Именем народа: как устроен суд присяжных — и почему они боятся за себя и свои семьи

В России суды присяжных появились в 1993 году. В Новосибирске первый судебный процесс с участием присяжных прошёл только через 10 лет: в феврале 2003 года четырнадцать сибиряков, выбранных случайно, решали, виновны ли подсудимые в разбойном нападении и убийстве. С тех пор суды присяжных стали обыденностью — одним из последних о таком попросил подозреваемый в массовом убийстве проституток Евгений Чуплинский. Корреспондент НГС.НОВОСТИ решила взглянуть на судебный процесс глазами тех, кто волей случая оказался в списке народных судей, и попросила трёх новосибирцев, попавших в коллегию присяжных, рассказать о своём опыте. Одну из героинь уволили с работы, вторая ушла из суда из-за знакомства с подсудимой, а третий рассказал, почему считал человека за решёткой напротив невиновным.

Кандидатов в присяжные выбирают автоматически: система ищет их в списках избирателей, отфильтровывая всех, кому уже исполнилось 25 лет и кто при этом никогда не был судим. В присяжные не берут тех, кто стоит на учёте у невролога или психиатра, признан недееспособным, а также не владеет русским языком или подозревается в совершении преступлений.

Это разовая работа: для каждого нового дела присяжных выбирают заново. Их задача — ответить на вопросы: было ли совершено преступление, доказано ли, что подсудимый совершил преступление, виновен ли подсудимый и заслуживает ли он снисхождения. В случаях, когда мнение присяжных делится поровну, выносят оправдательный приговор. В России суд присяжных возможен только в первой инстанции и только по уголовным делам. В числе статей, по которым обвиняемый может попросить назначить суд присяжных, — убийство, наёмничество, организация преступной группировки и ещё 16 статей УК РФ.

По закону работа присяжных оплачивается из федерального бюджета, при этом заплатить присяжному обязаны не меньше его среднего заработка по месту основной работы в пересчёте на дни, потраченные на заседания.

НГС.НОВОСТИ попросили трёх новосибирцев, которым довелось побыть присяжными по громким делам, рассказать о том, как выглядит судебный процесс.

Светлана Латарцева, военнослужащая:

Когда пришло письмо, мне было очень интересно попробовать [участвовать в суде]. Я не боялась, я как бы вообще человек такой, не из трусливых.

Там были люди совершенно разных профессий. Я особо не вникала, кто где работает. Какой-то механик был, заведующий гаражом, был мужчина из Алтайского края, какую-то высокую должность занимал, бухгалтер, пенсионерка, домохозяйка, один был охранник, но потом он перестал ходить в конце, буквально бросил это дело.

Мы судили чёрных риэлторов. Они убивали людей, отравляли метиловым спиртом. Много людей уничтожили, чтобы забрать их жилплощадь. Не щадили сирот из детских домов.

Процесс длился полтора года. Я всё это время работала. В суде мне давали справку, что я освобождаюсь в дни суда от работы. Три дня в неделю участвовали в процессе. В суде работу оплачивали. Сначала по 500 рублей в день, потом, как предоставили справки, побольше было.

У присяжных была отдельная совещательная комната. Там мы делились своими мнениями, догадками, впечатлениями. Все общались, каждый высказывался. Каких-то споров у нас не было, все были единогласны. Единственное, там была девушка, я и ещё несколько присяжных считали, что нельзя её судить по статье «Убийство», там были нюансы, мне казалось, что это скорее причинение смерти по неосторожности. Потом всё равно эту девушку признали виновной по статье «Убийство». Но она из зала суда сбежала, по-моему, с последнего заседания сбежала, в розыск подали. Не знаю, нашли её или нет.

Бывало, что на улице встречала подсудимых. Которые на скамье сидели в зале вместе с нами. Просто видела их на улице. Они идут куда-то, ты идёшь им навстречу. Такое было. Но я не замечала, чтобы за мной специально следили. Но знаю, что родственники подсудимых звонили одной женщине, потом другой. Спрашивали: какого вы мнения, какое настроение у присяжных. Прям названивали. К одной приходила домой жена одного из подсудимых, такие же вопросы задавала.

Если бы меня ещё раз позвали, да, я бы согласилась ещё раз быть присяжной. Потому что считаю, что суды присяжных нужны. Народ должен участвовать в этом, высказывать своё мнение. У юристов, что ли, замыливается глаз — бывает, такие приговоры выносят, с которыми люди не согласны.

Именно в этом деле, считаю, правильный приговор был вынесен. А вообще очень часто несправедливые у нас наказания [суд выносит]. И приводить примеры тут ни к чему — достаточно включить телевизор, посидеть, послушать. Когда узнаёшь об этом — чувствуешь возмущение. Что неправильно осудили... Мне кажется, что бывают мягкие приговоры. Или, наоборот, чересчур жёсткие, когда дело выеденного яйца не стоит.

— Что у вас в жизни изменилось после того, как вы участвовали в суде в качестве присяжного?

— Меня уволили. (Смеётся.) И это было именно связано с тем, что я ходила на заседания. На работе посчитали за прогулы. Но я потом через суд восстановилась. И ещё я поняла одно. Вот там был сирота, который погиб, ужасной смертью он умер из-за квартиры. Я поняла, что в детских домах защиты нет никакой. Они выходят оттуда неподготовленными к жизни. Если им шакал встретится на пути, они не смогут ему противостоять.

Один из подсудимых рассказывал: они приходили в детский дом и там узнавали, кто выпускается, кто получает квартиру. Эта информация шла из детского дома.

— Не было жалости к подсудимым?

— Был один детдомовец. Его было немного жаль. Он был запуганный. Он пришёл [в банду] по совету друга, было видно, как боялся. Сначала он сидел в зале, потому что хотел сотрудничать со следствием. А потом уже стал пропускать [заседания], и его закрыли в СИЗО. Я так думаю, что его просто запугали, было видно, как он боялся других членов банды.

Татьяна С., домохозяйка (имя изменено по просьбе героини публикации. — А.И.):

Мне просто пришло письмо, что я оказалась в списке присяжных заседателей. И мне надо было либо отказаться, либо ответить на него. Я решила согласиться.

Я думала, что присяжные всегда остаются безымянными. Не знала всех нюансов, никогда с этим не сталкивалась. Присяжных как раз и выбирают из такой среды, кто не имеет какого-то отношения к уголовному праву.

Было шоком, когда мы пришли в суд и из множества нас отобрали 12 человек. По какому принципу проходил отбор, я не знаю. Нас было сначала очень много, осталось 12 и ещё 5 человек запасных.

Я тогда находилась в декретном отпуске, особо делать нечего было. Кроме меня там в основном были пенсионеры. Те, кто работал, сразу уходили. Потому что в суде нужно было быть каждый день по будням с 9:00 до 13:00 или до 14:00. Работающий человек не каждый день сможет присутствовать. Посещение суда оплачивалось по минимальному прожиточному минимуму.

Для некоторых присяжных изначально это было интересно. Знаете, как бабушки сидят, телевизор смотрят. Только это шоу происходит с тобой.

Они не осознавали всю серьёзность. Это было первые два заседания. Потом стали всплывать детали, и пошло беспокойство.

Там дело было непростое. Не хочу рассказывать детали, до сих пор боюсь. Несколько человек обвинялись в причинении вреда со смертельным исходом. И были такие нюансы. Свидетели, которые потом вдруг умирали. Одного нашли повешенным в камере предварительного заключения, другой свидетель вдруг перепил и умер. Понимаете?

Меня ещё напрягало, что в присяжных заседателях были не совсем обычные рабочие, там были люди из мэрии, которые находились уже на пенсии. Они же знают специфику уголовного права! Мне лично не понравилось, что, когда мы выходим, нас каждого представляли, говорили фамилию, имя, отчество, возраст. С этими данными можно кого угодно найти.

Элементарно один из адвокатов обвиняемых меня нашёл по «Одноклассникам». И всем показал [личную страницу], где мои дети, где моя семья, во время заседания.

— Зачем?

— В деле было очень много обвиняемых. Те, которые приходили на суд, и те, которые находились под стражей. Одна из тех, кто находилась под стражей, была моей знакомой. Но [с последней встречи] прошло уже лет 6–7, мы, женщины, меняемся со временем. У неё другая причёска, плюс она замуж вышла, фамилия другая. Когда я проходила мимо, она прятала лицо, поэтому я не поняла, что знаю её. А она меня, естественно, узнала, потому что мы сидим так, что все нас видят и фамилии наши произносят.

Она устроила истерику, что я её знаю и отношусь к ней предвзято. После этого мне предложили либо остаться, либо уйти. Я ушла.

Но мне показалось подозрительным, что три заседания она молчала, а на четвёртом решила закатить истерику. Наверное, это было решение главаря банды, он руководил процессом полностью. Во время суда он мог показать взглядом — и подсудимые переставали говорить. Или мог подозвать любого адвоката, а там у каждого обвиняемого был свой адвокат.

Этот главарь — он очень хороший психолог. У него пронзительный, испепеляющий взгляд, ощупывающий. Он видел нас. По его указке эта дамочка заистерила. Кстати, у неё оказался очень хороший адвокат и богатый спонсор, назовём это так, поэтому она на свободе осталась.

— После того как ушли, следили за процессом?

— Нет. Не следила. Сначала была какая-то романтика, а потом открылись глаза, когда я посмотрела изнутри на вот это вот всё. Если бы я была одна, у меня бы не было семьи, я бы осталась. Но у меня есть семья, мне стало очень страшно. И я поняла: чем меньше знаешь, тем лучше спишь.

Мне предлагали просто присутствовать на суде, я отказалась. Я была первой из присяжных, не я себя поставила, меня другие присяжные выбрали. Подсудимые могли подумать, что я уже успела обменяться телефонами с присяжными. А вдруг я стала бы ими руководить, какие-то советы давать им из зала? Поэтому я просто ушла и забыла про это дело.

Я была самой молодой, мне 34 года тогда было, думаю, поэтому меня и «убрали». Я сразу почувствовала, что они, подсудимые, насколько это было возможно, изучали нас. При этом они сами выпросили, настояли на суде присяжных, они сами выбрали нас. Почему? Потому что на 12 человек повлиять намного проще.

Ведь в присяжные идут неопытные люди, в основном пенсионеры, а принципиальных присяжных можно просто убрать по какой-то причине, как это сделали со мной. Кого убрать, кого оставить, выбирали именно подсудимые. Я считаю, что это должен решать судья. Я понимаю, что присяжные решают судьбу человека на несколько лет вперёд. Но они должны быть закрыты, а у нас люди открыты как на ладони.

Если будет ещё вызов — я не пойду туда. Человек из присяжных беззащитен, его семья беззащитна.

Эти люди не просто так оказались на скамье подсудимых, да и суд присяжных вызывают не для банального воришки.

Да, на разборах, когда мы обсуждали заседание, я видела, что присяжные старались опираться на факты. Но это простые люди, поэтому больше было эмоций. И обвиняемые могли играть на этих эмоциях. Поэтому они к нам и присматривались. На присяжных идёт давление именно на чувство жалости. Ребёнок, плохая жизнь, из-за которой подсудимый пошёл на преступление... Но ведь это не оправдание.

Я была в декрете, когда меня позвали на судебный процесс. И так совпало, что это было как раз то время, когда я думала после декрета пойти работать в суд секретарём. Суд присяжных напрочь отбил это желание. Потому что настолько это всё несправедливо, неправильно. В этом не хочется участвовать.

Сам по себе суд присяжных нужен, но если к этой системе подойти по-другому. Присяжные должны быть защищены, плюс они должны пройти предварительную подготовку. Просто не все присяжные понимают серьёзность происходящего, воспринимают [процесс] как сериал, в котором можно поучаствовать. На скамье подсудимых не всегда бывают виновные, бывают невиновные. Наша судебная система не всегда правильная. Поэтому присяжные должны понимать, что они решают жизнь человека, что с той стороны, за решёткой, тоже люди находятся.

Сергей Шевко, строительный эксперт:

Рассматривали дело об умышленном убийстве на национальной почве. На суде присяжных настоял адвокат. В итоге приговор мы не вынесли, присяжных распустили, суд дал подсудимому 10 лет, по-моему. Процесс был три или четыре года назад.

Я как раз сидел без работы и мне стало интересно попробовать, поэтому и согласился. Заседания были еженедельно. Среди присяжных были вахтёр, менеджеры, начальник какой-то конторы, не помню сферу, продавец, кто-то ещё из служащих был. Народ собрался разный, само дело было им по большей части по барабану. Обсуждали несколько человек всего.

Мне не понравилось отношение самих присяжных. Люди хохмили, гоготали... В общем, культура поведения господ присяжных далека от совершенства. Да, кто бы как ни относился к подозреваемому, это в первую очередь человек. Об этом помнили не все.

Во время процесса мне показались доказательства обвинения слишком странными. Показывали пистолет «Осу». Ну какое это доказательство? А зарубили бы топором, показали бы нам топор, который в доме был у каждого? Доказать, что применялось именно это оружие, было невозможно, они [сторона обвинения] сами это сказали.

Нашли сим-карты дома у подсудимого неиспользованные — так они у всех есть. Книгу «Майн кампф» (запрещённая в России книга Адольфа Гитлера. — А.И.)... Ну и что? У меня дома тоже она была, я читал и сыну давал читать, чтобы убедить его в неприемлемости фашизма. Не то чтобы я Гитлера люблю, просто чтобы критиковать сторонников нацизма, надо и это читать, чтобы апеллировать их же оружием.

У меня по данному делу мнение о суде не сложилось, что было что-то явно наиграно. По другим делам, о которых только слышал, да, есть мнение, что суд у нас продажный. Но именно об этом процессе так сказать не могу.

Суд присяжных нужен. Но присяжных надо грамотно подбирать, выбирать. Не знаю, как попадают туда люди полностью неграмотные? Как папуасу можно объяснять законы физики, юриспруденцию? Тут у людей горе, что у одних, которые пострадали, что у других, которых судят. А не все присяжные это понимают.

Категорию граждан надо сортировать, чтобы все люди были как минимум с высшим образованием. Среди присяжных был один с судимостью, за воровство или мошенничество, не помню даже, он сам об этом рассказал. Хотя он мог проявить сознательность и уйти. У нас были присяжные, которые встали и ушли из-за того, что у них были неприязненные отношения к подсудимому. Можно было спокойно это сделать.

Сам по себе суд присяжных нужен, надо просто грамотней подходить к выбору кандидатов. Да и человеку, оказавшемуся втянутым в судебный процесс, это будет полезным для общего развития. В общем-то любая информация, попадание в другую среду нормальному человеку добавляет образования.

Читайте также:

Обжалованию не подлежит

Новосибирский адвокат Андрей Папилин рассказал о достоинствах и недостатках суда присяжных и что представляют собой суды присяжных в Новосибирской области.