Империя Петра Овчинникова: как владелец аквапарка вырастил из «дочки» Сбербанка строительный холдинг и почему потерял

В конце прошлого года Арбитражный суд открыл производство по делу о банкротстве Петра Овчинникова — владельца и руководителя группы «Кварсис». Несколько компаний, которые в группу входят, сегодня тоже проходят через процедуру банкротства. Среди них, в частности, «ВДТ строй», который эксплуатирует новосибирский аквапарк. Почему Пётр Овчинников вступил в дело о собственном банкротстве, какие крупные проекты не закончил «Кварсис» и как личное банкротство отразится на его бизнесе, узнала Лиза Пичугина.

Это личное

16 декабря Арбитражный суд Новосибирской области ввел процедуру банкротства в отношении Петра Овчинникова, заслуженного строителя региона и основного владельца компаний группы «Кварсис». Иск подал директор юридической фирмы Consigliere Алексей Морковский, сумма требований — 570 тысяч рублей.

Журналисту НГС Алексей Морковский рассказал, что это долг за юридические услуги, которые компания оказывала девелоперу в 2019 году — именно тогда кредиторы начали наступление на «Кварсис»: «Проектно-строительная корпорация "Развитие"» требует долг в 2,18 млрд рублей (изначально иск на банкротство с этой суммой подал Межтопэнергобанк), а компания «СУ-33» — к «Кварсис-строителю» из-за 3,3 млн рублей. Тогда же о намерении добиться личного банкротства Петра Овчинникова заявили Сургутнефтегазбанк и финансово-промышленная организация «Доверие», писал «КоммерсантЪ». Алексей Морковский в разговоре с НГС предположил, что к Петру Овчинникову могут быть и другие требования, просто он «первым успел».

В 2019 году, вспоминает он, «Кварсис» решил усилить защиту сторонними юристами и обратился к Consigliere.

— В апреле 2019 года мы встретились с Петром Владимировичем и договорились, что мы будем представлять «ВДТ строй» в арбитражных судах. Он выступал на переговорах как учредитель «ВДТ строй», ему была небезынтересна судьба этой его компании, поэтому он и привлек меня: подобная форма заключения договора вполне возможна и даже распространена, — говорит юрист. — Предполагая возможные варианты с неоплатами (на «ВДТ строй» были наложены обеспечительные меры), я выступил с инициативой, чтобы по договору именно он как учредитель выступал заказчиком, а не юрлицо. Я считал, что со мной рассчитаются, потому что, на мой взгляд, это очень неосмотрительно — ссориться со своими юристами и врачами.

Спустя какое-то время от юридических услуг Пётр Овчинников отказался, но долг за них остался. В декабре 2019 года Алексей Морковский обратился в Заельцовский районный суд, который признал требования обоснованными, а потом утвердил еще и на апелляции. Представлявшие строителя юристы в суде настаивали на отсутствии задолженности. Но буквально между заседаниями, вспоминает Алексей Морковский, на его счет поступила часть оплаты по договору, что фактически подтвердило наличие долга. Оставшуюся часть оплаты юрист так и не получил, хотя долго вел переговоры.

В профессиональной среде время от времени говорят, что иски на подобные суммы могут оказаться завуалированным самобанкротством, если сам банкрот по каким-то причинам инициировать его не хочет. Алексей Морковский это отрицает.

— Что касается вопроса относительно того, что мое требование о признании Петра Овчинникова банкротом — это его затея, говорю как на духу: если кто-то придет с предложением выкупить мое право требования к нему — я продам. Кандидатура потенциального приобретателя для меня на самом деле не имеет значения. Поймите, для меня это не бизнес — судиться с клиентами и тем более заниматься их банкротствами. Но и позволять, чтобы мои услуги не оплачивали, я не могу — это неправильно, — говорит он.

Свой иск к строителю Алексей Морковский подал в июле прошлого года. А в ноябре в суд с заявлением о банкротстве обратился сам Пётр Овчинников: по материалам суда, свои долги он в общем оценил в 746,77 миллиона рублей.

От «дочки» банка до холдинга

«Кварсис» — один из старейших действующих застройщиков в Новосибирске. Изначально он был дочерней структурой Сбербанка: само название компании расшифровывается как «Квартиры системы Сбербанка», вспоминают эксперты рынка.

— Банк был инвестором строительства, это была дочерняя компания: можно сказать, что банк строил квартиры, — рассказал управляющий партнер DSO Consulting Сергей Дьячков. — Грефа еще не было, но Сбер и тогда старался в разные бизнесы входить. А потом нынешние акционеры бизнеса его выкупили. Полагаю, это было связано со сменой руководства в самом банке. Но всей правды я не знаю.

Со временем «Кварсис» стал одним из крупнейших строительных холдингов в городе, в число его проектов входят, например, здание Сбербанка на Серебренниковской, 20 и цех бортового питания в аэропорту Толмачёво.

Но основным профилем компании было жилье: всего компания возвела 40 домов, причем, по отзывам экспертов, хорошего качества и высокого для своего времени класса. В первую пятерку по объемам «Кварсис» не входил, считает Сергей Дьячков, но своей цели — успешного ведения бизнеса — вполне достигал.

— Я не могу сказать, что они были новаторами, но никогда не опускались до домов-муравейников, даже во время кризиса. Они говорили, что не будут строить то, за что потом будет стыдно. В этом смысле они, конечно, молодцы, — говорит аналитик рынка новостроек Сергей Николаев.

Один из последних проектов «Кварсиса», дом на улице Семьи Шамшиных, 20, уже несколько лет входит в топ-5 самых высоких зданий в городе и даже некоторое время лидировал. Но в последние годы позиция компании на рынке была неустойчивой. По мнению управляющего компанией «Выставка новостроек» Григория Якобсона, всё началось еще на проекте жилого комплекса на улице Сухарной — его сдали с задержкой из-за технической ошибки при строительстве.

В 2013 году компания начала строить жилой комплекс на улице Русской и через три года сдала первый дом. Тогда эксперты критиковали проект: место спорное, планировки не самые удачные, цены высокие. Строительство встретило бурное сопротивление сначала местных жителей, а потом структур посерьезнее: стройку остановил суд, и она уже не возобновилась, даже когда запрет на строительство был снят. Из шести запланированных домов «Кварсис» успел построить здесь только два и начать третий.

В 2014 году «Кварсис» снес заводские корпуса на углу Демьяна Бедного и Ипподромской ради комплекса из четырех домов и тоже проект не завершил, построив только два дома. Эти проекты, пожалуй, еще можно считать перспективными, но при этом на оба участка наложено огромное количество обременений.

Несмотря на все эти сложности, по информации экспертов рынка, обманутых дольщиков у «Кварсиса» нет. В частности, заметил Григорий Якобсон, потому что компания продавала мало квартир: именно квартирами она рассчитывалась с подрядчиками, которые выставляли уже готовое жилье на рынок по более привлекательным, чем у застройщика, ценам. Это, считает эксперт, могло стать одной из причин сложной ситуации в холдинге.

Аквапарк утянул на дно

В целом эксперты единодушно сходятся на том, что Петра Овчинникова и «Кварсис» в большей степени подвел именно аквапарк: компания «Байр-Строй» выступала его застройщиком, «Кварсис-строитель» — генподрядчиком, «ВДТ строй» — заказчиком. Все они входят в структуру холдинга, и большая часть его средств, считает Сергей Дьячков, была направлена на этот масштабный проект, который в итоге оказался тяжелым грузом для всей группы.

— Шансов окупить этот проект у них не было, — говорит Сергей Дьячков. — На тот момент, когда они строили, уже было понятно, что в России есть целый ряд аквапарков, причем именно региональных, в том числе в крупных городах, которые обанкротились. Риски там были очень большие, и, в общем, все эти риски сработали.

По данным системы «Контур.Фокус», сумма банкротных требований к «ВДТ строй» — компании, которая сегодня управляет аквапарком, — составляет 2,2 млрд рублей. Среди других исков, которые подали к компании с 2019 года, долг перед «Ростелекомом» в 12 миллионов рублей, долги по аренде перед мэрией Новосибирска (самые крупные — на 8 и 11 миллионов рублей), несколько крупных обязательств перед подрядчиками («Ремонтно-строительной компании» заказчик аквапарка задолжал 7 миллионов, фирме «Страд» — 6 миллионов).

Сергей Дьячков сравнивает ситуацию управляющей аквапарком компании с банкротством «СУ-9», которое смогло отсудить у НГУ долг за строительство нового корпуса, но не смогло рассчитаться с собственными.

В «Кварсисе» отказались отвечать на вопросы НГС. Судьба аквапарка сегодня туманна, в особенности гостиницы — ее строительство давно заморожено. В прошлом году, как писал «КоммерсантЪ» со ссылкой на директора проектов ГК «ЁЛКА Девелопмент» Максима Маркова, на аквапарк искали покупателя. Но сейчас, во время пандемии, он не выглядит привлекательным для приобретения бизнесом, а стоит наверняка немало.

На долги «ВДТ строй», как стало известно 14 января, теперь тоже ищут покупателя. На торги также попали долги компаний «Рост» и Байр-Строй»: обе раньше принадлежали Петру Овчинникову.

Империя одного человека

В холдинге сегодня остаются и действующие компании. Самая старая из них, СФК «Кварсис», зарегистрирована в 1995 году — вероятно, родоначальник всей структуры.

— Я думаю, что банкротство Петра Овчинникова не может не повлиять [на другие компании], повлияет однозначно, — считает Сергей Николаев. — Это империя одного человека в большей степени.

При этом два года назад покушение на него было далеко не финансовое: в декабре 2017 года на строителя напали у дома и несколько раз ударили по голове. Через несколько дней нападавшего снова заметили у дома Петра Овчинникова и задержали. По информации следствия, нападение обошлось заказчику в 60 тысяч рублей. Весной 2019 года исполнителя отправили в колонию, но информации о том, что был установлен и заказчик нападения, не было.

Несколько компаний Петра Овчинникова со строительством не связаны: например, «Пират» занимается тематическими парками, «Камбуз» — ресторанным бизнесом, «Кварсис Инвест» — консультированием.

Управляющий партнер юридической фирмы «Ветров и партнёры» Виталий Ветров говорит, что нынешнее личное банкротство в случае строителя — не последний отчаянный шаг, как можно подумать, а «тактическое решение, элемент общей стратегии защиты».

— Это некоторое подтверждение собственной добросовестности, разумности и осмотрительности, — поясняет юрист. — Плюс, нужно понимать, что при банкротстве собственников бизнеса стоит задача подумать не только о себе, но и о своих близких. Возможно, ты кому-то что-то дарил, продавал, где-то есть общее имущество супругов. Но банкротство физлица не является препятствием к привлечению к субсидиарной ответственности.

В числе активов, которые могут в итоге уйти с молотка в ходе продажи имущества банкрота, если он не сможет рассчитаться с долгами, почти наверняка окажутся доли в бизнесе. Но, считает Виталий Ветров, у «Кварсиса» есть шансы выстоять даже в том случае, если «император» уйдет.

— Приходит новое лицо в компанию и обеспечивает перезапуск всего бизнеса таким образом, что это прекращает производство дела о банкротстве юрлица, — описывает юрист практику. — Но это хитрый ход, обычно делается всё намного проще: в конечном счете это решается за счет выкупа требований кредиторов. Выкупаешь с дисконтом — и это твоя компания. Прекращаешь производство по банкротству и дальше заводишь нужные инвестиции и работаешь. Второй вариант: ты выкупил большинство долгов, заключил мировые соглашения с отсрочкой [с остальными кредиторами], а дальше всё то же — производство прекращено, вливаются деньги.

Активов компаний (например земли) личное банкротство руководителя коснуться не должно — только если это не спорные активы, которые никак не связаны с бизнесом (например автомобиль или дача). Поэтому, возможно, когда-нибудь незаконченные проекты «Кварсиса» на Демьяна Бедного и Русской будут закончены самим «Кварсисом» — хотя бы и с другим руководителем.