В Новосибирске началась очередная учебная четверть — сейчас пока очно, но пандемия может вновь внести свои коррективы и вернуть дистант. Весь прошлый год шли разговоры о том, что преподавателям нужно доплачивать за такую большую нагрузку. Директор Новосибирского городского открытого колледжа Сергей Чернышов рассуждает, почему требования учителей о высокой зарплате не всегда обоснованны.

Так уж вышло, что через мой кабинет теперь проходят десятки разных людей. В наш колледж мы принимаем много сотрудников, многим отказываем, кого-то увольняем уже потом. И постепенно, одна история за другой, складывается какая-то совершенно дикая картина.

Первое — это то, что базовая ставка преподавателя в местных колледжах — это 8 с чем-то тысяч рублей в месяц. Чтобы заработать 25 тысяч рублей, преподавателю нужно взять две ставки, и еще пару кружков, и еще что-нибудь. Второе, что можно заметить, — учителя начальных классов на две ставки могут зарабатывать в Новосибирске аж 18 тысяч рублей, работая с классами по 37 человек, из которых треть — мигранты, не знающие русского языка.

Также есть резкое разделение и неравенство между единицами региональных школ и колледжей, имеющими доступ ко всем ресурсам, и остальными учреждениями, в которых платят вот эти 8 и 18 тысяч рублей зарплаты. Да что и говорить, моя карточка регулярно напоминает мне, что полная ставка доцента/кандидата/старшего научного сотрудника в вузе — это 20 с чем-то тысяч рублей в месяц. Но тут хотя бы правила игры другие и есть возможность заработать на грантах и прочей науке.

На это в ходе недолгой дискуссии мне отвечают: «Если они за столько работают, значит, столько и стоят. Если бы все учителя отказались работать за такие деньги, то зарплаты бы резко подняли — правило рынка. Тем более не нужно нам рассказывать, что «денег нет, но вы держитесь», деньги есть.

«Значит, они столько стоят» — важный аргумент, в значительной степени показывающий уровень образования в нашей стране.

Боюсь публично соглашаться, но это важный факт, который надо зафиксировать: да, действительно, некоторое малое количество учителей действительно стоит этих денег, и ни копейки больше. Но тут важно не забывать и другой аспект проблемы. Вот у вас есть выпускница какого-нибудь педагогического университета, допустим, даже магистрант. В Новосибирске у нее выбор, в общем, небольшой: можно устроиться учителем за 25 тысяч, а можно за те же 25 тысяч устроиться в сомнительную серую контору (а никто же не будет спорить, что не меньше половины местного бизнеса — это сомнительные серые конторы?). И конечно, она лучше устроится в школу — это хотя бы социально одобряемая профессия. Тогда тезис «Учитель столько и стоит» моментально преобразуется в тезис «Да это всё население столько и стоит».

Россия — бедная, в общем-то, страна с большими амбициями. Важным нерешенным вопросом при этом остается проблема: а должен ли учитель или педагог зарабатывать кратно больше, чем просто хороший специалист на средней линейной должности? И должны ли мы полагать, что 18 часов — это действительно полная ставка, если в офисном аду полная ставка — это 40+ часов? У меня (в том числе, как и у педагога) на эти вопросы есть дважды повторяющееся «нет».

Я не разделяю мнение, что учитель — это какая-то особенная профессия. Как человек, который работал и в офисном аду, и в школе, и в вузе, считаю, что те люди, которые пишут: «У учителей огромная отчетность», никогда не работали, например, в какой-нибудь большой и неповоротливой корпорации. С огромным количеством бумаг и с дополнительными переработками. Бухгалтер, который задерживается на 2–3 часа после работы, не бьет себя в грудь, как он загружен, и не говорит: «Платите мне в два-три раза больше рынка».

У нас огромное количество очень важных профессий. Начиная от сантехника. Возникли проблемы с отоплением квартиры, он их решает, иначе квартира замерзнет. Он тоже должен получать в два-три раза выше рынка? Или водитель автобуса, который везет людей по зимней дороге в колее? У него 50 душ за спиной. На каждую профессию можно найти объяснение, почему кто-то должен получать в два раза больше рынка.

Проблема в том, что у нас в целом бедная страна. И учителя у нас одинаково бедные со всеми. В этом главная проблема. Не потому, что они по-особенному бедные, а потому, что у нас все такие. Учителя получают относительно рынка среднюю зарплату. Нет людей, которые действительно получают голый оклад в 8 тысяч рублей, как было, например, в 90-е.

Недавно ко мне приходила учитель истории из хорошей муниципальной школы и руководитель методического объединения. Она сказала, что у нее зарплата 55 тысяч рублей. При этом она не завуч. И это по меркам нашего региона неплохая зарплата. В обычной организации, малом и среднем бизнесе, столько получает начальник отдела, линейный руководитель. Но у него и ответственность другая, и по выходным он на работе живет.

Насчет 18-часовой рабочей недели, которую многие считают полноценной и сравнимой с офисной: нужно понимать, что это академические часы, то есть по 40 минут. Поэтому получается уже около 12 часов в неделю. Я сам работаю преподавателем и совершенно искренне не понимаю, когда мне говорят, что при такой загрузке человек по умолчанию, просто по статусу «учитель» должен зарабатывать 50 тысяч рублей. С чего бы? Говорят, что остальное время идет на подготовку к уроку и проверку работ учеников. Хорошие учителя действительно так делают. Но мы все понимаем, что хороших учителей не 100% и даже не 50%. И понятно, что большинство никак не готовятся к урокам и тетрадки проверяют на перемене. И нет в реальности такой бешеной нагрузки.

Нужно заботиться обо всех — не выделяя какие-то профессии, потому что все важны. И проблема наших учителей в том, что они нигде в жизни обычно не работали, кроме школ, пусть даже и разных. И у них есть некоторое представление, что все остальные просто приходят в офис кофе попить, а они выполняют какую-то феерично сложную работу. Я думаю, что если бы учитель поработал типичным менеджером по продажам в организации малого бизнеса хотя бы пару месяцев, то с радостью вернулся бы в школу и всех любил.

Я вообще за то, чтобы люди больше зарабатывали и меньше работали.