«Идем рожать!»: гуляем по роддому, где детская реанимация как в Европе (сюда даже приезжал профессор из Парижа)

В новом выпуске рубрики «Идем рожать!» мы расскажем вам о городском перинатальном центре, где выхаживают недоношенных малышей (здесь спасают даже крошек, которые весят всего 500 граммов). Центр существует уже 40 лет и раньше назывался роддомом № 4. Сейчас это единственное учреждение в Новосибирске, где мамы имеют возможность заходить в детскую реанимацию к своим детям. Обычно малышей разлучают с мамами и отправляют в другие больницы. Медицинский обозреватель НГС Мария Тищенко узнала, чем еще прославился роддом за пределами региона. Как выглядят палаты, в каких условиях живут мамы и хорошие ли врачи тут работают — читайте в нашем репортаже.

— Сколько лет работаешь, Лесык? — спрашивает у случайной сотрудницы главный врач Иван Поздняков.

— 27 точно, — улыбается женщина в белом халате.

Это одна из особенностей городского перинатального центра: люди работают здесь даже не годами, а десятилетиями. Практически каждый человек, которого мы встречали во время нашей экскурсии, называл солидные цифры своего стажа в этом роддоме: 25, 32, 38 и даже 39 лет.

Одна медсестра на посту назвала цифру, сколько лет работает в перинатальном центре, и заулыбалась так, что по ней было видно, как она рада этому факту и даже гордится им.

— Еще девчонкой ко мне пришла, — замечает Иван Поздняков и говорит, что на формирование коллектива у него как у руководителя ушло 15 лет (сам главврач возглавляет роддом и центр уже 33 года). — У нас очень хороший костяк специалистов, которыми я горжусь. 60% врачей имеют высшую квалификационную категорию, практически все заведующие отделениями являются кандидатами медицинских наук — 12 человек. Это не считая кафедральных работников. Вообще про нас пишут разное: иногда читаю, иногда нет. В основном пишут хорошо...

Главный врач, показывая, как устроен роддом, честно признается: здание требует ремонта, потому что в некоторых отделениях сейчас «совдепия». Зато, подчеркивает руководитель, тут очень чисто. И действительно, стены, линолеум на полу выглядят старенькими, но опрятными.

Даже в пищеблоке издалека блестят кастрюли и вовсю работают посудомойки, да и на самой кухне тоже очень чисто, хотя к нашему приходу никто не готовился. Сотрудница увидела на полу какую-то ниточку и сразу подняла ее.

Городской перинатальный центр трансформировался из роддома № 4, который был открыт 17 ноября 1981 года, то есть в этом году учреждению будет 40 лет. По тем временам это было самое крупное родовспомогательное учреждение за Уралом. А по объемам работы и количеству родов перинатальный центр до сих пор держит лидерство. До 2017 года здесь рождалось на свет до 7 тысяч малышей в год, но в последние годы идет снижение рождаемости (в 2020 году Новосибирская область недосчиталась 9 тысяч детей). Каждые третьи роды в Новосибирске и каждые шестые в области проходят именно в городском перинатальном центре.

Еще один интересный факт: в 1992 году именно здесь впервые за Уралом открыли отделение детской реанимации. На тот момент подобное было только в Москве. Это сразу дало хорошие результаты: с помощью высококлассных врачей, средств и оборудования коллективу всего за год удалось снизить перинатальную смертность в три раза.

Благодаря успехам роддома в Новосибирск стали приезжать отовсюду учиться. В больнице разработали систему детского парентерального (внутривенного) питания, проводили клинические испытания разных препаратов...

До 2012 года Россия была единственной страной в мире, где дети весом от 1 килограмма и при достижении роста в 35 сантиметров считались живорожденными. Малыша с меньшими показателями считали выкидышем, потому что не было нужного оборудования и кадров, которые бы помогли выходить таких крошек. С 2012 года критерии изменили: от 500 граммов и 25 сантиметров роста. И для большинства роддомов этот переход был проблемой, потому что в них не было даже постов реанимации, а в Новосибирске к этому уже были готовы.

Иван Поздняков ставил перед роддомом всё новые и новые цели, а потом сам придумывал, как их добиваться.

— Когда мы стали концентрировать у себя недоношенных детей, то встал другой вопрос: они пролежали определенное время в роддоме (максимум до 10 суток) и должны быть переведены в детскую больницу. Транспортировка таких детей на 30% снижает выживаемость. К тому же, как правило, ребенок разлучался с матерью. И я озаботился тем, что нужно открыть второй этап реанимации, чтобы здесь был замкнутый цикл, — вспоминает Иван Поздняков.

Сейчас недоношенные дети, которые рождаются с весом 500 граммов и больше, проводят в роддоме до трех-четырех месяцев, после чего их выписывают домой.

— Мамочки за ними ухаживают. Это чисто европейская модель оказания помощи таким пациентам — открытая реанимация, в которую мамы приходят и даже кормят своих детей, — объясняет главный врач.

В Новосибирске это единственное учреждение, в котором есть такой этап помощи недоношенным детям.

Большое место в причинах детской смертности занимают внутриутробные инфекции, и часто врачи не могут расшифровать и понять, какой именно возбудитель атаковал новорожденного малыша. Это затрудняет лечение. Поэтому в какой-то момент Иван Поздняков задумался об открытии в роддоме ПЦР-лаборатории и усовершенствовании бактериологической.

— Несколько лет назад к нам приезжал профессор из Парижа и сказал, что у нас лаборатория маленькая, но такая же, как у них. В детской реанимации у нас стоит аппарат «Бакталерт»: если у ребенка есть инфекция, то материал сразу же, с рождения, ставится туда, вызывается бактериолог и идентифицируется возбудитель. Поэтому сегодня наше учреждение — это не просто вывеска «Городской перинатальный центр», мы отличаемся от других роддомов тем, что у нас в структуре есть такие важные подразделения, — говорит Иван Поздняков.

С внедрением новых технологий и идей приходилось перекраивать все помещения в здании.

— Перекраивал всё. Как раньше было: дети вырастали — кофточку распускали. Сначала сам ходил в кофте, потом жена ее распустила и связала дочке пальто очень красивое. Потом, когда мы были бедными врачами, сын родился, пальто дочки распустили и связали кофточку ему. Так и с помещениями, — проводит аналогию главный врач.

Например, раньше в роддоме была аптека, в которой готовили растворы, потом производство свернули, площади высвободились. И на этом месте открыли клинико-диагностическую лабораторию.

— Раньше на услуги лаборатории уходило около 5 миллионов, поэтому мы сделали свою. К тому же важно, как берется материал и как делаются анализы. Я подготовил врачей, купил оборудование. Например, в регионе существует проблема рака шейки матки. Чтобы решить ее, нужно смотреть, как берут мазки, как проводят исследование. Мы открыли свою цитологическую лабораторию и видим теперь, сколько у нас преждевременно можно выявить заболеваний и вылечить пациентов. И заболеваемость раком шейки матки в женских консультациях пошла на убыль, — гордится Иван Поздняков.

Покупали новое оборудование и переделывали помещения за счет своего бюджета — грамотно распределяли деньги. Сейчас, например, в детской реанимации есть портативный японский рентген, оксид азота, которого нет в других роддомах, интегральная энцефалография, КЩС (кислотно-щелочное состояние артериальной крови), кардиоваскулярная система, поэтому специалисты из Мешалкина на консультации приезжают без своей аппаратуры...

— У нас каждая кровать имеет фетальный монитор КТГ (кардиотокография — метод оценки состояния плода, заключающийся в регистрации и анализе частоты его сердцебиения в покое, движении, при сокращениях матки и воздействии различных факторов среды. — Прим. ред.), который отслеживает состояние плода. Сейчас говорят о том, что КТГ имеет 15% ложноположительных и ложноотрицательных результатов. Сегодня доказательная медицина, значит, нужно объективизировать этот метод исследования. Зачастую бывает так: смотрят КТГ, состояние плода не нравится — гипоксия и отправляют на кесарево сечение, а мы определяем в таком случае уровень лактата. Если он нормальный, то выбираем естественные роды с контролем лактата. Поэтому в других роддомах процент кесаревых сечений растет. У нас же за последние три года этот процент сократился с 32 до 29, — приводит пример Иван Поздняков.

Главный врач отмечает, что медицина шагнула далеко вперед: раньше не было ни оборудования, ни круглосуточно работающих реаниматологов, неонатологов. Но медсестры были хорошие:

— Помню, тройню принимал. Это были преждевременные роды: они родились по 900 граммов, в «Советской Сибири» была статья «Люба, Надя, Вера». Положить их некуда, поэтому медсестра Анна Николаевна одного к груди положила, согрела и покормила из пипеточки, второго, третьего. Так и выходила. Поэтому своим медсестрам и врачам рассказываю, какими они должны быть. Не терплю непрофессионализма и равнодушия. Некоторые говорили: «У Позднякова диктатура, а мы хотим демократии». А под демократией они предполагали хаос — такое невозможно.

Кого и как принимают в перинатальном центре

Сейчас центр принимает пациенток из Новосибирска и 15 районов области со сроком беременности от 22 до 31,6 недели. Когда областной перинатальный центр заработает на полную мощность, то районы области, вероятно, перейдут туда. И тогда, говорит Иван Поздняков, они смогут улучшить санитарные нормы, задуматься о масштабном ремонте... За все 40 лет работы роддом ни разу не останавливал свою работу — около 24 родов в сутки каждый час, круглый год, без перерыва.

Максимально здесь принимали 50 детей за сутки. Четверняшки были дважды, а тройни бывают пять раз в год.

— Иногда приходят женщины и просятся именно к нам, но я не могу взять тех, кто по маршрутизации должен рожать в другом роддоме. Никаких хотелок быть не может, потому что существуют порядки оказания медицинской помощи. Некоторые считают, что родовой сертификат (его ввели с 2007 года. — Прим. ред.) дает право выбора: раньше такое было, а сейчас нет. Уже в женской консультации решается, где женщина будет рожать. Например, приходит ко мне на прием пациентка с тяжелой патологией — сахарный диабет первого типа. Она должна рожать там, где помощь ей будет оказана максимально, а значит, нужно в многопрофильную городскую больницу № 1, — приводит пример главный врач.

Поэтому решение, по его словам, всегда принимается в интересах пациенток. Иван Поздняков не берет тех, кто должен рожать в других учреждениях из-за патологий.

Платно или бесплатно?

— В Конституции и в законе о медицинском страховании написано, что вся медицинская помощь при беременности и родах, включая послеродовой период и аборты, оказывается бесплатно — по ОМС, — отвечает на мой вопрос главный врач.

Но платные услуги есть, например партнерские роды. Еще в центре сделали программу «Индивидуальные роды».

— Многие женщины хотят, чтобы врач, акушерка неотлучно сидели рядом, держали за руку, гладили, то есть мы берем деньги за комфорт. Это обходится в 70 тысяч. Это не 700 тысяч, но всё равно немногие к этому готовы. С тех, кто получает такие сервисные услуги, мы берем расписку, что они информированы, что медицинская помощь им будет оказана ровно на таких же условиях, как и другим. Я даже отговариваю, особенно когда вижу, что у людей нет денег или что они специально копят. Лучше пусть потратят деньги на другое. Будут только лежать в палате, где четыре или пять пациенток — в период закрытия роддомов. Также в этой палате будет чистый туалет и две раковины, — объясняет разницу Иван Поздняков.

При этом цена не зависит от того, сколько дней будет лежать пациентка, то есть 70 тысяч и за 3 дня, и за 10. Обезболивание тоже делается бесплатно, по ОМС, и по показаниям бесплатно капают препарат для профилактики преждевременных родов атозибан (клинические испытания этого препарата когда-то проходили на базе этого роддома).

В перинатальный центр на платные услуги нужно записываться заранее, предупреждает руководитель, потому что в приоритете бесплатная помощь:

— Объем денег, которые мы зарабатываем за год, складывается из ОМС, родовых сертификатов и платных услуг — это порядка 430–450 миллионов. Среди них только 3% — это платные услуги, а 97% — бесплатно. С собой ничего брать в роддом не нужно, помимо гигиенических принадлежностей, — подчеркивает врач.

Ранее мы показывали, как выглядит новосибирский роддом № 6, и рассказывали, сколько стоит пребывание там.

Если у вас есть вопросы по этой теме или вы хотите поделиться своей историей, свяжитесь с медицинским обозревателем Марией Тищенко: m.a.tishenko@yandex.ru или по телефону: +7 961 845–55–78 (WhatsApp, СМС, Telegram).