Семья 2-летней Аделины, умершей в больнице, сомневается в официальной причине смерти — вот их аргументы

Двухлетняя Аделина Кинчарова умерла в новосибирской детской больнице № 1 на Вертковской 20 января 2020 года. В заключении, которое получили родители, было указано, что причина смерти не установлена. Спустя несколько недель Минздрав Новосибирской области всё же назвал причину — редкая врождённая аномалия развития кишечника, которая привела к завороту толстой и тонкой кишок. Семья умершей девочки с этим не согласна. Елена Кинчарова уверяет, что врождённых патологий у её дочки не было, и ссылается на наблюдение во время беременности, выписку из роддома, УЗИ брюшной полости в два месяца и многочисленные осмотры врачей, которые ничего не выявили. Журналист НГС Мария Тищенко поговорила с родителями Аделины.

«Никому не хотелось ковыряться в кишочках»

Аделине Кинчаровой вызвали скорую помощь 19 января 2020 года из-за того, что у неё заболел живот после йогурта, девочку вырвало, несколько раз она сплёвывала желчь. Врачи доставили её в детскую клиническую больницу скорой медицинской помощи на Красном проспекте, где сделали УЗИ органов брюшной полости, обширную рентгенографию органов брюшной полости, взяли кровь на сахар.

Медики поставили под вопрос острую кишечную непроходимость и отметили, что по результатам УЗИ и рентгенографии у девочки наблюдаются петли тонкой кишки. Но в том же документе говорилось, что отчётливо патологические образования в брюшной полости не определяются.

— Как объяснил главврач больницы на Красном проспекте, на тот момент не та была картина, врач этого не увидел. Получается, у ребёнка спазмы, боли, приезжает скорая помощь, они думают, что непроходимость, везут на Красный проспект, а там врач не понял — в больнице, где на этом специализируются. Но позже почему-то уволился с работы, как нам сказали. У меня вообще складывается впечатление, что никому в тот день не хотелось ковыряться в кишочках моего ребенка — был праздник, Крещение... — думает Елена Кинчарова.

Информацию о том, что врач-хирург, дежуривший в тот день и направивший Аделину Кинчарову в первую детскую больницу, уволился, журналисту НГС подтвердил главный врач больницы скорой помощи Ростислав Заблоцкий:

— Я могу подтвердить, что тот врач, который смотрел этого ребёнка, на самом деле написал заявление на увольнение, но связать это с этим случаем я не могу, формулировка у него — «увольнение по собственному желанию» спустя какое-то время.

Главный врач больницы скорой помощи пояснил, что для исключения диагноза «кишечная непроходимость» нужно провести комплекс исследований. Вопросы о том, каких именно и как снимается (либо подтверждается) подобный предварительный диагноз, журналист НГС адресовал в региональный минздрав.

«Это чей анализ?»

В тот вечер в этой больнице анализ показал, что сахар у Аделины повышен — 15,4, поэтому с диагнозом «сахарный диабет» Кинчаровых направили в детскую городскую клиническую больницу № 1 на Вертковской.

По словам мамы, их там не хотели принимать, но решили оставить до утра, чтобы утром родители перевезли девочку в другую больницу, в Мочище, но Аделина, как следует из документов, умерла в 06:45. При этом мама утверждает, что врач называла ей разное время смерти, то есть не знала точное. Елена Кинчарова считает, что врач, который делал реанимационные действия, точно должен знать, что именно делал и во сколько. Судя по диктофонной записи разговора Елены и врача (имеется в распоряжении редакции — Прим. ред.), врач не смогла ответить на вопрос, какие именно реанимационные действия производились. В посмертном эпикризе говорится следующее:

«В 06:05 произошло резкое падение АД, асистолия (прекращение деятельности сердца с исчезновением биоэлектрической активности), апноэ (остановка дыхания). Незамедлительно начаты реанимационные мероприятия, в полном объёме, неэффективны. В 06:45 зафиксирована биологическая смерть».

Елена Кинчарова утверждает, что в истории болезни её дочери много нестыковок, и обращает внимание на противоречивые моменты. Например, в минздраве сообщили, что анализ мочи у девочки взяли сразу после поступления в реанимацию больницы № 1 (то есть это было около 01:30), а Елена, со слов врача этой больницы, говорит, что они взяли анализ только утром 20 января.

Чтобы исключить диагноз «сахарный диабет», нужно было получить отрицательный результат мочи на ацетон. При этом в истории болезни Аделины есть разные записи — с отрицательным и положительным ацетоном.

— В записи, сделанной в интервале четырех-пяти утра, написано, что ацетон отрицательный. При этом неожиданно появляется анализ мочи — он положительный. Это чей анализ? Он откуда появляется? От 20 января, времени нету, не указано. Меня ещё вот что насторожило: первый анализ, который они взяли, на сахар — ошибка в фамилии: «Кинчалова». И дальше эта ошибка пошла во всех анализах. Когда они делают анализ, они ведь берут историю болезни, в которой написано «Кинчарова»? Как это понимать?

В целом в самой истории есть запись, сделанная в три утра, а потом в четыре — Елена задаётся вопросами, оставляли ли её дочь без присмотра в реанимации, что именно делали:

— В три утра они взяли у ребёнка кровь, сахар был 20, потом через час к ребёнку подошли — время стоит четыре утра. А где она целый час была при таком состоянии? И потом по ребёнку видны были ухудшения: отмирали ткани, заражение шло, петли повылазили. Получается, к ней вообще не подходили? — спрашивает Елена Кинчарова.

«Не умеешь работать с детьми — сиди дома»

Мама девочки считает, что они вовремя обратились к врачам:

— Такое ощущение, что мы жили в деревне, очень долго-долго везли ребёнка до врачей и нам поэтому не смогли помочь — не хватило времени. Но мы живём в городе в XXI веке, у нас всё есть для спасения детей. Мне объяснили, что это была бы простая манипуляция: сделали бы разрез небольшой, раскрутили кишочки, прочистили, подали бы капельницу. Ничего страшного, а оказалось вот так.

Сейчас Елена Кинчарова хочет, чтобы врачи, которые в тот день занимались Аделиной, больше не работали с детьми:

— Я считаю, что они халатно повели себя по отношению к ребёнку. Я хочу, чтобы они не работали больше в больницах и не лечили маленьких детей. Потому что маленькие дети не могут ничего сказать, ничего объяснить. Очень тяжело, конечно, работать с детьми, но они сами выбирали себе эту работу. Не умеешь работать с детьми — сиди дома. Мой вывод такой.

С названной причиной смерти Елена Кинчарова не согласна, потому что, по её мнению, если бы подобная редкая врождённая аномалия была, то её бы выявили раньше. Она акцентирует внимание на словах главного детского хирурга Новосибирской области Алексея Грамзина, который пояснял, что мальротация — причина острой кишечной непроходимости — обычно развивается в первые дни жизни ребёнка и сопровождается частой рвотой, беспокойством из-за выраженного болевого синдрома, а случаи, когда такая патология никак себя не проявляет в течение нескольких лет, чрезвычайно редки.

Журналист НГС направил запрос в минздрав, чтобы получить более подробный комментарий о том, до скольки лет живут дети с таким же диагнозом, живут ли сейчас в области такие дети, как его должны были диагностировать, сразу ли мальротацию можно увидеть как причину смерти и так далее.

— Нет патологий, всё замечательно на скринингах, в выписке из роддома, в детском УЗИ брюшной полости. Как так ничего не нашли? Ни малейшего подозрения у врачей ни на что не было, — недоумевает Елена Кинчарова.

Сейчас семья Кинчаровых хочет провести независимую экспертизу.

В ответ на запрос журналиста НГС региональный минздрав ответил, что ведомственный контроль качества и медицинской деятельности, который проводится по обращению матери Аделины Кинчаровой, в настоящий момент не завершён.

17 февраля следственный комитет возбудил уголовное дело по факту смерти в новосибирской больнице двухлетней Аделины Кинчаровой — «причинение смерти по неосторожности вследствие ненадлежащего исполнения лицом своих профессиональных обязанностей». Этим делом заинтересовался глава СК России Александр Бастрыкин.

Большую дискуссию среди читателей НГС вызывал тот факт, что родителей Аделины не пускали в реанимацию. Почитайте подборку комментариев на этот счет. Позже с редакцией связалась молодая мама, которая поделилась своей историей, как её не пускали в реанимацию к годовалой дочке. Прочитать её авторскую колонку можно тут.