«Алькор» закатился: легендарный магазин Новосибирска со слоненком исчез с Вокзальной магистрали

В 90-х Dendy была главной мечтой любого школьника — игровые приставки стоили сумасшедшие деньги, родителям задерживали зарплаты, а песенку из рекламы «Алькор — это между вокзалом и ЦУМом» знали все новосибирцы наизусть. В разные годы в магазине на Вокзальной магистрали, 5 продавали различную технику, но прославился «Алькор» именно благодаря игровым приставкам. 20 лет назад это был один из самых узнаваемых магазинов города, и он навсегда вошёл в историю Новосибирска. В нулевые «Алькор» сильно сдал — федеральные сети вытеснили его, а Dendy утратила популярность среди подростков. В 2016 году магазин был вынужден съехать с легендарного места во дворы неподалёку от ЦУМа. НГС встретился с Андреем Макеевым — в 90-х он возглавлял сервисный центр «Алькора» и до сих продолжает торговлю игровыми приставками. Об истории успеха самого любимого 8-битного магазина, его падении и памяти покупателей — в материале НГС.

В начале 90-х оживлённая Вокзальная магистраль больше походила на длинную барахолку — с двух сторон от вокзала до ЦУМа всё было заставлено киосками, где продавались хот-доги, пиво, одежда, да и всё что угодно. Тогда же в небольшом закутке в доме № 5 открылся магазин «Алькор», в котором продавали радиоприёмники «Вега», телевизоры «Рубин», а вскоре в ассортименте появились игровые приставки Dendy — всего за пару лет они сделали место по-настоящему культовым в Новосибирске. Даже в самые бедные годы родители готовы были стоять в очереди за самой модной игрушкой того времени.

«"Алькор" был очень маленьким, помещение делили с парикмахерской, у нас был закуточек с деревянным прилавком и огромный склад. Постепенно Dendy стала товаром must have (то, что должно было быть у всех. — Прим. ред.), она была практически в каждом доме. Когда приставка появилась, порядок цен был примерно одна зарплата — по-моему, первая цена была 39 тысяч рублей. Инфляция была каждый день. Помню, телевизор в то время стоил 3 миллиона. Зарплаты были очень маленькими, на заводах выдавали иногда собственной продукцией, поэтому Dendy было дорогое удовольствие. Благодаря нам появились демократичные предложения — кроме "Стиплера" был ещё Китай, который тогда не уступал в качестве», — вспоминает Андрей Макеев. В «Алькор» он пришёл в 1993 году, после выпуска в НЭТИ, сперва работал монтажником связи и мало думал об играх.

Но всё изменила дикая популярность Dendy. Как говорит сам Макеев, «темпераментный игрок может ушатать джойстик довольно быстро» — джойстики ломались один за одним, чинить их возили из Сибири в Москву. Тогда «Алькор» открыл свой сервисный центр — оказалось, Dendy были просто устроены, и выпускники НЭТИ легко в них разбирались даже при отсутствии инструкций. Клиенты приносили сломанные джойстики и тут же получали отремонтированные —

слава «моментального ремонта» быстро сделала «Алькор» главным продавцом игровых приставок в Новосибирске. Кажется, тогда все покупали Dendy и Sega в «Алькоре».

«Каждое утро человек 10–20 стояли в очереди в сервис. Неисправный джойстик отправляли в тираж, а починенный тут же отдавали. Такой моментальный ремонт — это была наша фишка, это на заборах было нарисовано», — Андрей Макеев объясняет, почему покупатели выбирали «Алькор».

Буквально за несколько лет игровая приставка стала самым желанным подарком для каждого новосибирского ребёнка — ведь по телевизору консоли расхваливал кумир всех детей Сергей Супонев. Dendy, кажется, была у всех в классе, Sega стоила дороже в два раза — позволить себе такую мог далеко не каждый родитель.

«Перед Новым годом бывали ситуации, когда магазин полный народу, а нужно ещё проверить всё, там же гарантийный талон. Так люди через толпу: "Мне без проверки!" — пачку денег толкает, продавец отдавал коробку. Были времена, когда у нас стоял милиционер и запускал — народу было столько, что думали: приставок не хватит. На деле же к нам приезжал КАМАЗ Dendy, в месяц тысячами продавалось. Был ещё эффект электрички — можно было часы проверять. Смотришь, табун народу набежал — это из Тогучина пришла электричка. Ещё народ прибежал — это коченёвская электричка. Обычно народ приезжал, когда зарплату выдавали, — затоваривался», — вспоминает Андрей Макеев о лучших временах 8-битного магазина.

В 1995 году об «Алькоре» уже знали все: песня из рекламы «"Алькор" — это между вокзалом и ЦУМом» намертво прилипала и могла крутиться в голове целый день. Отделаться от неё было совершенно невозможно.

«Этот ролик ставили на оцифровку на ночь. Такие возможности были у компьютеров — к нему ставили видеомагнитофон в качестве накопителя со специальным блоком сопряжения. Всю ночь компьютер что-то там считал, выдавал какую-то выдачу на видак, это всё записывалось в какую-то цифру. Утром приходили и смотрели, что получилось: 15-секундный ролик. Это были совершенно фантастические для нас, простых технарей, вещи», — рассказывает Андрей Макеев.

Век 8-битных игр оказался коротким — пришли «нулевые», электроника развивалась быстро, и те самые танчики и Super Mario стали неинтересны. Пришло время Sony Play Station — их новосибирцы готовы были брать даже в кредит.

«Когда кончилась популярность? Когда Play Station 2 плотно вошла в массы — уровень графики был уже тот, которому мы привыкли сейчас. Когда PS 2 стала стоить 5–6 тысяч и в каждом магазине сидела девочка из кредитного отдела. Одно время у нас сидели в очереди к кредитному менеджеру. Тогда было очень популярно и модно всё брать в кредит. Тогда почти у всех банков была политика 10/10/10 — 10 месяцев, 10% первый взнос, 10% переплата. Получалось 600 рублей в месяц платить — да ерунда. Продажи это подняло сильно, Sony стала массовой приставкой, а Dendy ушли».

Тогда большой команде «Алькора» казалось, что они ещё очень много лет будут на плаву. В середине «нулевых» они поймали ещё один тренд — стали продавать DVD-технику и домашние кинотеатры и вновь смогли открыть свой сервисный центр. Тогда «Алькор» расширился — технику продавали буквально фурами, ведь пиратские диски с фильмами стоили копейки, но и эта эпоха быстро ушла.

Однако даже не соцсети и мобильные телефоны стали приговором для «Алькора» — покупатели быстро забыли о главном магазине своего детства, когда по всему городу стали открываться сетевые магазины.

«Психология покупательства у нас изменилась в плане супермаркетов. Идёт человек по "Ашану": "О, колбаска!" — кладёт в корзину колбасу, "О, телевизор 40-дюймовый!" — раз, телевизор в корзину. Туда сместился весь вектор. И цена: маленький магазин и федеральная сеть по разным ценам покупают. Вот купил я коробку этих приставок, а DNS — бах! — и устроил распродажу ниже входа», — объясняет Андрей.

До осени 2016 года «Алькор» продолжал работать на Вокзальной магистрали, 5, но стоимость аренды стала неподъёмной для маленького магазинчика — сюда всё чаще стали заходить как в музей, чтоб вспомнить: «Вот мне папа здесь первую приставку взял!». Тогда «Алькор» переехал в арку дома на Вокзальной 11/1 — и вновь оказался между вокзалом и ЦУМом.

От прежнего «Алькора» остались только рисунки в пыльных витринах. Всё же Андрей Макеев пока не закрывает магазин. За Dendy по-прежнему иногда приходят: либо перед 23 Февраля, либо родители, которые когда-то играли сами, а теперь хотят отучить ребёнка от телефона, ведь там он играет один, а в приставку резаться можно вдвоём с мамой или папой — для них это способ найти общий язык с подростком. Да и стоит теперь это развлечение 1,5–3 тысячи рублей.

«Жалко мне это всё, но теперь это больше хобби. Смотришь иной раз, такие эмоции у покупателей, такие счастливые уходят. <...> Dendy стало как ёлки — на новогодний корпоратив и на 23 Февраля. Ну что сейчас корпоратив? Напиться и поскакать по столам? Можно же креативно подойти: погонять танчики до первой рюмки, а потом после третьей — выяснить, кто в коллективе самый стойкий. Много покупателей ностальгирующих, лет так 25–35. Людям хочется вернуться туда, где ты приходишь из школы, мамы дома нет, можно сесть рубиться в Dendy, а не вот это вот всё, как сейчас говорят. Есть ещё один дедушка. Он постоянно приезжает, покупает 3–4 джойстика. У него малоподвижная бабушка, и для неё в этом кайф», — говорит Андрей, почему не готов пока распрощаться с «Алькором» навсегда.