«Сырые внутри котлеты зеленоватого цвета»: родители — об отравлении 67 детей в лагере на Алтае

В конце июля в детском лагере «Горный Орленок» в Республике Алтай отравилось около 70 детей: кто-то вернулся домой, а кто-то до сих пор находится в больнице. Медицинский обозреватель НГС Мария Тищенко узнала у их родителей, как развивались события, что им сообщали дети и в каком состоянии они находятся сейчас.

Сибирячка Анна говорит, что у ее 13-летней дочери поднялась температура до 38 градусов в пятницу, 29 июля:

— Ночью она написала, что их везут в больницу, а утром — что дают таблетки и сухари. Какой диагноз и что происходит — я как родитель не знаю. В новостях пишут, что у детей нет температуры, но у дочери была. Вообще беспредел.

Анна очень возмущена организацией помощи детям: по ее словам, представители лагеря с родителями не связывались. О том, что детей увозят в больницу, она узнала от дочери. Дозвониться, уверяет Анна, до представителей лагеря было невозможно.

— Единственные, кто был на связи и пытался помочь, — это компания («Магистр»), у которой я покупала путевку. Там адекватные сотрудники: работали до ночи, сами обрывали телефоны лагеря, нашли номер директора, которой я дозвонилась, чтобы узнать, кто из представителей находится с детьми. Она сказала, что дети в больнице в Шебалино, и всё. То есть нас держали в неведении, какое самочувствие детей, что им дают.

Лишь 30 июля, по словам Анны, создали чат для всех родителей, в котором директор лагеря написала, что здесь будут обо всем информировать, но новых сообщений долго не было.

— Видимо, это не какая-то случайная ошибка, кто-то руки не помыл и так далее, а там в принципе с продуктами, едой что-то было не то. Дочь говорила: то сгущенка была чуть ли не зеленая, то мясо сырое, — вспоминает Анна.

Сейчас ее дочь находится в больнице, поэтому о ее самочувствии она узнает у самой девочки и у врачей, когда удается дозвониться по телефону больницы.

Анна замечает, что пока детей из больницы не отпускают и не перевозят, хотя изначально такой вариант обсуждался.

— До сих пор мы в подвешенном состоянии. И лагерь ничего не предпринимает, чтобы поставить нас в известность. Путевка с трансфером стоила около 40 тысяч, и такой бардак.

Сама Анна всё же узнала, что только в среду, 2 августа, скажут, что будет дальше с детьми, которые остаются в больнице.

Еще одна сибирячка Елена (имя изменено по ее просьбе) тоже отправила в лагерь 13-летнюю дочь:

— Она мне позвонила числа 26-го и плачет, что ей плохо: тошнит, рвота, морозит. Я сначала не подумала, что так серьезно, отправила ее к врачу, который должен быть в лагере. На следующий день она позвонила и сказала, что ей не становится лучше и более того — очень много детей также болеют, их рвет. Я дозвонилась представителю лагеря, объяснила ситуацию, на что мне ответили, что такого просто не может быть, что дети всё преувеличивают.

Елену заверили, что ее обращение передадут в сам лагерь и с ней свяжутся. В течение часа ей действительно перезвонили и сказали, что у ребенка просто колики, ей дали обезболивающую таблетку и порекомендовали сходить в туалет.

— Конечно, я возмутилась и стала говорить, что от колик не тошнит и не рвет. Зачем из меня делать идиотку?! И от колик не дают «Полисорб», который также дали моему ребенку, — замечает Елена.

По ее словам, до этого отравления дети жаловались на питание:

— Еда невкусная: им давали сырые внутри котлеты какого-то непонятного зеленоватого цвета; суп постный, как будто на воде с овощами. Когда света не было, давали йогурты и бананы. Неужели нельзя бутерброды сделать?

Елена запретила своей дочери ехать в больницу, потому что переживала, где потом будет ее искать. По ее словам, часть детей вечером 31 июля должны вернуться в Новосибирск.

— Мне дочь рассказывала, как кто-то по полу катался от боли, ноги к животу прижимая, а кого-то тут же рвало. Многие выходили на улицу, чтобы не в корпусе рвало. По телефону, когда говорили, слышно было, как дети плачут. К врачу образовалась очередь. Уже в пятницу вечером, как я поняла, отвезли первых два отряда в больницу. Дочь и племянница жаловались на тошноту с утра в пятницу, — описывает ситуацию Ольга, которая отправила в лагерь двоих детей.

Дочь Ольги записывала голосовые о происходящем (есть в распоряжении редакции): говорила, у кого какая температура, описывала большую очередь в медпункте из старших и младших отрядов.

— Все боятся, что все заболеют и отправят нас домой. Я всё делаю, руки мою, буквально каждую миллисекунду, — говорила она маме.

Кроме того, она описала то, что дети ели в пятницу: с утра была каша и запеканка, в обед тоже описала недожаренную котлету, которую не стала есть, только попробовала.

Дочь Ольги только тошнило, а ее племянницу сильно рвало: они даже опасались, чтобы та не захлебнулась.

Ольга возмущается, что с детьми, по их словам, даже не разговаривали ни вожатые, ни врачи. При этом многие в автобусе плакали, потому что думали, что в больницу их везут на операцию.

— В лагере отрицали, что то, что пишут СМИ об отравлении, правда. Мне сказали, что это акклиматизация. Мы что, в Таиланд детей отправили? Какая акклиматизация? Результаты анализов нам не говорят, диагнозы тоже — ни в лагере, ни в больнице. Я с детьми на связи — сейчас рвоты нет. Они находятся в больнице, — поясняет Ольга.

При этом Ольга говорит, что в целом не имеет претензий к лагерю, потому что она понимает, что такое могло произойти в любом месте, но ее разозлило то, что на телефонные звонки родителям долгое время не отвечали и оставляли их в неведении.

К тому же Ольга уже отправляла детей в этот лагерь, и он им нравился: хорошие экскурсии, программа на свежем воздухе.

— Девочки не взяли туда даже ручки, бумажки, книги, игры, потому что вообще не было свободной минуты. И сейчас всё начиналось хорошо. А теперь в больнице валяются — кроме телефонов нет ничего.

В прошлый раз дети жаловались на еду, но это нормально, считает Ольга:

— Просто они весь день на свежем воздухе и не наедаются такой едой, разработанной 50 лет назад. Все эти тефтели в склизком соусе и минтай по четвергам. Это, конечно, не гамбургеры. И даже хорошо. Потом дети приезжали и дома всё с удовольствием ели, даже брокколи, цветную капусту и кабачки. Что-то в этом году не повезло.

Ольга сама технолог пищевого производства, поэтому считает, что, может быть, повар был заразный, а может, проблема в поставщиках продуктов, особенно в этом плане опасна молочка: хранение, транспортировка.

Ольга, как и другие родители, намерена писать заявление о возврате денежных средств.

— Конечно, я буду узнавать, как вернуть деньги, хотя бы часть. За двоих получается 88 тысяч — по 44 на одного. Потому что за 88 тысяч эта развлекаловка и сочинение «Как я провел лето с поносом» — это так себе, — резюмирует Ольга.

Журналист НГС дозвонился до директора детского лагеря, но она от комментариев отказалась, добавив, что «журналисты поперли» (видимо, начали звонить. — Прим. ред.).

А в Роспотребнадзоре по Республике Алтай журналисту НГС объяснили, какую инфекцию выявили у детей и какие нарушения уже обнаружили в лагере.

Дежурный врач Шебалинской ЦРБ сказал журналисту НГС, что практически все дети в удовлетворительном состоянии.

Ранее мы рассказывали о том, что прокуратура Республики Алтай проводит проверку обстоятельств отравления детей, а следователи возбудили уголовное дело по ч. 1 ст. 238 УК РФ «Производство, хранение, перевозка в целях сбыта либо сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни или здоровья потребителей»).

Если ваши дети тоже были в этом лагере или находятся в больнице сейчас, свяжитесь с медицинским обозревателем НГС Марией Тищенко: m.a.tishenko@yandex.ru или по телефону: +7 961 845-55-78 (WhatsApp, SMS, Telegram).