Смерти в учебке, призыв айтишников и свидания у забора. Как частичная мобилизация проходила в Новосибирской области

Почти месяц назад в России завершилась частичная мобилизация. Отголоски во многом ожидаемой и всё же внеплановой волны призыва в Новосибирской области слышны до сих пор: часть мобилизованных всё еще ожидает в учебных лагерях, когда их отправят в зону СВО, а некоторые новосибирцы, с их слов, оказались на передовой без должной подготовки и уже написали рапорты об отказе служить в таких условиях. НГС вспоминает, какой была частичная мобилизация в регионе, а также какие прорехи в системе подготовки и отправки военнослужащих она обнажила.

Несмотря на заявление Владимира Путина о том, что в первую очередь призыву будут подлежать мужчины с опытом службы в армии, а также разъяснения Минобороны об очередности призыва, повестки стали приходить широкому кругу новосибирцев в запасе.

Их получали ранее не служившие мужчины, а также сибиряки с заболеваниями: с пиелонефритом, артрозами, гипертонией. Возраст у получивших повестки был самым разным. Так, призвали и 47-летнего рядового с межпозвоночными грыжами и поврежденными сухожилиями на руке. Как рассказывала НГС его жена Нина (имя изменено по ее просьбе, но известно редакции), добиться медкомиссии не удалось и мужчину отправили в учебный лагерь, а оттуда одним из первых эшелонов — в зону СВО.

Повестки получили даже медсестры, в том числе девушки, имеющие медицинское образование, но не работавшие по специальности. Варваре и Елене из Ордынского района пришлось понервничать неделю в ожидании отправки, однако за несколько часов до этого ситуация разрешилась — медсестрам сказали отправляться домой до особого распоряжения.

Почти сразу после объявления частичной мобилизации стало понятно, что есть необходимость поставить бронь на отдельных специалистов, занятых в важных и системообразующих сферах. Список появился в первых числах октября, среди прочих там фигурировали айтишники. На деле же и им пришли повестки. В середине октября в финансовую группу БКС пришло сразу 35 повесток на айтишников. При этом компания имеет аккредитацию в Минцифре, что по закону дает ее сотрудникам отсрочку от мобилизации. Выяснилось, что приглашения явиться в военкомат пришли после того, как специалисты через «Госуслуги» воспользовались сервисом по предоставлению индивидуальных броней айтишникам. Среди получивших повестки только шесть ранее служили, их возраст колеблется от 23 до 58 лет.

Впрочем, история завершилась благополучно и айтишники Фингруппы БКС в Новосибирске получили положенные по закону отсрочки, правда лишь после огласки инцидента на НГС и вмешательства федерального министра цифрового развития Максима Шадаева.

Еще одним айтишником, работающим в аккредитованной компании, но получившим повестку, стал 45-летний Николай, старший инженер-программист из ЗАО «Золотая корона». У мужчины трое детей и бронь, но в военкомате его не услышали и документы от работодателя не изучили. Эта история тоже завершилась благополучно: Николай вначале обратился к адвокату, а затем всё-таки получил на руки военный билет.

К слову, повестки вручали многодетным даже после заявления губернатора Андрея Травникова о том, что домой отпустят отцов троих детей (по существующему закону от 1997 года отсрочка полагается отцам четырех несовершеннолетних детей. — Прим. ред.). Мы рассказывали о муже Екатерины из Черепановского района, которого призвали несмотря на троих детей (один от первого брака, двое — от брака с Екатериной), а также о беременной третьим ребенком Марине, которая бьется за возвращение своего супруга из зоны СВО.

В конце сентября часть сибиряков, не желающих участвовать в призыве, выстроилась у КПП на границе с Казахстаном, Грузией, Арменией и другими странами. Кто-то пытался преодолеть границу на поезде, кто-то — пешком. Самая напряженная ситуация, пожалуй, сложилась в Верхнем Ларсе, где россияне по несколько суток под жарким солнцем пытались попасть в Грузию. Например, Дмитрий Беляков из Новосибирска, владеющий семейным бизнесом в Батуми и приехавший в гости в Сибирь, 15 часов простоял в Верхнем Ларсе.

Столько же времени потребовалось новосибирцу Денису (имя изменено) для прохождения границы с Казахстаном на микроавтобусе. Еще один сибиряк добирался из Питера на машине до Казахстана — он потратил 5 дней, но нашел пункт, где не было гигантских очередей из машин.

Были и вернувшиеся: после завершения мобилизации поток релокантов из России в другие страны несколько схлынул. В числе вернувшихся оказался Юрий из Западной Сибири: он приехал на родину, чтобы оформить загранпаспорт. Эмиграция, по его словам, для него не окончена.

НГС побывал на тяжелых проводах мобилизованных в Колывани — 20 мужчин, преимущественно в возрасте от 35 лет и старше, отправили в учебный лагерь при НВВКУ. Почти все они — водители.

Попасть в учебный лагерь при НВВКУ мобилизованным, однако, оказалось не так-то просто: некоторые были вынуждены проводить часы в необогреваемых автобусах и на лесной опушке в ожидании распределения. НГС отправился к НВВКУ 29 сентября и обнаружил там замерзающих мужчин из Верх-Тулы — они рубили лес и жгли костры, чтобы согреться. В ход шел и алкоголь.

Свидания с мобилизованными не запрещались: почти ежедневно у забора, отделяющего территорию лагеря от обычной, гражданской жизни, скапливались толпы родственников и друзей.

В первых числах октября журналисты НГС отправились за 400–500 километров от Новосибирска, чтобы взглянуть на мобилизацию, затронувшую даже самые маленькие села. Призывали и опытных офицеров, и только что вернувшихся со срочки молодых людей, а в одном из сел мобилизовали единственного на всю школу физрука.

Спустя несколько дней, проведенных в учебном лагере, родственникам стало понятно, что бремя сбора мобилизованных, скорее всего, ляжет на их плечи. Покупали буквально всё: начиная от железной посуды и горелок, заканчивая берцами и спальниками. Новосибирцы тратили десятки, а то и сотни тысяч рублей, чтобы собрать своих родных. Кто-то ради этого доставал кредитные карточки, а кто-то даже продавал самое ценное, например машину, чтобы одеть и обуть призванного родственника.

К процессу сбора мобилизованных подключились торговцы с Гусинобродской барахолки. Они собрали несколько грузов со свитерами, балаклавами, перчатками и сапогами. Тому, как новосибирцы разных национальностей пытаются сохранить хрупкий мир на фоне страшных новостей о мобилизации и спецоперации, мы посвятили репортаж.

Отправленная гуманитарка вызывала вопросы у мобилизованных. Мужчина, находящийся в учебном лагере при НВВКУ, рассказал НГС, что в гуманитарном грузе оказались не самые необходимые в зоне боевых действий вещи: резиновые сапоги, самое дешевое нательное белье, коврики. В то время как соседи по лагерю — призванные из Иркутской области — получали от правительства тактические очки, разгрузочные системы и другое нужное снаряжение. Откуда именно пришел груз с сапогами и нательным бельем мобилизованные точно не знают, однако уточняют, что выдавали коробки поименно, по списку из военкомата, а внутри коробок оказались флаеры с гербом Новосибирской области.

Нахождение большого числа мужчин в НВВКУ не добавляло спокойствия жителям Академгородка, которые жаловались на громкие разбирательства и толпы мобилизованных в магазинах по продаже алкоголя.

На прецеденты быстро отреагировал губернатор, издав постановление о запрете продажи спиртного рядом с учебным лагерем вначале в НВВКУ, а затем и возле Шиловского полигона.

Пьяных стычек действительно поубавилось, правда страдали от падения выручки коммерсанты, чьи магазины и киоски оказались в зоне действия запрета.

О том, что обстановка в лагере для мобилизованных накалена до предела, нам сообщили жены мужчин, отправленных под Бердск, в «Гренаду». Именно там, со слов мужчин, разгорелись конфликты между призванными из Новосибирской области и тувинцами. Об этом же рассказывала председатель регионального отделения «Комитета солдатских матерей» Ольга Головина, объясняя стычки разницей менталитетов мобилизованных мужчин.

В этом же лагере произошла смерть жителя Тувы. Как объясняли в правительстве республики, она наступила из-за употребления спиртных напитков.

В лагере при НВВКУ тоже не обошлось без трагедий. О том, что в НВВКУ умер мобилизованный, стало известно 3 октября. По информации уполномоченного по правам человека в НСО Нины Шалабаевой, он умер во сне. Им оказался 35-летний уроженец Братска. Через несколько дней на территории Новосибирского высшего военного командного училища в Академгородке обнаружили тело еще одного погибшего мобилизованного. Обстоятельства его смерти были неизвестны, однако следствие возбудило уголовное дело по статье «Убийство».

В конце октября первые эшелоны с мобилизованными отправились из Новосибирской области. Дорога предстояла трудная: к местам дислокации приходилось добираться по 6–7 дней. И все это время, как рассказывали родственницы мужчин, им пришлось провести в сложных условиях: в поездах не было самого необходимого — достаточного количества туалетов, помывочных, горячего питания, а иногда и сухпайков.

Особенно сложно приходилось тем, кто нуждался в лекарствах. Как объясняла жена мобилизованного Марина Лесная, в поезде не было штатного медика, а нужные препараты оказались в мешках, которые ехали отдельно от мужчин.

Уже после завершения мобилизации вербовка мужчин для отправки на спецоперацию прокатилась по новосибирским колониям. Правда, инициатором вербовки заключенных выступала ЧВК «Вагнер» — об этом нам рассказал один из заключенных ИК в Тогучине, своими глазами наблюдавший, как работают представители ЧВК.

При этом родственники заключенных рассказали, что связаться со своими близкими и отговорить от участия в СВО в рядах «Вагнера» им не удалось: в новосибирских исправительных колониях ввели карантин и запрет на все свидания, объясняя всё это противокоронавирусными мерами.