«Дом сам на себя зарабатывает»: семья построила замок с «секретным садом» и европейской улицей. Что там внутри?

Новосибирец Борис Скачко построил в пригороде дом своей мечты — огромный замок площадью 777 квадратных метров. А спустя много лет его дочь Лиза придумала сделать там фотостудию. Клиенты оценили идею — красивый дом, фонтан в саду, патио с розами поражают своей роскошью, но, по словам владельцев, всё это стоит не так дорого, как кажется со стороны. Сейчас этот дом зарабатывает сам на себя. С чего всё началось, зачем семья строит за домом европейскую улицу, когда там появится книжный магазин из «Гарри Поттера» и как люди без профильного образования посвятили свои жизни призванию — журналист Мария Тищенко рассказывает историю необычного маленького, но гордого бизнеса.

Видеопрогулка по загадочному дому:

Я давно заглядывалась на аккаунт в Instagram фотостудии Secret garden, название которой переводится как секретный сад, но так и не собралась туда съездить, хотя, конечно, час-полтора пути того стоят. Выйдя из машины, вы сначала видите красивую улицу с большими домами и высокий забор у нужного дома, а когда этот забор открывается, как занавес в театре, вы сразу попадаете в другой мир. У входа в дом стоит красный «жук», который до сих пор ездит.

С другой стороны дом увит девичьим виноградом и окружён цветами, там есть патио и фонтан. А напротив особняка стоит французское кафе, которое и в самом деле переносит тебя куда-то во Францию. Именно в нём мы и расположились с Лизой Скачко, чтобы поговорить о том, как её семья посвятила свою жизнь этому дому.

Кто, как и когда построил этот дом

Началось всё с того, что папа Лизы — Борис Скачко — решил построить дом своей мечты.

— Если вернуться совсем к началу, то это, собственно, 1996 год — здесь цифра 96 (Лиза показывает на французское кафе. — Прим. ред.), я её специально сделала в честь того, что в этом году была куплена земля. Строился дом невероятно долго — этим занимался отец, практически один. Можно сказать, голыми руками. И он уже тогда представлял, насколько это будет грандиозный проект, хотя о том, что это будет фотостудия, речи не было, он просто хотел создать дом своей мечты, — рассказывает Лиза.

У Бориса была временная мебель и дом без окон, без дверей:

— Он просто строил коробку и занимался лепниной. 10 лет строил и верил, что когда-то это будет кем-то оценено. Потому что когда это всё начиналось, когда он здесь один жил, а деньги сюда всё уходили, уходили и уходили на какой-то непонятный дом мечты, который далеко, до которого надо добираться, который совершенно непонятно, когда будет готов, мы вообще с мамой не понимали, что он творит, что он вообще делает.

Потом мама Лизы — Татьяна Скачко — попросила мужа разбить сад, и он придумал сделать патио. Татьяна хотела сделать попроще для Сибири, но Борис сделал роскошно. А пять лет назад Лиза — она тогда работала свадебным фотографом — начала привозить в этот дом своих клиентов на съемки. Однажды вместе с ней на съемку приехали свадебные организаторы, которые и натолкнули Лизу на мысль о том, что здесь можно сделать фотостудию.

— Я тогда не поверила, что это вообще может выгореть, потому что дом действительно находится далеко от города, по новосибирским меркам, супердалеко — целых 30 километров. Это для Москвы такие расстояния ничего не значат — можно 50 минут куда-то ехать, поэтому я не верила в успех конкретно этого предприятия. Но, к моему огромному удивлению, люди очень быстро начали рассказывать друг другу о нашем месте, — говорит Лиза и сама удивляется тому, как всё сложилось.

«Дом сейчас строит сам себя»

Сначала был только сад, а в доме даже пола не было — просто бетон.

— Потом уже начали осваивать внутренние пространства — на это ушло года два. Площадь дома — 777 квадратных метров. Даже на то, чтобы положить пол, нужны очень большие деньги. Слава богу, молва о нас достаточно быстро распространилась, клиентов стало много, поэтому строительство стало ускоряться, ускоряться и ускоряться. Можно сказать, что дом сейчас строит сам себя. Сам на себя и зарабатывает — очень удобно, — рассказывает Лиза Скачко.

В первый же год семья поняла, что бизнес хорошо работает.

— У нас тогда была смешная стоимость аренды: нам платили 1000 рублей, а сниматься можно было сколько хочешь — хоть три часа, хоть пять (сейчас аренда одной зоны студии стоит 3300 рублей за час. — Прим. ред.). И контингент такой весёленький приезжал... Мы тогда уже были в шоке, что у людей это вызывает неподдельный интерес: они такого не видели. Это мы сами к себе придираемся и нам кажется, что тут не сделано, там не сделано, тут земля голая, тут стенка лысая, тут забор какой-то некрасивый. А люди заходят, у них такие глаза, переполненные восхищением, им всё нравится. Мы черпаем много энергии. Это заставляет нас хотеть делать всё больше и больше, лучше и лучше, — радуется Лиза Скачко.

Лиза считает, что иллюзию того, что здесь всё дорого и богато, создаёт лепнина, а ею занимается папа. Например, французское кафе обошлось в 130 тысяч, но что-то было сделано по бартеру.

— Если посмотреть на это кафе, то тоже создаётся впечатление, что это что-то ужасно дорогое, старинное, но здесь ОСБ, дешёвые сосновые галтели — материалы все очень простые. Двери я купила на «Авито» за 800 рублей. Бутылки для винной витрины мне отдал ресторан. Часто люди спрашивают, сколько стоит ремонт, а папа спрашивает в ответ: «Сколько, по-вашему, стоят 10 лет моей жизни?». Так, наверное, и можно ответить. В принципе всё, что зарабатываем, мы тратим на дом. 80% того, что получаем. Потому что это наша страсть, наше детище. И это не закончится никогда. Я думаю, что мои дети будут такие же сумасшедшие, как я и мои родители, и всё будет уходить сюда, чтобы всё развивалось, совершенствовалось, — считает Лиза Скачко.

Сейчас в семье каждый занимается тем, чем хочет, хотя ни у кого нет профильного образования: Лиза — дизайном и проектированием, хотя она училась на пиарщика и моушен-дизайнера, её мама — цветами и гостями, хотя она юрист, папа — строительством и лепниной, несмотря на то, что он прошёл пять вузов — два гражданских и три военных.

— Но по итогу каждый занимается, не побоюсь этого слова, призванием. Не скромно будет звучать, но секрет успеха — это мы, в основном мои родители, конечно. Они проявляют фантастическое упорство во всём, что делают. И я, глядя на них, не могу не соответствовать. У людей просто золотые руки, в этом и весь секрет. Это история про людей и их талант. Я не родилась ни с камерой в руках, ни с кисточкой, ни с чертежами. Каждая из этих деятельностей для меня — это способ выразить себя, поэтому у меня много деятельностей слились в одну в этой студии, — говорит Лиза.

«Наши ресурсы подходят к концу»

Борис Скачко как-то сказал: «Если бы время отмотать назад, я бы немножко всё сделал по-другому». Лиза и её мама спросили, что он имел в виду.

— «Я бы построил дом в виде грибочка», — сказал папа. Ей богу, не знаю, что это значит и что он имел в виду. Мы побоялись с мамой спрашивать. У человека много творческих амбиций. Последние несколько лет он уговаривает меня построить триумфальную арку. Я прикалываюсь: «Ага, здесь мы Собор Парижской богоматери построим, а здесь Эйфелеву башню возведём. И будет у нас целый Диснейленд». Нужно немножко берега видеть. У нас не очень большой участок, вопреки всеобщим заблуждениям: почему-то всем кажется, что здесь много земли, но её не много. Просто удачно всё зонировано, поэтому по фотографиям кажется, что можно гулять и гулять, а на самом деле наши ресурсы подходят к концу потихонечку: скоро везде всё застроим. Видимо, придётся куда-то ещё перебираться, — смеётся Лиза.

Девушка добавляет, что папа уже практически уговорил её на арку, только не триумфальную, а просто арку перед фонтаном — получится отдельная зона.

— Папе главное — работать, чтобы ему было что лить, чтобы он был задействован, был в игре, не только чтобы я здесь строила. Мне кажется, он в последнее время ревнует к моим постройкам. Но он в принципе доволен, сказал, что ему не стыдно, — гордится Лиза.

Идеи обычно исходят от Лизы и её папы, а мама занимается реализацией. Часто Лиза с папой спорят, потому что ему нравится классика, камень, бетон, а Лиза любит природные материалы, дерево:

— Он за роскошь, я за уют. Порой бывает тяжело найти компромисс. После того, как лепнину сделаешь в каком-нибудь зале, по стилю уже не подойдёт поставить мои деревянные ящики и камней накидать. За некоторые залы мне чуть ли не драться приходится — есть лофтик и синий зал, где камин стоит. Это мои. А папа — за белоснежные стены и за как можно больше лепнины.

«Строим себе Европу здесь»

Сейчас Лиза занята строительством европейской улицы напротив дома — там уже есть французское кафе и английский цветочный магазин:

— Планов громадьё! Европейская улица в моём понимании — это очень уютный книжный магазинчик, как в «Гарри Поттере» магазин Tiffany. Все объекты будут отражать разные страны. Я начала этим заниматься, потому что очень скучаю по Европе, переживаю, что не могу там оказаться, поэтому единственным правильным решением было строить себе здесь Европу. Мне вся эта затея с витринами, магазинами нравится тем, что можно бесконечно менять их наполнение: сегодня здесь может быть хлебный магазин, а завтра те же книги или цветы или что угодно. Хоть тот же музыкальный магазин. Все декорации в принципе взаимозаменяемы.

Сейчас Лиза выходит из дома, смотрит на всё это, и ей порой самой сложно поверить, что это пригород Новосибирска. Ей удалось погрузиться в свою фантазию. Она планирует завершить работы в августе. Коронавирус, с одной стороны, дал время на строительство, а с другой — чем меньше клиентов, тем меньше денег на него. Многие свадьбы отменились или перенеслись — именно такие съёмки были популярны в этой фотостудии.

— Фотосессий сейчас поменьше, поэтому мы в более комфортном режиме можем позволить себе строительство. Когда здесь проходят свадебные съёмки, мы не можем позволить себе громких работ, а строительные работы — это, как правило, громко. Иначе это бы растягивалось во времени, но финансирование урезано. На всё нужны деньги, поэтому всё растягивается во времени. То есть если раньше это всё растягивалось во времени, потому что было много клиентов и мы не могли им мешать, а сейчас, потому что клиентов очень мало. Но мы держимся на плаву.

Как и в остальных сферах бизнеса, из-за пандемии они ввели ограничения по количеству человек на съёмке. После каждой дезинфицируют все поверхности.

— Родители говорят, что я очень весёлую пенсию им устроила. Им, конечно, тяжело бывает: в течение дня приезжает достаточно много людей, много свадеб, большая ответственность, но в целом им всё нравится, хоть они и перерабатывают, устают. Красивые съёмки заряжают, мотивируют, бодрят. Если бы не это, им было бы ужасно скучно. Я практически не отдыхаю, но другой жизни тоже для себя не вижу, честно говоря. Это всё, что меня интересует на данный момент. Я этим горю, я этим болею. Без проблем могу три раза в день съездить в город и вернуться сюда. В перерывах, пока на такси езжу, решаю какие-то управленческие вопросы, — делится Лиза.

Ещё три истории про классный бизнес

Почитайте историю сибирячки, которая за 180 тысяч стала приёмной мамой для бизнеса. Но потом ей всё равно пришлось пройти некоторые этапы и вложить ещё 450 тысяч.

Ещё одна сибирячка решила быть эффектной на корпоративе и сделала украшения своими руками. Они понравились не только ей, но и окружающим, поэтому она не побоялась и через время уволилась с работы, чтобы заниматься своим бизнесом. Теперь она может зарабатывать до 200 тысяч в месяц.

Семья из Новосибирска мечтала о своей пекарне и шла к этому четыре года. Они придумали необычные рецепты: одни изделия полюбились аудитории, а другие даже пришлось убрать из ассортимента — слишком уж они непривычные. Историю их бизнеса читайте здесь.