«Думала, я ёжик и ненавижу прикосновения»: как устроены каддл-пати и почему новосибирцы хотят обниматься с незнакомцами

Существованием такого явления как каддл-пати в 2025 году уже мало кого удивишь. Но людей, у которых есть опыт участия в «обнимательных вечеринках», всё еще очень мало. Кто-то не может представить, как это — несколько часов напролёт обниматься с посторонними людьми, кого-то не пустит ревнивый партнер, а кому-то хватает тесного контакта в час пик в общественном транспорте. Тем не менее есть люди, которым интересен такой вид времяпровождения как каддл. Одну из таких встреч посетила и корреспондент НГС Рихарда Лем.

В Новосибирске классические каддлы с января этого года организует психолог Елена Андреева. Анонсы встреч можно найти в ее телеграм-канале «Тепло прикосновения | Cuddle Новосибирск».

«Я познакомилась с каддлом, когда жила в Краснодаре, в роли участника, — рассказала Елена. — А после переезда в Новосибирск захотела сделать его уже сама. Мной двигало желание иметь рядом больше людей, так как сама в них нуждалась. Начала с изучения информации о каддле, потом прошла обучение у Марии Зобниной (она основатель каддл-пати в России. — Прим. ред.) и супервизию. Это был ноябрь 2023 года».

Но ни в 2023 году, ни даже в 2024-м запустить проект в Новосибирске у неё не вышло: то не складывалось с помещением, то элементарно не хватало времени и сил. Хотя на её тематический канал подписывались люди, которые потом спрашивали: когда уже будет каддл?

В январе 2025 года она объявила набор участников на популярном сайте объявлений и неожиданно для себя получила отклик. Первая группа состояла из этих откликнувшихся и друзей.

Попасть на встречу можно только после собеседования — по словам Елены, некоторые интересующиеся отпадают уже на этом этапе.

«На данный момент я отказала в посещении только одному человеку, мужчине. На вопрос, зачем он хочет прийти, он ответил: „Я люблю обнимашки“. Да и в целом ответы были не полные, „на отвали“, — объясняет Елена Андреева. — А я более внимательна к отбору мужчин. Если говорить про соотношение мужчин к женщинам, то я стараюсь придерживаться пропорции 1/3».

Не сказать, что собеседование очень трудно пройти. Искателю человеческого тепла предлагают ответить на семь стандартных вопросов: немного рассказать о себе (включая значимые факты о своем физическом и психическом здоровье), о своих мотивах посетить встречу, об опыте подобных практик, а также о том, как ты понимаешь или интерпретируешь правила.

Про правила стоит написать подробнее. Первое, что нужно знать: каддл — не про секс и возбуждение. Соответственно, прикосновения к гениталиям и эрогенным зонам не входят в программу «обнимательной вечеринки».

«Возбуждение может случиться при каком-либо упражнении или при объятиях. В этом случае стоит отойти, подышать, прогуляться», — объяснила Елена.

Второе важное правило: «нет» означает «нет». За согласие на контакт принимается только уверенное и активное согласие. Молчание и неуверенное согласие на каддле не котируются.

Из этого следует и третье правило: бережное отношение к себе. Не нужно делать то, что неприятно или пугает.

«Можно даже не участвовать, а просто посидеть, посмотреть», — подчеркивает организатор.

Ну и вполне понятный дресс-код: свежая удобная одежда, чистота и опрятность, никаких «колюще-режущих» аксессуаров, минимум парфюма.

Очередной каддл проходил 30 марта в цокольном помещении одного из бизнес-центров по линии метро. Туда я и отправилась, с немалым трудом переборов желание отказаться в последний момент.

Адрес участникам скидывают после регистрации и оплаты обязательного взноса: в марте это была 1000 рублей, с апреля взнос — 1200 рублей. Деньги в основном уходят на аренду и покупку продуктов для перекуса.

На встречу приехали 16 человек. На ковролине — круг из ковриков для йоги, мягкие пледики и думочки. Дополнительно атмосферу создают проекторы северного сияния и спокойная музыка.

На встрече не имеют значения профессия, семейное положение и возраст (впрочем, есть нижний порог — 18 лет). Начали со знакомства. Елена кратко напомнила правила и предложила всем по очереди представиться.

«Называем только имя, ассоциацию с самим собой и свой запрос к каддлу», — уточняет она.

Все участники — очень непохожие друг на друга, но приятные и осознанные. Есть все типы внешности, темперамента. Кто-то пришел дарить тепло, кто-то хочет получать. Когда один из парней признается, что вообще-то боится, мне становится чуточку спокойнее. Так что, когда доходит очередь до меня, я тоже говорю о своей уязвимости: ассоциирую себя с кактусом иголками вовнутрь.

Эта метафора приходит сама собой. Понимаю, что практически говорю людям прямо: если не хотите сделать мне больнее, лучше не трогайте. Открытие это неприятно удивляет меня. Но Елена успокаивает: это вариант нормы. Мы пришли в первую очередь изучать самих себя через контакт с другими.

Первая практика — медитация. Пока что на расстоянии. Каждый берёт коврик или плед, удобно устраивается на полу и под руководством модератора встречи выполняет нехитрые упражнения на дыхание и расслабление.

Наконец настает время для первых контактов. Нам предлагают начать хаотичное перемещение по комнате с целью поприветствовать как можно большее число людей, но не обычным способом, а соприкоснувшись ступнями. Звучат смущенные смешки, комментарии по поводу собственной неловкости. Когда прошло достаточно времени, чтобы даже самые медленные обошли как можно больше участников, нам дают следующее задание: теперь то же самое руками.

Ага, тут всё просто, думаю я. И протягиваю руку для рукопожатия высокому мужчине. Он, слегка замешкавшись, отвечает, и я понимаю, что ошиблась. Другие участники каддла не ограничиваются коротким формальным контактом. Они либо берут обе руки партнера в свои и бережно держат, либо касаются открытыми ладонями, как при игре в очень медленные «ладушки». Учусь не торопиться отнимать руки — трудно, приходится внутренне считать до десяти. Радуюсь, если попадаются такие же торопыги. Закончили. Вдох-выдох.

Следующий уровень сложности — игра в паровозик: выбираешь партнера, кладешь ему руку на плечо, и он становится «локомотивом». Роль «локомотива» переходящая, зато «вагончиков» становится все больше. Пятый «вагончик» отцепляется и должен быть готовым, если призовут, опять стать «локомотивом».

Я понимаю, что так формируются симпатии. За кем ты пойдешь, кто тебя выберет? Замечаю, как некоторых выбирают «локомотивами» по несколько раз, тогда как другие бегут в противоположную сторону и избегают участия. Роль наблюдателя меня увлекает, и тут на мое плечо тоже опускается рука. И вот я уже веду «паровозик», а сама изо всех сил тянусь к плечу убегающей от меня девушки. Эстафета передана, можно какое-то время плыть по течению, но тут объявляют конец упражнения.

Последнее упражнение самое «жесткое» — это игра в «ручеек», но суть в том, чтобы максимально сомкнуться с партнером, усложнив задачу проходящему между вами человеку. Когда кто-то движется на тебя, хочется отпрыгнуть, пропуская.

Интересно наблюдать, кто как проходит: один идет, приобнимая каждого, кого пытается обогнуть, второй прет напролом, третий идет бочком, прокладывая путь вытянутой вперед рукой, кто-то выбрал проползти понизу. Клаустрофобия в тоннеле из человеческих тел неизбежна.

Вот и всё, упражнения кончились. После короткого перерыва приступаем к тому, зачем пришли: изучаем себя через задумчивый контакт с другими. Начинаем с рук. Сперва делимся на четыре равных круга, ощупываем пальцы, кисти и предплечья партнёров справа и слева. Странно одновременно держать руки двух разных людей — у них отличается температура и упругость кожи. А еще трудно сосредоточиться на движениях обеих своих рук: мозгу непривычно, все-таки я не амбидекстр.

Ладно, руки изучили. Дальше предлагают поиграть в «глухой телефон» с помощью прикосновений: рукопожатий, поглаживаний, выстукивания ритма. Я ощущаю неловкость: смущает собственная рассеянность, кажется, половину «передач» я запорола. Но перестав думать про себя, замечаю, что даже не все участники нашего маленького круга осознают, что пошла очередная «радиограмма».

И тут Елена говорит, что дальше мы можем делать, что захотим, — в рамках правил, конечно. Парни в нашем маленьком кружочке тактично молчат и ждут. Тогда я предлагаю опереться на спины друг друга.

В это время другие группы удобно укладываются, обнявшись. Они разбиваются сперва на пары или тройки, потом сбиваются в более крупные группы, устраивают кучу-малу. Кажется, что картинка меняется, как в калейдоскопе. Один участник из нашего круга уходит в другой конец комнаты за более близким контактом — это окей. Ко мне подсаживается женщина, предлагает привалиться к ней: она большая и теплая, укачивает и успокаивает.

Перерыв на чай даёт время для первой рефлексии. Кажется, мои колючки меня больше не терзают. Когда наступает время последнего круга — с обратной связью — я говорю, что мой кактус набрал цвет: то ли потому, что хочется дать позитивный отклик, то ли потому, что стало легче.

Вместе с тем я понимаю, что мне хватило обнимашек с лихвой. Но об этом я напишу Елене на следующий день, когда она будет делать рассылку новичкам с просьбой проанализировать пережитый опыт.

Стоит отметить, что из 16 два человека ушли до окончания мероприятия. По словам модератора встречи, так бывает. И всегда есть процент тех, кто уходит навсегда.

«На данный момент в группе примерно 60% тех, кто пришел во второй, третий раз и так далее. Соответственно, новичков около 40%. Приезжают, кстати, и из других городов: например, из Омска, Томска и Новокузнецка», — рассказала Елена Андреева.

Средний возраст участников — 30 лет. Пока минимальный возраст был — 19 лет, максимальный — 42.

О пережитом опыте хочется спросить и других участников. Например, Иван (имя изменено) пришёл сюда впервые. Ему 24 года, он симпатичный юноша, но серьёзный и стеснительный.

«Мне было очень страшно, — признается он. — Меня сейчас до сих пор немного потряхивает, потому что у меня социальная тревожность. И, собственно, это была главная причина, по которой я решил себя силой закинуть сюда: чтобы лицом к лицу столкнуться с этой тревожностью и как-то научиться справляться. Я не знаю, насколько это помогло, потому что это такой длительный процесс — мне ещё рефлексировать и рефлексировать. А так, в целом, очень прикольный, приятный опыт. Очень удивительно, что так много людей тоже хотят обнимашек, какой-то тактильности».

Екатерине 30 лет. Это ее шестой каддл — она ходит на эти встречи, чтобы переключиться. Когда мы все рассказывали о своих ощущениях в начале, она поделилась, что чувствует себя закрытой. На заключительном круге она откровенно рассказала, что проплакала половину каддла, и ей стало лучше.

«Когда я только пришла, думала, я ёжик: ненавижу прикосновения, потому что в жизни люди обычно не слышат слова „нет“. Но со временем я поняла, что есть люди, к кому приятно прикасаться. И во время первого контакта мне, чтобы понять, нравится мне общаться или нет, желательно повзаимодействовать тактильно, — объяснила она. — На каждом каддле я получаю новый жизненный урок. Открываю для себя что-то новое в контакте с тем или иным человеком. Каждый по-своему прикасается, у каждого свой ритм, каждый передает через прикосновение какую-то свою интересную историю».

По ее словам, заряда от каддла ей хватает иногда на сутки, а иногда и на неделю — зависит от человека, с которым контактируешь.

С тем, что позитивные несексуальные тактильные ощущения важны для нашего вида, согласится любой психолог. В научно-популярных статьях авторы обычно цитируют американского психотерапевта Вирджинию Сатир: якобы для выживания нужно четыре объятия в день. Чтобы оставаться здоровыми и быть в хорошем настроении, — восемь объятий в день, а для развития и личностного роста — 12. Но найти доказательства не представляется возможным.

Елена Андреева полагает, что наиболее релевантный источник — англоязычная научная статья, где описывается результат 30-летнего исследования (Francis McGlone, Johan Wessberg and Håkan Olausson, «Discriminative and Affective Touch: Sensing and Feeling»).

«Нейробиологам удалось открыть и описать С-тактильную систему, объединяющую высокочувствительные механорецепторы (окончания чувствительных нервных волокон), — пояснила психолог. — Они активизируются во время медленных прикосновений, поглаживаний и объятий».

Также она вспомнила и статью психолога Гарри Харлоу, который в 1950-х годах проводил сомнительный с точки зрения этики эксперимент для изучения механизмов формирования привязанности у детёнышей макак-резусов. Животному предлагали выбрать между двумя «суррогатными матерями», через которых подавалось обезьянье молоко: жесткой конструкцией из проволоки и более мягкой — из дерева, обтянутого тканью. В ситуации стресса все обезьяны выбирали «тряпичную мать» — даже повзрослев, когда уже не нуждались в молоке. Ученый сделал вывод, что для приматов, к числу которых относится и человек, важен тактильный комфорт.

Елена Андреева подчёркивает, что легально добрать тактильности может помочь контактный спорт, массаж, посещение салонов красоты.

Исследований о каддле в русскоязычном научном сегменте пока нет (или их невозможно найти), но Елена Андреева фиксирует свои наблюдения. Например, может выделить взаимосвязь между потребностью в тактильности и темпераментом.

«Сангвиник, особенно если он еще и экстраверт, будет более открыт к телесному контакту, чем осторожный меланхолик. Флегматики, наверное, хотели бы что-то ненавязчивое и комфортное и с близким кругом. Холерики избирательны, импульсивны, эмоциональный телесный контакт может быть для них важен, но они могут его как отвергать, так и принимать. Тут большее значение имеет то, в каких условиях человек получал опыт, есть ли какая-то у него травма, связанная с телесностью, и как у него с доверием и личными границами», — поделилась рассуждениями Андреева.

Еще интересное наблюдение: все-таки наша тактильность зависит от окружающего нас социума. Приехав в Сибирь, Елена убедилась, что здесь люди более зажатые, им сложнее подпускать других к себе, чем в том же Краснодаре.

Не так давно корреспондент НГС побывала на настоящем балу — и заодно узнала, зачем новосибирцы посещают школы исторических танцев и обучаются вальсам и кадрилям.