Ее хотят в Америке

1 ноября 2012 правительство Новосибирской области выделило господдержку четырем инновационным компаниям для вывода своей продукции на рынок. В числе четырех оказалась компания «АваксисБиотерапевтикс», которая получила 2 млн руб. на завершение разработки нового метода иммунотерапии рака молочной железы — терапевтической вакцины. К этой разработке новосибирских ученых сейчас приковано повышенное внимание во всем мире. Заполучить ее мечтают даже в США. Что из себя представляет новая вакцина, когда ее увидят врачи и смогут воспользоваться пациенты, и почему в России легче придумать, чем воплотить идею в жизнь, — в интервью с директором компании «АваксисБиотерапевтикс» Амиром Максютовым.

Справка: Максютов Амир Закиевич — выпускник ФМШ и механико-математического факультета НГУ. Кандидат биологических наук. В течение многих лет работает в центре вирусологии и биотехнологии «Вектор».

Какое количество женщин подвержено онкологическим заболеваниям молочной железы?

Рак молочной железы находится на первом месте среди онкологических заболеваний у женщин. В Америке, например, каждая восьмая женщина встретится с этим страшным диагнозом. В России их число несколько меньше.

Когда вы начали заниматься этой проблемой?

Мы начали приблизительно в 2007–2008 годах. До этого я с коллегами занимался разработкой вакцин от ВИЧ и противогриппозными вакцинами. У нас был большой грант от американских партнеров на 600 тыс. долларов, и в ходе той работы мы сделали несколько серьезных открытий, которые были запатентованы. К 2008 году мы детально проработали проблему и приступили к созданию терапевтической вакцины, способной бороться с раком молочной железы.

На какой стадии сегодня находится разработка вакцины?

Закончен полный цикл доклинических испытаний.

Каков принцип действия вашей вакцины?

Продуктом является препарат крови пациента, обработанный по особой методике и предназначенный для лечения этого пациента. В основу метода терапии положена обработка клеток из крови пациента специально разработанными вакцинными конструкциями. Возвращение такого выращенного коктейля иммунных клеток обратно в организм пациента совершенно безвредно, в отличие, например, от химиотерапии и радиотерапии.

Для применения вашей вакцины потребуется специально обученный медицинский персонал?

Применять ее сможет обычный врач онкодиспансера после небольшого обучения. Дорогостоящего оборудования для забора крови устанавливать не потребуется. Это большое преимущество. Мы планируем, что в центрах федеральных округов будут работать специальные центры, куда будет поступать кровь. Потом по специальной логистической схеме кровь будет передаваться в один или два центра в Новосибирске и, возможно, в Москве. Там она будет перерабатываться для получения терапевтической вакцины и отправляться обратно.

Стоимость лечения с применением таких вакцин высока?

В США есть единственная подобная технология для лечения рака простаты у мужчин. Стоит лечение 93 тыс. долларов, но оно на 100% покрывается медицинской страховкой. Лечение с помощью нашей вакцины будет стоить, я думаю, в 10 раз меньше.

А может Россия закупить вакцины, подобные вашей, в США?

У нас вакцина уже 3-го поколения. Есть компании, которые планируют вывести на наш рынок вакцину против рака почек из США, но она — 1-го поколения и при этом не разрешена к применению в США.

Сколько денег вы уже потратили на разработку?

Все затраты оценить сложно, потому что мы работали в альянсе с несколькими российскими институтами и зарубежными партнерами. У нас было финансирование на реактивы, материалы, зарплаты и мелкое оборудование от наших партнеров — где-то 10 млн руб.

А сколько надо еще?

На клинические испытания необходимо еще минимум 10 млн. 2 млн мы уже получили от губернатора Новосибирской области. Еще 2 млн в рамках софинансирования дадут наши компаньоны. В следующем году правительство области выделит нам еще 3 млн.

Хорошая поддержка. Что было необходимо сделать, чтобы ее получить?

В рамках конкурса минобрнауки НСО на получение субсидии мы направили заявку. Заявки серьезно рецензировали. В результате нам решили дать денег на внедрение. Если бы это произошло 2 года назад, то мы бы уже клинические испытания, возможно, почти закончили. К сожалению, не вся необходимая сумма собрана, в частности, зарплата сотрудников, как обычно, откладывается на «потом».

А где будут проходить клинические испытания?

Клинические испытания будут проходить на базе НИИ клинической иммунологии и городской клинической больницы № 1.

За границей есть интерес к вашей разработке?

Есть очень настойчивые предложения о сотрудничестве. Например, на контакт постоянно выходит профессор из США, участвовавший в разработке вакцины против рака простаты. Есть и в России интерес. Сейчас мы готовим заявку в «Сколково». Но если получим еще немного средств, то, наверное, сможем выйти на уровень самостоятельного развития.

То есть слухи о том, что наша наука отстает от американской, преувеличены?

Мы серьезно отстаем по аппаратной базе. Оборудование эволюционирует очень быстро. Производить его в России невыгодно — невелик рынок сбыта. В России появилось понимание, что нужно делать, но нет механизма реализации. Нет пока и надежного способа доведения разработок ученых до тех, кто в них нуждается.

С вас «откатов» не требовали за время работы над вакциной?

С меня не требовали, но доходили слухи, что так бывает, и «откаты» могут достигать 50 % и более от выделенной суммы. Но я не комментирую то, чего не знаю точно.

А вы уехать и вести исследование где-то за рубежом — в той же Америке — не хотите?

Я сотрудничал с крупнейшим в Америке медицинским центром в Балтиморе, где лечатся голливудские звезды и даже президенты США. Цели уехать туда у меня нет, хотя партнеры там у меня есть, и в случае проблем здесь — есть куда уехать. У нас очень хорошая и сильная команда, и я знаю, как сделать свое дело здесь.

Сергей Стюард

Фото thinkstockphotos.com (1), Ирины Малыгиной (2)