«Он своё отсидел, а нам что делать?» Как жить, если убийца вышел на свободу — о жестоких преступлениях и страхе встречи

За убийство человека в российском законодательстве предусмотрены санкции вплоть до пожизненного заключения. Но такие приговоры редки, на деле же обвиняемому назначают, как правило, 6–15 лет лишения свободы, а за убийства, сопряженные с другими преступлениями или совершенные с особой жестокостью, — двадцатилетние сроки. И кстати, суровость наказания не лишает осужденных права выйти условно-досрочно. Бывшие убийцы, отсидев положенное, возвращаются домой и пытаются начать жить заново. В то же время у родных погибшего от их рук человека жизнь порой словно ставится на паузу. Каково это — потерять любимую жену, ребенка или родителей, а потом узнать, что человек, отнявший самое дорогое, живет буквально на соседней улице? Корреспондент НГС Ксения Лысенко поговорила с родными и знакомыми семей, где произошли жестокие убийства, а виновные вышли на свободу.

34-летняя Ирина Синельникова была убита Станиславом Белоусовым и Дмитрием Фурсовым в начале 2019 года. Двое мужчин выбрали сибирячку в качестве жертвы фактически случайно: с конца 2018 года они подыскивали на сайтах объявлений подходящее авто, владелец их интересовал в меньшей степени — с ним они изначально планировали расправиться. Ирину выбрали из-за «Пежо», которое женщина выставила на продажу. Чтобы показать машину потенциальным покупателям, 11 января она ненадолго выбежала из дома, где спали двое ее детей. С тех пор маму они не видели.

Несмотря на январские морозы, женщину вышло искать беспрецедентное количество новосибирских волонтеров. Ее тело спустя два дня нашли в соседнем регионе. «Пежо» к тому моменту продали — добычей преступников стали 155 тысяч рублей.

В 2023 году одного из осужденных знакомые семьи Синельниковых встретили в магазине. Позже выяснилось, что в 2022 году Фурсов и Белоусов подписали контракты в колонии и, повоевав полгода в составе ЧВК «Вагнер» в зоне СВО, вернулись домой — в 100-тысячный Бердск, где также живет семья Ирины. Вдовец Константин Синельников, который в момент продажи Ириной машины был в командировке, рассказывал НГС, что о возвращении бывших осужденных его предупредил знакомый из полиции. По его данным, один из мужчин лишился ноги.

— Я думал, что они побоятся, не пойдут, но потом, соответственно, узнал, что они уже даже сходили и получили ранения. И выплату. Сын маленький был на то время (на момент убийства мамы), он, по-моему, даже ничего не понял. Старшую я взял на похороны, она просто плакала, смотрела на нее. Это всё, что я помню, — говорил Константин.

Он признавался, что по-прежнему испытывает чувство вины и хотел бы вернуть время назад.

— Я думаю, что я пройду мимо и даже не узнаю их. А если бы узнал, просто посмотрел бы им в глаза, — признавался Константин осенью прошлого года, когда стало известно о появлении Фурсова и Белоусова в Бердске.

От семейного бизнеса по покупке и перепродаже машин Константину пришлось отказаться. Теперь он не ездит в командировки, работает в Бердске и проводит больше времени с детьми. Мать Ирины умерла вскоре после нее самой — сказались переживания.

Как рассказала НГС Светлана, сноха Ирины, недавно дети Ирины и Константина успешно закончили учебный год. О том, что случилось с их мамой, они в курсе — рассказали «добрые люди».

— Да и от них ничего не скроешь. Старшая уже большая, сама всё знает. И знаете, есть такие люди, добрые в кавычках, которые всё рассказывают. Для чего? Нам, взрослым, и так тяжело всё это переживать, мне во «ВКонтакте» каждый, кому не лень, пишет, а я всё принимаю близко к сердцу. У меня у самой есть дети, и я стараюсь огородить их. Они не знают, по какой причине Ира умерла, а я не хочу, чтобы дети в таком маленьком возрасте знали, какой мир жестокий, — говорит Светлана.

Ни ее семья, ни семья Константина ни разу не сталкивалась с убийцами Ирины, хотя в городских пабликах появлялись новости о том, что профиль Станислава Белоусова видели в одном из приложений такси. Как писала Lenta.ru, в сервисе тогда говорили, что не располагают данными о его судимости, и добавляли, что мужчина работает на доставке.

— Мне не страшно их встретить. Я бы, если бы встретила, расцарапала всё лицо. Но страшно за себя, что они могут дать сдачи, а так я бы нашла, что сказать. Но, насколько я знаю от знакомых, один уже уехал из города, Белоусов. Побоялся за своих детей, — добавляет Светлана.

За двух своих маленьких детей Станислав Белоусов переживал еще во время судебного процесса, из-за чего даже просил закрыть заседание и удалить журналистов. Его адвокат, как писал Бердск.Онлайн, говорил, что огласка может «нанести вред» ему самому и детям. Заседания, впрочем, закрывать не стали.

— Взял жену и детей и уехал с ними. Он о своих детях переживает, а дети Иры как? — задается вопросом она. — Мне так охота спросить: когда он это совершал, он не боялся за ее детей, что они останутся без матери? Извините, просто… наболевшее.

В 2014 году в России заговорили о необходимости внедрения процедуры, которая позволит держать потерпевшего в курсе перемен в судьбе преступника. Например, в случае смены колонии, условно-досрочного освобождения или окончательного освобождения. Спустя год изменения в законы приняли.

— Сейчас по закону должны уведомлять потерпевших о подаче ходатайства об условно-досрочном освобождении и выяснять их позицию по этому поводу. Вот так люди могут узнать, что осужденный собирается на свободу. Но может сложиться такая ситуация, что это уведомление поступит к пострадавшим не по телефону, не оперативно, а почтой. Допустим, они в отделение связи по каким-то причинам не придут и не получат это уведомление, и не смогут высказать свою позицию. Такое тоже может быть, — объясняет адвокат, член Совета АП города Москвы, бывший следователь по особо важным делам Главного следственного управления СК при прокуратуре РФ Андрей Гривцов.

По его словам, эти изменения в уголовно-процессуальном кодексе были приняты в интересах пострадавшей стороны:

— Считается так, что потерпевшие, конечно, должны знать, что то лицо, которое причинило им ущерб, принимает решение выйти условно-досрочно. И они имеют право высказать по этому поводу свое отношение, и это отношение должно учитываться.

Для того чтобы быть в курсе изменений в жизни преступника, пострадавшая сторона еще в рамках судебного процесса должна написать ходатайство. В нем нужно указать, что потерпевшие желают получать уведомления обо всех изменениях положения подсудимого. После чего ГУФСИН обязана вести информирование.

Однако, как объяснил сотрудник одной из новосибирских колоний, попросивший об анонимности, по его опыту уведомлениями в ГУФСИН фактически не занимаются.

— Их там две тысячи заключенных, из-за каждого должны родственников информировать? Ну я не замечал такого. Когда уже осужденный, у него могут суды идти постоянно: он может на УДО подавать, он может подать на 80-ю статью (ст. 80 УК РФ — Замена наказания более мягким видом) или на поселок (наказание в виде колонии-поселения. — Прим. ред.), или на УФИЦ (участок, функционирующий как исправительный центр. — Прим. ред.) — хоть куда. Родственников пострадавших никто в зону не будет пускать на заседание. Это приезжает судья в колонию, приезжает адвокат, и всё исключительно в зоне проводится. Ну вот так выходит, что у родственников фактически нет возможности как-то узнать, что что-то может поменяться у преступника. Может, только если как-то отслеживать иначе, — добавил он.

В пресс-службе ГУФСИН по Новосибирской области сообщают, впрочем, что информирование осуществляется:

— В соответствии со статьей 172.1 УИК РФ в рамках своей компетенции учреждения уголовно-исполнительной системы Новосибирской области уведомляют потерпевших и их законных представителей об свобождении осужденного от отбывания наказания в виде лишения свободы, о направлении в суд представления администрации учреждения, исполняющего наказание, или ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении, о замене ему неотбытой части наказания в виде лишения свободы более мягким видом наказания, при наличии в личном деле осужденного копии определения или постановления суда об уведомлении потерпевшего или его законного представителя.

В сентябре 2023 года в поселок Чистоозерное Новосибирской области, отсидев свой срок, приехал 52-летний Александр Кужилов. 20 лет назад во время визита к родственникам в село Журавка (в 10 километрах от Чистоозерного) он изнасиловал и убил 8-летнюю Веру (имя изменено). Тело девочки в заброшенном здании школы нашел ее отец, самого убийцу задержали на следующий день. Весной 2004 года ему вынесли приговор — 20 лет лишения свободы, причем первые несколько лет он провел в колонии особого режима.

Возвращение бывшего преступника первые дни оставалось незамеченным для жителей пятитысячного поселка. А 2 октября в одном из местных пабликов появился пост об Александре Кужилове с небольшой фотографией, взятой из его личного дела. Пост начали активно распространять, в комментариях вспоминали подробности жестокого изнасилования и убийства Веры, готовились обращаться к Бастрыкину и даже собирали подписи под петицией, в которой требовали поместить бывшего насильника принудительно в психиатрическую больницу.

— Поверьте, на зоне он прочувствовал многое. Его привязывали за ноги и насиловали заключённые, но тем не менее эта сука продолжает жить. Я нисколько не пытаюсь его оправдать или как-то защитить, просто поймите, что даже у этого *** (опустившегося человека) такие же права, как и у обычного человека. И тех людей, которые хотят его порешать, никто не оправдает. Просто жаль тех, кто может загреметь по вине этой гниды, — писал в сообществе «Подслушано в Чистоозерном районе» аноним, который, по его словам, «хорошо знает эту тему».

Вероятно, чтобы успокоить чистоозерцев, журналисты Рен-ТВ сняли видеосюжет, в котором показали, как Александра Кужилова навещает участковый (за ним был установлен административный надзор). В видео лысоватый мужчина с тремором опасливо смотрит в камеру и выслушивает напоминания от участкового о том, что ему запрещено покидать пределы района и выходить из дома после 22 часов.

Спустя девять месяцев после этих событий ажиотаж вокруг возвращения бывшего преступника в поселок заметно спал.

— Когда пришёл, освободился, конечно же, среди всех родителей, и Чистоозерки, и Журавки, начались разговоры, что он может вернуться к прежнему. Потом как-то подуспокоились, привыкли, наблюдали за ним, ходили. Потом увидели, что он посещает больницу и там вроде подглядывает за женщинами... Доходило до того, что он даже полицию вызывал, боялся, что с ним что-то сделают, — описывают обстановку в районе в Журавинском сельсовете. — С мамой он своей живет в Чистоозерном, ну, мать есть мать... Сюда он не приезжал, ему запрещено. А родственники, у которых он тогда был, когда девочку убил, уже уехали давно из Журавки в Германию. Никого у него здесь нет.

Как рассказывает жительница Чистоозерного Анжела (имя изменено), которая осенью прошлого года подписывала петиции и состояла в нескольких чатах, где отслеживали перемещения Кужилова, в поселке сейчас стало спокойнее по вполне определенной причине.

— Кужилов находится в психиатрической больнице в данный момент, поэтому всё так [стихло]. Месяц точно он там, может быть, чуть больше. Все жители Чистоозерного возмущены были его возвращением, так как у него где-то там прописан был диагноз «педофилия», а он отсидел 20 лет за изнасилование девочки. Поэтому пересмотрели, наверное, ограничения, — рассуждает женщина.

По ее словам, осенью родители объединялись и встречали своих детей из школы, поскольку в случае с Верой Кужилов подкараулил ее днем, когда она возвращалась с уроков:

— Не знаю, что с ним делать... Я вам скажу, что такой, наверное, должен содержаться в психушке, потому что такие люди не справляются. Откуда мы знаем, что у него в голове? Было бы, конечно, лучше, если бы его вообще не было здесь. Но он свое отсидел, чист перед законом, а нам что делать?

Действительно ли Александр Кужилов сейчас находится в психиатрической больнице, участковый Владимир Гришин — тот самый, что в видеосюжете навещал преступника — подтвердить не смог. Он посоветовал обратиться к начальству, но добавил, что в поселке сейчас «всё спокойно».

Семья погибшей Веры распалась: отец, как объяснили в сельсовете, уехал в другое село, мать живет в Журавке. Как рассказала знакомая семьи, попросившая не называть ее имя, возвращение Александра Кужилова тяжело восприняли мать Веры и ее родная сестра, которые переживают это «как заново». Они замкнулись в себе и мало с кем общаются. На телефонные звонки корреспондента НГС мать Веры не ответила.

Сейчас посты об Александре Кужилове почти не появляются в районных пабликах, хотя осенью особо активные жители Чистоозерного даже грозили тому самосудом.

— В моей практике [самосуда или причинения ущерба освободившемуся преступнику] не встречалось ни разу, сколько я в следствии и в прокуратуре работал.

— К тому же, когда проходит такой длительный период времени, если мы говорим о близких убитого, то даже у того, кто был полон решимости отомстить, уже другая жизнь, своя семья, свои дела… Это, видимо, редкое явление. Повторюсь, я с таким не сталкивался, но никогда особо и специально не отслеживал, — признается бывший старший следователь прокуратуры по особо важным делам Сергей Дёмин.

Как объяснили жители Чистоозерного, разговоры о самосуде и гражданском контроле бывшего преступника появились из-за того, что они не уверены в правоохранительных органах.

— Где гарантии, что он вечером не выйдет и что-то не вытворит? Нам и за себя, и за детей страшно! — высказалась недавно переехавшая в поселок женщина, которая не захотела называть свое имя.

Рассуждая об эффективности административного надзора, адвокат Андрей Гривцов признает, что система не совершенна.

— В идеальном мире, я думаю, что людей, которые освобождаются после совершения тяжких и особо тяжких преступлений, должны регулярно навещать участковые, опрашивать, проверять, как они живут, что они делают, трудоустроились ли они, в какой среде живут, регулярно всё это фиксировать и при необходимости принимать меры. Проблема в том, что прямой обязанности нет, такой, прописанной обязанности — это раз. А во-вторых, людей не хватает, участковых не хватает. Раньше как было: участковый знает тех, кто проживает на его территории, знает весь спецконтингент. Сейчас всё совершенно иначе, и участковые постоянно меняются. Вот вы когда последний раз своего участкового увидели? Я думаю, что никогда. А по-хорошему он вас должен видеть, он к вам должен ходить и спрашивать, какие у вас проблемы, — объясняет адвокат.

В 2005 году в Новосибирске прошел громкий процесс над пятью молодыми людьми — всем им на тот момент было от 20 до 23 лет. Василий Ашихин, Сергей Кусакин, Роман Леонов, Кирилл Иванов и Евгений Калинин получили 88 лет лишения свободы на пятерых за убийства с особой жестокостью, а также похищение человека, кражу и разбой.

В 2001 году Василий Ашихин задумал припугнуть мужа своей любовницы и разыграл сцену, будто мужчину задерживает милиция. Сотрудниками милиции прикинулись он, его друг Сергей Кусакин и еще несколько приятелей, надевших в тот вечер камуфляжную одежду. Мужчину отвезли к селу Раздольное, там Ашихин достал топор и в ближайшем лесу зарубил его.

Через два года в ночь на 15 февраля четверо друзей (без Калинина) вломились в квартиру своих знакомых — Рябова и его девушки Педоряк. Пару они связали, набросили на шею удавки и отвезли на Обское водохранилище.

— При нападении Педоряк и Рябову связали руки и ноги, кроме того, их рты были заклеены скотчем, затем на них были надеты наволочки, они были замотаны в пододеяльник и наволочки и пододеяльники были обмотаны шпагатом. Кроме того, Леонов руками душил Педоряк, — говорится в кассационном определении в Верховном суде РФ от 11 августа 2005 года.

Пока несколько похитителей рубили прорубь, связанный парень попытался вырваться, но его догнал Василий Ашихин и ударил несколько раз топором. После они сбросили тела пары под лед — девушка к тому моменту была мертва из-за сильно натянутой удавки. Затем вся компания вернулась в квартиру убитых и обчистила ее. Преступники забрали украшения, деньги и вещи, вплоть до женского халата и туалетной воды. Дубленку и шапку убитого парня несколько месяцев носил Василий Ашихин.

Тела убитых в День святого Валентина нашли летом, преступников задержали в 2004 году, причем Сергея Кусакина даже объявляли в федеральный розыск. В ходе следствия подельники давали противоречивые показания, поэтому осталось до конца непонятно, почему они всё-таки решили убить пару. Кроме корыстного мотива, также стало известно, что Роман Леонов ранее встречался с убитой, но расстался за год до расправы, а Сергею Кусакину убитый якобы предлагал купить машину, которая, по его словам, была неисправна.

Как вспоминает бывший старший следователь-криминалист Максим Леонтьев, по делу «было серьезное противодействие»: защита Сергея Кусакина — сына обеспеченных родителей и представителя золотой молодежи — даже добилась того, чтобы на время следствия его отпустили. Но вскоре его вновь поместили под стражу.

Больше всех получил Василий Ашихин — 25 лет лишения свободы, Сергею Кусакину назначили 22 года, Роману Леонову и Кириллу Иванову — по 18 лет. Меньше всех получил Евгений Калинин, который помогал Василию Ашихину похитить в 2001-м мужчину, — его осудили на пять лет колонии-поселения.

Адвокаты осужденных регулярно подвали жалобы на приговор, в результате дело даже рассматривал Верховный суд. Они добивались пересмотра вердикта и смягчения сроков, Сергея Кусакина защищали сразу несколько именитых адвокатов. В 2005 году приговор пересмотрели, сроки уменьшили, но только Ашихину и Иванову. В 2013 году адвокаты Сергея Кусакина смогли смягчить и его приговор — до 21 года и 6 месяцев лишения свободы.

Родственники погибшей пары по-прежнему живут в Новосибирске. Один из них рассказал НГС, что они регулярно посещали заседания, на которых рассматривалось УДО, кроме последних. К настоящему моменту, по его словам, вся группа на свободе.

Именно из-за этого один из родственников, с кем поговорила корреспондент НГС, не хочет вспоминать трагедию и как-то высказываться. Ашихин, с его слов, находится «в самом расцвете сил» и неизвестно, как может поступить после освобождения. В исправление бывших убийц и раскаяние он не верит.

Социальные сети Василия Ашихина начали обновляться в 2020 году. Сейчас он, судя по соцсетям, работает электриком в Новосибирске.

Как объясняет доктор медицинских наук, профессор кафедры психиатрии, наркологии, психотерапии, клинической психологии НГМУ Аклима Султанова, родственники убивших неизбежно сталкиваются с психотравмой в случаях, когда отсидевший срок возвращается домой.

— Это будто та заноза, которая где-то там тогда вытеснилась, потому что с глаз долой, из сердца вон. Но когда отсидевший человек возвращается, то это заноза словно нарывает. Психотравму в любом случае нужно прорабатывать, она никуда не денется. Это можно сравнить с заболеванием, которое просто так не вылечишь, — говорит Аклима Султанова.

По ее словам, острая психотравма может проявляться в период шести месяцев после травмирующего события, даже если внешне человек будто бы принял ситуацию.

— Если мы говорим о ситуации, когда убивший кого-либо человек возвращается в свою семью... С одной стороны, тут будет некое уважение, потому что это твой родственник, и эти чувства никуда не денутся. Но с другой стороны, есть стигматизация этого уважения через преломление его поступка. И если человек, к которому бывший преступник возвращается, взрослый, то есть понимание, что тот уже расплатился за свой поступок, есть относительная критика, и он через определенную призму может пропустить его поступок, дифференцировать то, что он совершил, кем он стал и как-то принять. А вот для ребенка, для подростка... Тут двояко всё.

— У меня есть несколько таких пациентов, в основном, ко мне приходят с детьми, где в семье есть такая ситуация. И там, конечно, есть поведенческие проблемы, — рассуждает Аклима Султанова.

В ситуации, когда речь идет о небольшом поселке, где все друг друга знают и куда недавно вернулся бывший преступник, всё может быть осложнено стигматизацией и страхом, который движет людьми:

— Тут есть непринятие, естественно, еще идет гипертрофия всей этой информации — слухи, эмоциональные реакции. Однозначно вернувшийся из мест лишения свободы человек не адаптируется, поскольку для адаптации нужно не только его желание, но и чтобы социум его принял. Социум его не примет — это можно говорить однозначно. А если у него еще наш диагноз (имеется в виду психиатрический. — Прим. ред.), то заболевание может уходить в хорошую длительную ремиссию. Тут, наверное, поселку ничего не посоветую, потому что есть тот страх, который вселился в людей, и бывший преступник, конечно, этот страх видит в глазах, и он является для него триггером. Он понимает, что общество его не принимает и не примет.

Единственным положительным вариантом преодолеть такую ситуацию, по словам эксперта, будет возможность социального развития для бывшего преступника — работа, хобби, правильное окружение. Но подобное, как признает Аклима Султанова, во многих случаях вряд ли возможно.

Порой родственники, видя страдания близкого человека из-за неизлечимой болезни, решаются на его убийство. В ходе следствия они признаются, что руководствовались «состраданием». Дела, в которых фигурирует мотив убийства из сострадания, единичны, но мы отыскали такие приговоры в базах сибирских судов.