
В реанимации никогда не было такого количества коек: их увеличили до 30
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Третья волна в Новосибирской области плавно перетекла в четвертую. В статистике оперштаба с середины октября — сплошные антирекорды, которых не было за всю пандемию. Медицинский обозреватель НГС Мария Тищенко и фотограф Александр Ощепков сходили в красную зону и реанимацию инфекционного госпиталя на базе больницы
Я бегу по большой территории больницы
На территории красиво: золотые листья красиво смотрятся на фоне зеленой листвы, покрытой небольшим инеем из-за перепада температур. Солнце медленно пробирается сквозь ветки деревьев, и кажется, что всё спокойно и хорошо, но всего в нескольких метрах отсюда, как пчелы (по-другому и не скажешь), трудятся сотрудники реанимации инфекционного госпиталя.

Стрелки на полу напоминают о доковидных временах, когда здесь было терапевтическое отделение
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
В больнице нас встречают сотрудники во главе с начальником инфекционного госпиталя Алексеем Мельником. Он отмечает, что количество пациентов увеличивается с прошлой недели: их становится больше, помимо этого, увеличивается число возрастных пациентов и тяжелобольных. Например, если до этого было около 20 обращений в день, то теперь — 40–45.

Сегодня в больнице не приемный день, поэтому первый этаж практически безлюдный
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Больница
Сегодня у госпиталя по маршрутизации не приемный день, поэтому на входе, внизу, никого нет.
В больнице сейчас развернуто 220 коек, но максимально их могут увеличить до 250: есть резерв. А в реанимации, по словам Алексея Мельника, количество коек увеличили до 30, хотя раньше максимальная вместимость была 25 пациентов, а в среднем — 20.

Самому молодому пациенту в реанимации сейчас 54 года
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Но чтобы всё это показать, нас сначала отправляют переодеться в защитные костюмы. Поскольку я уже была в красной зоне, которую организовывали для проведения КТ, то уже знала, как одеваться, и на это ушло меньше времени. Я старалась максимально закрыть все участки одежды и кожи, поэтому плотно соединила капюшон и очки, очки и респиратор.
Респиратор оказался плотным, ничего не пропускающим. Дышать в нем было сложнее, чем в том, который я носила раньше. Это я почувствовала уже через пару минут после того, как оделась.
Костюмы, которые используются сейчас, более легкие, прозрачные. В них не сильно жарко по сравнению с теми, которые были в предыдущие волны. Бахилы, которые надеваются и на костюм, и на обувь, довольно большие, поэтому в них легко запнуться (что я и сделала раза три).

По словам Алексея Мельника, симптомы, по сути, не изменились, чего не скажешь об осложнениях: у пациентов стали чаще возникать проблемы с почками
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Нам выдали одну пару перчаток, а не две, как раньше, поэтому в них можно было пользоваться телефоном. Конечно, врачам не до этого, а для журналистов — это один из основных инструментов работы.
Проверив еще раз, все ли элементы обмундирования на нужном месте, мы пошли дальше — в самую горячую точку больницы, где идет борьба за жизни.

70% пациентов, которые лежат здесь сегодня, — пожилые люди
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Когда дверь за нами закрывается, и мы оказываемся в реанимации, то первое, что я чувствую, даже через респиратор, — это какой-то спертый воздух. И если он, казалось бы, здесь застыл, но всё остальное в реанимации находится в движении. Сотрудники смотрят на аппараты, что-то нажимают, проводят какие-то манипуляции с пациентами, пытаются у них что-то спросить, переходят от кровати к кровати. И всё это происходит под постоянный писк всех аппаратов. Наверное, когда долго находишься в реанимации, то уже привыкаешь к такой обстановке (это произошло и со мной через какое-то время), но поначалу суета одновременно и захватывает внимание, и мешает.
Сначала очень тяжело расслышать, что именно говорят сотрудники, но потом получается сконцентрироваться.

В реанимации одновременно с лечением проходит и первый этап реабилитации
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Алексей Мельник говорит, что раньше в больнице на некоторых койках лежали среднетяжелые пациенты, но сейчас их отдали под тяжелых пациентов, которых стало в разы больше:
— На реанимацию такой нагрузки не было никогда. Сейчас 70% пациентов — возрастные, старше 60 лет. Мы видим, насколько агрессивна эта инфекция и как молниеносно могут развиваться осложнения у незащищенных пациентов даже на фоне самой интенсивной терапии. Это серьезный контраргумент к теориям о вакцинации, которые нам рассказывают пациенты. Почти

Сотрудники очень быстро перемещаются по красной зоне и работают, практически не приседая
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Заведующий реанимационным отделением Сергей Слемнёв отмечает, что они наблюдают более быстрое развитие отрицательной динамики:
— Например, пациент поступает с поражением легких второй степени, а через два-три дня у него уже четвертая степень — до 90%. Такого раньше не было. Да, наверное, это с «дельтой» связано: больше не с чем.
Самый большой срок лечения пациента, причем молодого, в этой больнице — три месяца, два из которых он находился на ИВЛ. У него была крайне тяжелая степень заболевания — 95% поражения легких.
Самым взрослым пациентам, которых сейчас в реанимации двое, — по 88 лет, а самому молодому — 54 года. А за всё время работы самому молодому пациенту было 30 лет, еще был

Сейчас, отмечают сотрудники, отрицательная динамика развивается быстрее
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
Пока мы разговариваем с руководством, в реанимации кто-то громко кричит и стонет, но это продолжается недолго. Такие крики, говорящие о тяжести болезни, страданиях и боли, слышать непросто.
Алексей Мельник показывает, что в реанимации работает и реабилитационная команда — параллельно с интенсивным лечением:
— Мы проводим первый этап реабилитации. Здесь работают физиотерапевт, инструктор ЛФК, которые независимо от состояния пациента делают свою работу.
После того, как возле одного пациента поработал реабилитолог, человек самостоятельно перевернулся с бока на живот и некоторое время постоял на локтях. Было видно, что это тяжело, но, наверное, именно так и выглядит борьба за жизнь и воля к ней.

В реанимации есть специальная комната, где хранится трехдневный запас лекарств, который постоянно пополняется
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
После реанимации мы спускаемся в обычные палаты красной зоны, чтобы пообщаться с пациентами.
Нэлли Онучина изначально попала в другую больницу с гипертоническим кризом. По ее словам, там она подхватила ковид и 1 октября оказалась в этом ковидном госпитале. У женщины были температура, кашель и 30% поражения легких, а сегодня она уже готовится к выписке.
— Но вообще я очень крепенькая старушка! Работала на севере. Я очень благодарна всему коллективу за то, что они были внимательны, за то, что я осталась жива. Потому что когда я сюда поехала, то думала, что уже не вернусь. Мне 83 года. Но выписываюсь благодаря людям в белых халатах. Я не вакцинировалась и заболела, а моя старшая дочка вакцинировалась и заболела тоже — в не очень легкой форме, — рассказывает пенсионерка.
На ее столе лежит открытая примерно на середине книга. Это уже третья за время нахождения здесь, говорит мне Нэлли Онучина.

Больница может увеличить количество коек, но пока этого не требуется
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
В другой палате, где лежат пять мужчин, играют в шахматы. Кто-то из пациентов подключен к кислороду, а кому-то он не требуется. В целом они чувствуют себя нормально, насколько это возможно.

На фото — журналист НГС. В таком костюме было нежарко, а очки не запотели (на это раньше жаловались многие врачи, но их обмундирование меняется и усовершенствуется)
Фото: Александр Ощепков
Поделиться
После обхода замминистра Елена Аксенова рассказала, что четвертая волна началась в нашем регионе с достаточно высоких показателей заболеваемости:
— Мы, к сожалению, фиксируем, что после третьей волны мы не снизились (по количеству новых выявленных случаев. — Прим. ред.) так интенсивно, как после второй и первой. И поэтому мы уже ежедневно видим достаточно высокие цифры заболевших на территории Новосибирской области. Сегодня мы с вами увидели тяжесть состояния пациентов, которые госпитализируются по экстренным показаниям. Обращают на себя внимание обращения за медицинской помощью в более поздние сроки. Чем раньше начинается терапия противовирусными препаратами согласно клиническим рекомендациям, тем легче будет протекать заболевание. Инфекция коварна: мы видим разные категории возрастов. Конечно, в первую очередь под удар попадают лица старше 60 лет, особенно те, кто имеет хронические неинфекционные заболевания.
Больница готова к оказанию помощи в большем объеме, но врачи и представители Минздрава надеются, что такого удастся избежать.
Если у вас был какой-то редкий симптом ковида или необычное последствие, вы готовы поделиться историей своего лечения, расскажите об этом медицинскому обозревателю Марии Тищенко — m.a.tishenko@yandex.ru или по телефону
Ранее мы рассказывали, что Минздрав Новосибирской области заказал за