Врачи спасли сотрудницу банка — из-за крошечного клубка в голове у неё онемели руки и ноги

Эту болезнь долго не лечили из-за плохой диагностики

Новосибирские нейрохирурги вылечили 44-летнюю сибирячку, у которой онемела часть тела из-за редкой болезни — в головном мозге у неё был клубок спутанных маленьких сосудов.

Сотрудница банка Евгения Лобачкова почувствовала симптомы болезни весной и обратилась к врачам родного посёлка Шушенское Красноярского края.

«Появилась слабость в ноге, потом всё тяжелее — хромала, и мелкая моторика руки пропала, становилось всё хуже. Головных болей не было — ничего такого.

Но постепенно становилось всё хуже. Я даже не могла выйти на улицу, одна не ходила. Диагноз мне поставили в конце июня», — рассказала корреспонденту НГС Евгения Лобачкова.

Красноярские врачи дали направление Лобачковой на операцию в новосибирском центре нейрохирургии — здесь она ещё раз сдала анализы, в том числе прошла МРТ, и диагноз «кавернома ствола головного мозга» подтвердился.

«Это врождённая патология сосудов головного мозга, мелких сосудов причём. Она представляет из себя маленький клубочек сплетённых сосудов с различными расширенными полостями. Внешне — если её вытащить из головного мозга — она очень похожа на ягоду малины. Она вся изнутри заполнена кровью», — объяснил заведующий сосудистым отделением центра нейрохирургии Андрей Дубовой.

Врач отметил, что у этого образования тонкие стенки, и они могут просто разорваться — и человек может умереть. Самое опасное, когда кавернома находится в стволе головного мозга — средоточии жизненноважных функций организма (к примеру, дыхания и глотания).

По словам Андрея Дубового, хотя впервые её описал американский врач в 1928 году, каверномы долго не могли диагностировать — ведь оборудование МРТ появилось только в конце XX века.

«Оперировать её очень сложно — даже не столько добраться до неё.

Оперировать на стволе нужно настолько аккуратно — те участки, которые дозволительно рассечь в стволе, не больше 1 миллиметра.

Мы действуем между этими центрами (ответственными за важнейшие функции организма. — М.М.). Промежутки между ними по 1–1,5 миллиметра. Нужно попасть и не разрушить эти центры», — описал нейрохирург.

Во время операции 16 августа, которую хирурги делают с 10–20-кратным увеличением под микроскопом, за их действиями следит нейрофизиолог. Пациентка была под наркозом, но к её телу врачи подключили множество датчиков, чтобы следить, как реагирует организм.

«Мы сделали небольшую по размерам трепанацию черепа, проникли к стволу и рассекли в дозволенных участках этот ствол, удалили само кровоизлияние и кавернозную ангиому. Она зачастую бывает очень [сильно] припаяна к веществу ствола, и хирургу приходится очень долго её отделять, потому что отделять надо очень аккуратно.

Ни одного неловкого движения не должно быть — здесь речь идёт не о миллиметрах, а о долях миллиметра», — подчеркнул завотделением.

После операции пациентка восстанавливалась несколько дней — сейчас, как призналась сама Евгения Лобачкова, руки и ноги перестали неметь, к ним возвращается чувствительность.

Врачи отмечают, что кавернома — это редкая патология, но лечение требует не только особого умения у хирургов, но и серьёзной оснащённости в больнице.

В Новосибирске эту болезнь умеют лечить также в клинике Мешалкина — одним из первых врачей, научившихся оперировать каверномы в России, был Кирилл Орлов. В подробном интервью НГС он рассказал, почему надо ночевать в больнице, чтобы стать хорошим врачом, а также поделился мнением о «бардаке» в российском здравоохранении, крепком сибирском здоровье и обидах жены.