорайона Ясный Берег обнаружили под окнами одной из высоток тело человека с травмами, характерными для падения с большой высоты. Погибшего опознали как местного жителя Алексея Хребтова. Последним, кто его видел, был сосед Хребтова — Анатолий Гомзяков, который накануне пришел к нему в гости.

Приятели дегустировали самогон (Анатолий пришел в гости уже с банкой пива) и транслировали свою вечеринку в соцсети. Из стрима явствует, что в тот момент оба были в отличном настроении и не ссорились. А затем, рассказывает блогер, он просто отключился:

— С моей стороны история вообще максимально короткая. Я пришел к Хребтову примерно в час ночи. <…> Мы выпивали, выпивали — и я уснул. Когда проснулся, увидел, что Хребтова в квартире нет. <…> Я поискал его и не нашел. В итоге подумал, что мне завтра же надо утром ехать [в Шерегеш], собрался и пошел домой. Собственно, и всё. То есть свидетель я вообще, получается, никакой.

Возвращение нетрезвого блогера домой зафиксировала камера видеонаблюдения: сначала он спускался по лестнице (с 23-го на 8-й этаж), потом зашел в лифт и натянул на голову капюшон. Это видео, по мнению потерпевшей стороны, косвенно свидетельствует если не о вине, то о подозрительном поведении Гомзякова. Сам мужчина утверждает, что ничего криминального в этом не было: он ходил пешком куда чаще, чем пользовался лифтом.

— Так как я был в состоянии алкогольного опьянения, шел медленно. Кроме того, у меня было осложнение на бронхи после ковида. Примерно на восьмом этаже я устал и решил дальше спуститься на лифте, — объясняет он.

Ничего странного, по мнению мужчины, нет и в том, что он надел капюшон: он сделал это не на лестнице, чтобы камеры не зафиксировали его следы, а уже в лифте, потому что собирался выходить на улицу.

Дальше маршрут блогера стал еще более хаотичным (и подозрительным для следователей): он обошел высотку, долго смотрел в направлении, где лежало тело Хребтова, затем развернулся. Толком объяснить, что и зачем он делал, Анатолий не может.

— К моему дому можно пройти двумя путями: по внутреннему двору, куда Алексей упал, и по внешнему двору, где находится парковка. Я на автопилоте вышел к парковке, а хотел пройти через двор. Тут не надо логику искать, — рассуждает Гомзяков. — У меня как-то друг ехал в Шерегеш и не в тот автобус пьяный зашел. До него особо никто не докапывался, [почему он так сделал]. У пьяных людей дезориентация — это нормальное поведение, часто случается. <…> Во двор я не смог зайти, потому что у меня ключа от домофона не оказалось собой. Соответственно, я просто туда не прошел, развернулся, ушел.

Все-таки прорвавшись в свой двор, Анатолий Гомзяков вновь повел себя странно: взялся за двери подъезда, натянув рукава куртки на руки. Можно предположить, что мужчина не хотел оставить отпечатки пальцев, но это был его собственный подъезд.

— Мне было просто холодно за ручку трогать, — смеется блогер вместо объяснения.

На следующее утро в двери квартиры, где жил Анатолий, постучали полицейские. Они поговорили с Анатолием и изъяли его одежду, джинсы, обувь и куртку, в которых мужчина был накануне вечером. И одежда стала одним из главных доказательств вины мужчины, по мнению обвинителей, и железобетонным алиби — с его собственной точки зрения.

— На моих штанах нашли кровь. [Следователи и прокуратура] посчитали, что это — железобетонное доказательство вины, — объясняет мужчина. — Там две капли упали на задний карман джинсов, как установила трасология (трасологическая экспертиза. — Прим. ред.), они упали под действием собственной тяжести с высоты менее 15 сантиметров. Под углом 90 градусов. Всё это я рассказывал присяжным, и прокурор, как ни старался, не смог объяснить, как эти капли могли там появиться в процессе драки. Как я и говорил, я спал и, видимо, Хребтов пытался меня разбудить, наклонился, и у него откуда-то — с руки, может быть, с носа — упала капля крови, — предполагает Гомзяков.

— Говорят, вы не выдали футболку, в которой были, полиции.

— Я отдал полицейским всё, что мне сказали, я же не мог им препятствовать. Футболку выдать не сказали, я этого и не сделал. Крови на ней не нашли, только на штанах. Но если бы я не хотел отдавать эти штаны, я бы просто отдал полиции другие, — утверждает мужчина. — Это классические «левисы», в классическом цвете. У меня таких много. Просто дал бы другие джинсы — и никто бы кровь не нашел.

Почему полицейские искали на одежде собутыльника Хребтова кровь, если тот выпал с высоты, становится понятно из материалов дела. На голове погибшего обнаружили рану, нанесенную, по мнению экспертов, острым лезвием. Были следы крови и в его квартире, и в подъезде. Правда, нож так никто и не нашел, но это значения для дела не имело.

По мнению Анатолия Гомзякова, этот факт тоже говорит в его защиту.

— Капли крови Хребтова в основном были [в прихожей], у его дверей. Но, кроме этого, от его дверей до дверей соседней квартиры шла дорожка крови, это указано в протоколе. И это та самая квартира, под окнами которой нашли тело Хребтова.

И это я еще пренебрегал тем фактом, что тело — сложный предмет, его еще как-то нужно в окно просунуть. <…> Мы заказывали экспертизу в Министерстве обороны Российской Федерации, из Москвы приезжал эксперт, делал следственный эксперимент, и у него при переваливании через окно тело мало того что падало вертикально вниз, так еще ударялось о карниз, что привело бы к дополнительной травме.

В ту ночь в квартире напротив тоже пили двое мужчин. По словам Гомзякова, полицейские опросили их, но причастность или непричастность к ночным событиям точно не установили.

— Эта дорожка крови — она однозначно свидетельствует, что Хребтов ходил по подъезду и перемещался к квартире напротив. И ровно под окнами этой квартиры лежал Алексей, — рассуждает Гомзяков. — При этом на ручке балконной двери нашли смешанное ДНК двоих мужчин, а ДНК самого Хребтова не нашли, хотя он только за то время, когда мы пили, раз пять ходил покурить. Суд никак не оценил эти доказательства: вроде как к Хребтову приходило много друзей, так что это не имеет значения для дела.

Главное, что у меня не было никаких причин его убивать. Всё наше знакомство составляло, что мы подписались друг на друга в соцсетях и отправляли друг другу реакцию на истории. Мы первый раз встретились в офлайне, какая у меня была причина его убивать? — недоумевает Анатолий.

— Никогда, допустим, в минуту отчаяния, не допускали, что вы убили и не помните, потому что были пьяны?

— Такого просто не могло быть. Я же себя знаю! Я в жизни даже собаку не пнул. И потом, я всё решаю словами: у меня в хостеле за 7 лет не было ни одной драки, хотя там тоже пьяные бывали.

Не кончающееся разбирательство занимает сегодня большую часть жизни Гомзякова:

— У прокуратуры странные доводы, почему надо отменить приговор. Например, [мой] адвокат называет молекулярно-генетическую экспертизу, после которой уже экспертиз по крови никаких не производилось, итоговой. И прокурор жалуется на применение этого слова...

— Это расценивается как давление на присяжных?

— Я не знаю, как это расценивается. Я живу, получается, просто на иголках уже три года. Сначала полтора года я сидел в СИЗО, потом полмесяца я сидел под домашним арестом, и сейчас я уже практически год под подпиской о невыезде нахожусь. Я никогда так долго не находился в Новосибирске. Мы не можем никаких планов построить <…>, ничего не можем делать. Слава богу, у нас теперь ребенок. Он нас хоть отвлекает как-то. Можно быть дважды оправданным, а потом обвинительный приговор — и никто не будет учитывать, что первые суды тебя оправдали. Ты попадаешь в тюрьму.

Позиция блогера со стороны выглядит весьма убедительной. Анатолий Гомзяков попросил, чтобы его дело рассматривали присяжные, и заседатели поверили ему. Причем дважды: в первый раз оправдательный приговор ему вынесли в мае 2022 года, но в сентябре отменили в апелляционной инстанции.

Суд пришел к выводу, что сторона защиты манипулировала свидетелями, а в деле были допущены процессуальные нарушения, в связи с чем приговор был отменен, рассмотрение началось заново.

Слушания назначались едва ли не каждый день, и процесс шел с невиданной скоростью: первое заседание прошло 15 ноября, а уже 24-го числа того же месяца новая коллегия присяжных заседателей вынесла тот же вердикт, что и их предшественники. Сторона обвинения и представитель потерпевшей обжаловали приговор. Сейчас их доводы изучает Новосибирский областной суд.

Солидарна с выводами апелляционной инстанции и потерпевшая сторона. Адвокат Андрей Жуков, представляющий интересы матери Алексея Хребтова, утверждает: то, что Гомзякова уже дважды оправдали, говорит только об одном.

— Присяжные оценивают не только доказательства, как профессиональные юристы, но и эмоциональный фон. Эмоции имеют очень большое значение. Во-вторых, в суды присяжных могут попасть люди, которые не доверяют власти, имеют какой-то негативный опыт с правоохранительными органами.

По словам Жукова, обвиняемый и его адвокаты манипулировали присяжными, в том числе методами, запрещенными законом: например, ссылались на характеристики личности Гомзякова и Хребтова и искажали доказательства. Якобы адвокат подсудимого порой зачитывал не то, что было написано в заключениях экспертов.

— На видео, когда они разливали алкоголь и еще не ссорились, в кадр попадала правая часть джинсов Гомзякова, и она была чистой: нормальные чистые брюки. После убийства на них обнаружили кровь, на передней и задней поверхностях. На передней поверхности она была замыта. Сзади — точно кровь Хребтова, и механизм образования пятен разный: есть капли, которые падали с небольшой высоты, есть брызги и есть просто пятна, которые образовались при контакте с кровью. Сторона защиты утверждает, что там было всего две капли, — утверждает Жуков.

Неизвестно куда, по словам адвоката, исчезли из квартиры Алексея Хребтова один из кухонных ножей и почему-то стопки, из которых блогеры пили самогон. Впрочем, причин выносить их из квартиры не было бы и у убийцы.

Потерпевшие рассчитывают на отмену приговора из-за якобы имеющихся в нём нарушений. Анатолий Гомзяков надеется, что его не станут судить в третий раз.

Ранее НГС подробно изложил доводы потерпевшей стороны по делу Анатолия Гомзякова и опубликовал эксклюзивные фото и видео из квартиры погибшего.