«Второй день — был ад»: как работает «красная» зона для проведения КТ легких (журналист НГС проверил на себе)

КТ органов грудной клетки в Новосибирске делают в разных учреждениях (смотрите нашу карту), правда, в некоторых периодически ломаются томографы, потому что не выдерживают нагрузки. Есть места, где принимают пациентов исключительно без симптомов ОРВИ или еще и только по назначению врача, а есть такие, где принимают всех подряд. В подобных случаях сложно разделить потоки пациентов, поэтому в одном из учреждений придумали организовать для КТ «красную» зону, как это делается в ковидных госпиталях. Во сколько это обошлось, как разграничиваются пациенты и что происходит в «красной» зоне — читайте и смотрите в репортаже медицинского обозревателя НГС Марии Тищенко.

Организовать у себя «красную» зону для проведения КТ органов грудной клетки придумали в Медицинском центре имени Сергея Березина (МИБС) в Новосибирске.

Сначала МИБС принимал на КТ органов грудной клетки только пациентов с отрицательным тестом на коронавирус, но всё равно начали приходить инфицированные люди. Чтобы никого в клинике не заражать — ни сотрудников, ни пациентов, среди которых много онкологических, решили, что проще открыть «красную» зону, запустить всех с отдельного входа и перекрыть поток онкопациентов, потому что с онкологией КТ можно сделать еще в областном онкодиспансере.

Директор МИБСа Анна Беспалова рассказывает, что на подготовку ушло две недели и 200 тысяч рублей, не считая трудозатрат. В центре закрыли пленкой все стены «красной» зоны и завесили потолки.

— Там выведена отдельная вентиляция — так изначально было спроектировано здание. У нас много где выведены отдельные вентиляции и полная автоматика — два этажа занимает только оборудование, которое обеспечивает жизнедеятельность здания. Температура воды и воздуха тоже автоматически устанавливаются, — поясняет директор МИБС.

По ее словам, организовать всё было не сложно, только оказалось, что если покупает в магазине дерево (для строительных работ. — Прим. ред.) не частное лицо, а организация, то нужно зарегистрировать его в Единой государственной автоматизированной информационной системе (ЕГАИСе).

Центр может принять 72 человека в день, на одного уходит 10 минут. Само исследование длится 30 секунд, около 3 минут занимает подготовка пациента (раздеться и лечь), и около пяти минут уходит на расшифровку снимка. Врачи делают это по шаблонам, поэтому получается так оперативно. При этом новосибирские специалисты успевают помогать расшифровывать исследования, проведенные в Санкт-Петербурге в таком же центре — в режиме онлайн.

В центре делают не только платное, но и бесплатное КТ легких — по ОМС: поликлиники города отправляют своих пациентов. Для этого в день отводится два резервных часа.

— Самое обидное — это то, что мы обзваниваем пациентов, они подтверждают, что придут, а сами не приходят. Пропадает место, которое кому-то очень нужно. Люди за 10–15 дней записываются в 10 мест, потом не помнят, куда записались, не отвечают на звонки. Поэтому мы 17–18 человек за день отменяем. А в кол-центре, в котором работают два человека, около 1800 входящих звонков в день и 300 человек нужно обзвонить. Иногда я могу обзванивать или мои помощники, — рассказывает о сложностях Анна Беспалова.

Поход в «красную» зону

Врачи и рентген-лаборанты находятся в «зеленой» зоне, а администратор и медсестра — в «красной». В день в ней работают четыре человека — по два в одну шестичасовую смену. Чтобы посмотреть, как всё организовано изнутри и пофотографировать, я пошла с сотрудниками в «красную» зону в пересменку, когда одни заканчивают работу, а другие начинают.

В раздевалке для сотрудников есть очень подробная инструкция о том, что нужно сделать перед заходом в «красную» зону, что и в каком порядке надевать и куда утилизировать или сдавать в обработку вещи после. С первого раза кажется, что сложно запомнить всю последовательность действий, но на деле это оказывается проще.

Медсестра и администратор помогают мне одеваться и обсуждают, как же решить проблему с запотевшими очками. Сегодня они решили натереть их жидким мылом по советам коллег. Одна из них уже делала так на другой смене, и это помогло. Если ничего не делать, то очки запотеют очень быстро и работать станет тяжело.

— Пока хожу, вообще перестаю что-то видеть. Первый день еще более или менее, а второй день — был ад. Я принесла силикагель, хочу еще его положить в очки.

— Это потому, что у тебя очки были уже после дезинфекции. Когда новые надеваешь, лучше, а после нее они еще больше запотевают.

— А вы не будете себе протирать? — спрашивают они у меня, но я иду не на всю смену и хочу прочувствовать, каково это.

Администратор звонит коллегам, чтобы помогли найти мне обувь для «красной» зоны, а потом поясняет, что говорить по телефону в чехле неудобно, но им приходится брать телефоны в таком виде, а потом обрабатывать чехлы.

На руки нужно надеть две пары перчаток. Я надеваю первую: между ней и костюмом остается просвет, чего быть не должно. Мне помогают скрепить их лейкопластырем. Я начинаю надевать вторую пару перчаток, но из-за того, что руки у меня тонкие, герметичности в обмундировании добиться сложно. На помощь приходят опытные «коллеги», которые ловким движением показывают мне прием из операционной — под перчатку кладут вату или салфетку, а потом закручивают перчатку с ватой так, чтобы она полностью прилегала к руке.

— Долго ли отрабатывали все эти приемы? — спрашиваю я, глядя на то, как они ловко надевают бахилы и остальное обмундирование.

— Да прям! Один раз сходили и всё.

— К концу смены у меня вчера уши сильно надавило, — говорит медсестра, пытаясь по-другому закрепить на голове резинку от очков.

Я следую ее примеру. Поскольку я иду не на всю смену, мне достается желтый костюм, в котором сложнее находиться, а у сотрудников они белые. Пока мы одевались, я уже начала ощущать, что в костюме становится немного жарко, а когда на тебе капюшон, очки и респиратор, то есть практически всё лицо закрыто, сложнее дышать.

И наконец мы заходим в «красную» зону. Здесь всё оббито пленкой — за ней остались картины, которые раньше висели в этом коридоре центра, их можно рассмотреть, но такое ощущение, будто музей закрылся на реконструкцию или это постмодернистская выставка.

Сотрудники в белых костюмах начинают очень быстро ходить, потому что кому-то нужно завершить свои дела, а кому-то подготовиться к работе, которая вот-вот начнется. И ты действительно ощущаешь себя будто бы в космосе или на съемке фильма, на съемочной площадке которого еще не до конца понятно, что нужно делать именно тебе.

Дверь, через которую заходят пациенты, открыта, и оттуда ощущается холод, а в костюме становится еще жарче. Во всём этом затянутом пленкой мире только открытая дверь напоминает о реальности, и вот уже через нее заходит первый пациент в верхней одежде. На контрасте с белыми костюмами уличная теплая одежда сильно выбивается.

Я вместе с медсестрой провожаю пациента к томографу: пока он раздевается, медсестра быстро обрабатывает все поверхности, а потом укладывает пациента, проверяет фамилию и показывает через стекло рентген-лаборанту большой палец, говорящий, что всё хорошо и верно. Проходит несколько секунд, и пациент уже встает, медсестра снова начинает всё обрабатывать, и этот конвейер начинает работать в полную мощь.

Ранее мы писали, как и по каким показателям определить степень тяжести течения коронавирусной инфекции. Скоро мы выпустим материал о том, почему не всем нужно делать КТ. Не пропустите!