«Я не вычеркиваю Россию из своей жизни»: как живут айтишники за рубежом и почему многие возвращаются

Недавно власти заявили, что айтишники, покинувшие Россию, массово возвращаются и связано это, по их мнению, с мерами поддержки отрасли. Однако сами программисты, которые уехали жить за границу, даже не упоминают появившиеся на родине блага и говорят, что их решение — уехать или остаться — связано с другими факторами. Как живут новосибирские айтишники за границей и почему некоторые из них всё же решают вернуться, узнала журналист Анна Богданова.

В конце мая премьер-министр России Михаил Мишустин заявил, что 85% уехавших за границу IT-специалистов возвращаются на родину (статистику собрали по данным с сим-карт). По его мнению, это связано с тем, что в России теперь для айтишников много льгот, в том числе смешные проценты по ипотеке — кстати, недавно НГС рассказывал историю новосибирского программиста, который оформил кредит на покупку 100-метровой квартиры под 4%.

Указ о мерах поддержки программистов президент подписал в начале марта, как только пошел тренд на сборы «философских пароходов». Хотя многие в тот момент всё же предпочли не принимать быстрых решений и подождать развязки. Масла в огонь добавили введенные санкции — проблемы начались у тех, кто получал зарплату в долларах на российскую банковскую карту.

По мнению основателя рекрутингового агентства BGStaff Антона Дурнецова, в конце мая бизнес начал выходить из комы, программисты поняли, что жизнь не остановилась. Хоть и не в том объеме, но компании снова начали набирать персонал. Если сегодня специалисты и уезжают за границу, то скорее на отдых — тренда на релокацию, по его наблюдениям, нет. Недавно он был на конференции разработчиков CodeFest, где в том числе обсуждали тему релокации.

— На самом деле почти все сошлись на том, что уезжают уже достаточно редко и много кто уже даже вернулся, — рассказал он. — Есть и те, кто вернулся из-за проблем с языком и теперь полноценно его подтягивает, чтобы уехать еще раз. Но таких немного. Плюс к осени ждем возвращенцев из-за выхода детей в школы, сады. А так практически все верят в Россию, в свои компании и не собираются уезжать.

Некоторые опрошенные айтишники говорят, что работодатель не ограничивает их в передвижениях, к тому же у многих удаленная работа. Например, в пресс-службе «Авито» сказали, что у сотрудников сохранился гибридный и удаленный режим работы и никто не регламентирует их перемещение, если это не мешает им работать из любой удобной локации.

Надоела обстановка в стране

Мы поговорили с двумя сотрудниками IT-компаний, которые всё же решили покинуть Россию и возвращаться пока не планируют.

Андрей (попросил не указывать фамилию) работает удаленно, занимается разработкой сервисов автоматизации рекрутинговых процессов. Это российская компания, клиенты тоже из России — он говорит, что никаких предложений от работодателя по релокации не было, но примерно половина команды переехала за границу.

— Я уехал 13 марта. Так как на тот момент авиасообщение с большинством стран уже было прекращено, то пришлось лететь «Узбекистанскими авиалиниями» через Ташкент. Полетел в Турцию, так как там уже были коллеги и знакомые из других компаний, — рассказал он детали своего переезда. — На месте познакомился со многими нашими соотечественниками, которые оказались в такой же ситуации. Многие занимались поиском долгосрочного жилья и оформлением всяких документов (карты, вид на жительство, страховки и прочее).

На вопрос о главной причине переезда Андрей ответил, что ему уже давно не нравится ситуация в стране, нет возможности на что-то влиять, к тому же «вызывает отвращение воинственно-гопническая риторика». При этом во всеобщую мобилизацию он не особо верит и подчеркивает, что решение не связано с экономическими проблемами — их он не боится.

Жить в России Андрей пока не планирует, но сейчас на время вернулся, чтобы оформить новый загранпаспорт, получить международные права и попробовать сделать шенгенскую визу.

— С Россией всё сложно. Новосибирск, кажется, проваливается в какую-то яму — возможно, в ожидании изменений и улучшений пройдет вся жизнь, — рассуждает он. — Москва и Питер мне не нравятся. Единственное место, где понравилось, — это Красная Поляна, но там жилье стоит неоправданно дорого. Я попробую получить какую-нибудь экспатскую визу в Европе, поездить там, присмотреться и уже после этого делать вывод.

Андрей уверен, что разговоры о массовом возвращении айтишников скорее не соответствуют действительности, хотя среди его знакомых есть те, кто вернулся, — большинству надо решить какие-то дела, оформить документы или забрать вещи. Что касается получения зарплаты, деньги ему приходят на карту, а «дальше уже ищешь сам способы».

— Где больше хочется жить — самый сложный вопрос для меня, — признался собеседник. — Можно сказать, что я еще в поисках идеального. Решил, что не хочу долго задерживаться на одном месте, хочу поездить по разным местам и уже после этого выберу, где остановлюсь. За 2 месяца побывал в Аланье, Анталье, Фетхие, Олюденизе, Калкане, Каше. Почти в каждом городе есть свой русскоязычный чат в «Телеграме», в котором ребята обсуждают насущные проблемы, и, если что, готовы помочь.

За окном — горы и море

Жанара работает в зарубежной IT-компании на позиции Customer Success manager — помогает прямым клиентам с онбордингом (процесс адаптации клиента к новому продукту). Клиенты у компании со всего мира: из Австралии, Новой Зеландии, США, Великобритании. В марте руководство поинтересовалось, как она относится к тому, что, возможно, придется выехать. Жанара сказала, что ей интересно, — к тому моменту совпали все обстоятельства: удаленная работа, желание путешествовать, обстановка в мире.

По ее словам, в компании много российских разработчиков, которым руководство помогло переехать. Так как работа удаленная, не было никаких ограничений по выбору места жительства за рубежом. Многие ее коллеги поехали в Анталью, она поехала туда же, так как хотелось познакомиться с коллективом. Нашлось несколько комфортных локаций, в которых часто встречались такие же ребята, где постоянно звучала русская речь. С одной стороны кто-то обсуждает баги, которые нужно починить в программах, с другой стороны — какой-нибудь руководитель отдела продаж что-то обсуждает со своей командой.

— Если честно, я не строю планов, потому что сейчас всё очень зыбко, непонятно в плане мировой ситуации, — ответила Жанара на вопрос о возвращении. — У меня осталась квартира в Новосибирске. Естественно, я буду возвращаться в Новосибирск, потому что у меня там родные. Я не вычеркиваю Россию из своей жизни — это точно нет. Но в ближайшее время я пока не хотела бы возвращаться.

Сейчас она уже в Боснии и Герцеговине — выбор именно на эту страну пал из интереса.

— Ткнула пальцем, из Антальи был относительно недорогой билет. Нашла очень классную светлую, просторную и стильную квартиру с прекрасным видом и решила пока побыть здесь месяц, — объяснила она переезд из Турции. — Многие ребята остались в Анталье, и, кстати, они берут ВНЖ и собираются там остаться надолго. Я для себя пока не решила, где хочу жить.

Среди своих коллег она не знает никого, кто бы вернулся в Россию. Кроме Антальи, часть сотрудников переехала в Грузию или работает в Стамбуле.

Куда я поеду? У меня здесь всё

Айтишники уезжали всегда, только поток то сокращался, то увеличивался, в зависимости от кризисов, считает руководитель кадрового агентства по подбору IT-специалистов Alex Staff Agency Алексей Сухоруков. Например, в начале 2000-х был бум уезжающих, потому что англоязычным айтишникам можно было легко получить визу. Два года назад поток сократился из-за пандемии, когда релокация стала физически невозможной и, по сути, превратилась в удаленку. Потом ковид начал отступать, границы открыли, но возникли новые обстоятельства.

— Начали очень жестко вводить санкции, а западные компании привыкли работать по удаленке с российскими разработчиками, украинскими, белорусскими, когда человек сидит в любом городе СНГ и ему платят в долларах либо в евро, — здесь эта система сломалась, стало невозможно оплачивать труд программистов, — рассуждает Алексей Сухоруков. — Во-вторых, многие компании, особенно крупные, под давлением санкций были вынуждены вообще отказаться от взаимодействия с россиянами. И в этом случае выбор был один: если нужен сотрудник, предлагали переезжать.

То есть первая, самая многочисленная группа — подразделения компаний, которые перевезли за пределы страны, чтобы можно было работать с западными заказчиками. Вторая — айтишники на удаленной работе, которые сами напрямую работали с западным заказчиком: он говорит, что не может больше платить, поэтому приходилось переезжать в ту страну, которую можно себе позволить (часто это Казахстан, Грузия, Армения).

— И третья категория — те, кто поддался всеобщему настроению: все уезжают, и я уезжаю. Кинулись за пределы страны — куда угодно. Не имея ни заказчиков, ни финансовой подушки. Чаще всего они через три месяца и возвращаются, — считает эксперт. — В стране, где ты родился, вырос, есть какие-то активы, связи, явно выживешь лучше, чем в чужой. Под воздействием паники уехало не так много — 10–20%, и из них вернулось больше половины.

По его данным, были и возвращенцы из крупных компаний — людям просто что-то не нравилось. Если говорить про российские компании, сотрудники возвращались, потому что не видели особого смысла в работе из-за границы, потому что в России — коллектив, деньги, семья, родители и так далее. Таких процентов 30–50, хотя это не официальная статистика, подчеркивает Алексей Сухоруков, а, скорее, выводы по связи с кандидатами, причем примерно по десятой части от общего числа.

Руководитель кадрового агентства уверен, что далеко не все айтишники нарасхват за границей. Всё зависит от уровня специалиста, кроме того, сегодня компаниям важны сотрудники с так называемыми «софтскилами» (soft skills — навыки, которые помогают решать жизненные задачи, работать с другими людьми; вовлеченность, ценности, соответствующие культуре организации). А некоторых просто не удалось уговорить.

— Джуны (junior — начинающий) за рубежом не нужны, так же как и в России. Они пользы не приносят, на них больше тратят денег. Мидлы (middle — специалисты среднего уровня), в принципе, наверное, есть более-менее везде, и их можно найти. Нужны всем всегда сеньоры (senior — высокий уровень компетенций), — перечисляет эксперт. — А кто такой сеньор? С точки зрения западного заказчика, сеньор — человек, который более семи лет в индустрии, а лучше — более десяти. Российский разработчик, который десять лет в индустрии, — это за тридцатник, это семья, дети, дом, машина, дача, родители, скорее всего, возрастные. Попробуйте такого уговорите уехать. Огромное количество людей «сеньорного» уровня сказали: «А куда я поеду, у меня здесь всё».

«Вместе со мной там высадились еще 500 айтишников»: программист — об эмиграции в Сербию.

Неожиданный выбор: многодетная мама переехала с семьей на Северный Кипр — сколько стоит жизнь там и какие минусы.

«Возвращаться не планируем». Супруги-врачи бросили работу на скорой и переехали в Испанию.