Из миллиардеров — в банкроты: новосибирские лидеры рынка, которые всё потеряли, — что с ними случилось

Новосибирская сеть «Дядя Дёнер», которая десять лет назад была самой крупной сетью уличной еды за Уралом, объявлена банкротом, ее точки закрываются одна за одной. Такое случается в Новосибирске, впрочем, далеко не в первый раз. Обозреватель НГС собрал истории пяти компаний, которые были лидерами на рынке, но всё потеряли.

Новосибирский пивоваренно-винодельческий комбинат (НПВК) на улице Петухова заработал в 1967 году. Начали с пива, потом к нему добавились игристые вина, а еще через три года — ликеро-водочная линия. В 1980-м здесь начали выпускать лицензионную пепси-колу, которая тут же стала обязательным «местным продуктом»: гости города из соседних регионов везли ее к себе домой в качестве дефицитного подарка.

Приход капитализма и приватизацию завод встретил в положении почти что монополиста местного рынка — и банкрота. Предприятие едва не прекратило деятельность в 1994 году, но пришедший на него в качестве временного управляющего Юрий Верясов сумел вывести его из кризиса, а заодно ввести себя в число акционеров созданного на базе комбината ОАО «ВИНАП».

Конец 1990-х и самое начало 2000-х стали для предприятия золотым временем. Конкуренты только-только появлялись на рынке, причем каждый мог предложить только что-то одно: водку, пиво или сладкую газировку. На «ВИНАПе» же магазин мог получить всё, что покупатель захочет выпить. У предприятия были свои марки пива, которые старожилы до сих пор вспоминают с ностальгией: «Товарищ Бендер», «Черная леди», «Смуглый принц». Перед праздниками у проходной выстраивалась очередь машин оптовиков и магазинов, чтобы успеть закупить дефицитный товар.

В 2003 году компания запустила новый современный пивоваренный завод, для которого придумали отдельный бренд Sobol (с ударением на последний слог), но компания уже ощущала проблемы. На рынке набирали силу торговые сети, всё активнее себя проявляли производители федерального и международного масштаба. На этом фоне владельцы «ВИНАПа» решили уже в 2004 году продать новую пивоварню голландскому концерну «Хайнекен» и покинули рынок пива. В этом же году прекратился выпуск алкоголя из-за проблем с акцизными марками, которые компании не давали по причине долгов по налогам.

Потом владельцы еще несколько раз пытались вернуться в игру, запуская новые бренды водки. Но время ушло — рынок заняли новые игроки, а убедить покупателя потратить деньги на бутылку с новой этикеткой и содержимым, которое, в сущности, ничем принципиально не отличалось от содержимого бутылок с более раскрученными марками, было уже нереально.

Какое-то время ОАО «ВИНАП» просто управляло оставшейся в его распоряжении недвижимостью, но и ее количество, судя по данным «Контур.Фокуса», неуклонно сокращалось. Если в 2005 году у компании на балансе было имущества на 1,1 миллиарда рублей, то к 2017 году эта цифра сжалась до 1,7 миллиона рублей. После этого данных о финансовом состоянии от предприятия не предоставлялось.

Сегодня когда-то одно из крупнейших производств области всё чаще упоминается в шутливом контексте: дескать, надо же, в России вино-водочный завод разорился.

Компанию по импорту немецкой обуви основал в 1993 году отставной офицер Михаил Титов, воспользовавшись оставшимися после службы в ГДР связями. Наладив прибыльную торговлю, предприниматель решил делать ботинки и сапоги сам — тем более что простаивавших производственных помещений в Новосибирске тогда хватало.

Компания Титова быстро превратилась в многопрофильное производство, которое пыталось не только шить обувь, но и изготовлять колодки, готовить шкуры для зимних моделей и т. д. В середине 2000-х этот подход чуть не привел компанию к банкротству — спасти бизнес удалось сыну Титова Антону, который, по его словам, «вырос на фабрике отца».

Антон Титов основал новую компанию под более патриотичным названием «Обувь России» и перестроил работу, сделав упор на продажах и развитии собственной торговой сети. Значительная часть производства была вынесена на фабрики в Китай — там не было недостатка в контрактных производствах, которые не нужно было содержать весь год вне зависимости от объемов продаж и спроса.

Компания первой на обувном рынке внедрила продажу обуви в кредит, что позволило существенно поднять продажи: люди получили возможность сразу купить ботинки, сапоги и туфли для всей семьи. Это направление со временем выделили в отдельный бизнес — компанию микрокредитования «Арифметика».

Как и многие активно растущие ритейлеры, «Обувь России» начала в какой-то момент плодить новые бренды и направления. Для низкого ценового сегмента был запущен формат дискаунтеров «Пешеход», для аксессуаров — марка Emilia Estra, из купленного бренда Lisette компания пыталась сделать марку для молодых девушек.

Антон Титов стал идеальной фигурой для деловой прессы и всевозможных деловых конференций. Это был прозрачный бизнес с большим количеством открытых показателей и массой новых идей. Отчасти такой подход объяснялся тем, что «Обувь России» еще в 2011 году начала выпуск собственных облигаций, сумев привлечь таким образом сотни миллионов рублей. В 2015 году Титов купил довольно крупного производителя — бердскую фабрику S-Tep, которая славилась хорошим качеством, но не имела собственной сети сбыта. В 2017 году компания смогла провести первое публичное размещение акций, получив за счет их продажи около 6 миллиардов рублей.

На этом красивая история заканчивается. Антон Титов, похоже, не смог справиться с построенной им махиной, которая оказалась недостаточно гибкой для того, чтобы приспособиться к меняющимся условиям рынка. В начале 2022 года «Обувь России» в первый раз не смогла погасить очередной купон своих облигаций. Компания пыталась предлагать кредиторам какие-то схемы погашений, но в результате не смогла с ними договориться.

В мае 2023 года Московская биржа объявила о прекращении торгов бумагами компании. С 2019 выручка основной операционной компании ООО «ОР» обвалилась с 7,5 миллиарда рублей (при чистой прибыли в 533 миллионов рублей) до 1,8 миллиарда рублей. При этом чистые убытки в прошлом году были зафиксированы на несопоставимом с жизнью уровне в 13,6 миллиарда рублей.

Торговая сеть компании постоянно сжимается, да и те магазины, которые продолжают работать, по сути, выступают в роли точек выдачи Ozon, «Вайлдберриз» и созданного компанией ранее собственного маркетплейса. Сейчас в Новосибирске осталось всего шесть торговых точек сети. Для сравнения, у извечного конкурента «Обуви России» — сети «Монро» — 21 магазин, а у Kari — 26.

Торговую сеть создали в начале 2000-х Николай Скороходов, Александр Брыкин и еще несколько выпускников экономфака НГУ, чей бизнес был связан с фондовым рынком. Своим мало подходящим для выбранной сферы деятельности названием компания была обязана первому магазину на улице Героев Труда, который купили будущие ритейлеры. Примелькавшееся название решили временно сохранить, использовав при открытии еще нескольких торговых точек в расчете на то, чтобы потом придумать что-то получше. Но руки так и не дошли, а словосочетание «Холидей Классик» стало для новосибирцев привычным.

Компания росла быстрее других, активно расширяясь за счет слияний и поглощений. Самой крупной ее покупкой стала кемеровская сеть «Кора», которая сама планировала выйти в Новосибирск и даже купила помещения в строившемся тогда ТРЦ «Ройал Парк». На пике «Холидей» работал в пяти регионах, имея самую широкую сеть супермаркетов за Уралом.

Активно вкладывались владельцы «Холидея» и в недвижимость. Где-то это был просто купленный за недорого завод (как в Барнауле), где-то — новый ТЦ (как в Новосибирске), где-то просто просторный павильон, построенный специально для магазина сети.

«Холидей» пробовал силы в разных форматах. В конце 2000-х компания пыталась завоевать сердца состоятельной публики со своим проектом «Турне», который предлагал продукты с разных концов света. Во время кризиса 2008–2009 годов ритейлер запустил формат дискаунтеров «Холди», которые, напротив, были нацелены на покупателей с минимумом денег.

На пике развития у компании было больше 300 магазинов и годовой оборот свыше 50 миллиардов рублей (это официальный показатель по итогам 2017 года). Однако доходность бизнеса падала и не позволяла обслуживать значительную кредитную нагрузку, которую компания успела набрать в период экстенсивного роста.

К началу 2019 года общий размер долга вплотную приблизился к 17 миллиардам рублей, а место скромной, но прибыли заняли убытки. Весной 2019-го компания была объявлена банкротом, и началась распродажа ее активов.

Предприятие, от начала работы которого ведет свою историю «Сибмост», было создано еще в 1945 году в Днепропетровске для восстановления разрушенных мостов на территории УССР. В 1953 году мостовосстановительное управление было переведено в Новосибирск, где его первым крупным объектом стал Октябрьский мост через Обь. На базе управления в 1960-х годах был создан мостостроительный трест с подразделениями в крупных сибирских городах.

После начала приватизации предприятие было преобразовано в акционерное общество «Сибмост», а руководителем стал Альберт Кошкин, занимавший этот пост вплоть до 2017 года. К 2010 году они с сыном Владиславом сумели получить более 70% акций компании.

Предприятие довольно успешно работало больше двадцати лет, выполняя подряды по всей Сибири. Но самым заметным (во всех смыслах) ее проектом стал Бугринский мост в Новосибирске. Для его строительства пришлось переселить жителей десятков частных домов и порубить широкую просеку в Бугринской роще на другом берегу Оби. Мост был сдан в 2014 году, но построившая его компания через некоторое время начала судебную тяжбу с Управлением дорожного строительства Новосибирска, требуя компенсации убытков, возникших при реализации проекта.

С 2016 года «Сибмост» начал испытывать уже серьезные финансовые проблемы. Были перенесены сроки ввода целого ряда объектов за пределами Новосибирска. На компанию посыпались иски — как со стороны субподрядчиков и поставщиков, так и от банков-кредиторов. В 2020 году компания признана банкротом, и в ней ввели конкурсное производство. Новый мост через Обь в Новосибирске доверили строить уже столичной группе «ВИС».

Еще одна компания из Новосибирска, которая была в свое время крупнейшим игроком рынка, — «Топ-Книга». Сегодня о ней напоминает только долгострой на площади Маркса, который должен был стать самым крупным книжным магазином города.