150 км/ч по лесу – не предел

Я переваливаюсь через боковину спортивного сиденья и повисаю в нем, зажатый валиками боковой поддержки. Чтобы втиснуться в плотный «ковш», толкаюсь ногами о металлическую площадку для ног. В четыре руки меня пристегивают пятиточечными ремнями безопасности с массивной бляхой в центре, лямки затягиваются до ломоты в плечах.

Я в штурманском кресле тренировочной раллийной «восьмерки», а за рулем – ее владелец Алексей Игнатов, чемпион России по ралли 2008 года в категории N2. Я здесь просто ради развлечения.

Машина срывается с места, и обглоданный до металла кузов пронизывают лязгающие звуки, постепенно тонущие в грохоте мотора. Под колесами укатанный снег, лед и вкрапления голого асфальта. Даже на прямой Алексей активно работает рулем – машину кидает в колее.

Мотор выкручивается до 7500 об/мин, передачи щелкаются длиннющим рычагом, но, не считая металлического привкуса, разгон не поражает воображения.

Вернее, не поражает до поры. Когда в конце короткого прямика обозначается правый поворот, инстинктивно ждешь торможения. А разгон продолжается с еще большим напором, и под свитером оживают первые мурашки. Мы подлетаем к повороту на издевательски высокой скорости, машина бодро заходит на дугу, спираль дороги быстро раскручивается, но вдруг я понимаю, что поворот длиннее, чем казалось поначалу. И вторая его часть круче, чем первая. Мозг отчаянно оцифровывает информацию, но уже близок к перезагрузке. Мы в середине поворота, скорость неприлично высока, машину тащит на бруствер, и тормозить уже точно бесполезно... В этот момент что-то происходит – я не понимаю, что именно, – но машина агрессивно уходит внутрь поворота, и безнадежное скольжение сменяется разгоном как раз в тот момент, когда я ожидал удара в снежный вал.

Е-мое... Я обнаруживаю, что каждая мышца моего тела напряжена до предела. Даже та, что закрывает челюсть. Зубы плотно стиснуты. Правая рука пытается смять трубу каркаса. Ступни прилипли к металлической подставке. Язык прилип к нёбу.

Разгона как такового не ощущается, потому что в повороте мы почти не потеряли скорости – машина несется сквозь лес в режиме газ в пол. Я даже не уверен, переключает ли Алексей передачи.

От этой «восьмерки» исходит фатализм, который ощущаешь, даже стоя на обочине. Огрызаясь при смене передач, она вылетает из-за лесного частокола с неумолимостью взбешенного гепарда, и если поворот откажется ей покоряться, она пробьет в окружающем лесу новую просеку. Однозначно пробьет.

В кабине ощущения на порядок острее. Новый поворот и новое скольжение, которое кажется бесконтрольным. Слишком близко к брустверу! По телу пробегает острая волна мышечных спазмов, ведь по меркам нормального водителя гарцевание около сосен на скорости хорошо за «сотню» – это аварийная ситуация. Боковым зрением я вижу, как резко Алексей работает рулем, мне даже чудятся нотки отчаяния в его жестах, и я готов к тому, что после нашей аварии он скажет: «М-да...В этот раз я что-то перестарался...» Но чудо – за полсекунды до «крэша» машина вдруг встает боком и бросается к внутренней обочине. Облегчение быстро сменяется шоком, потому что бросается она весьма рьяно, и теперь бруствер скользит вдоль лобового стекла в метре от тебя. Все происходит под бешеный рев мотора, металлическое чавканье, вибрации, отчего скорость множится на два, то есть по ощущениям – все 300. Так что на очередном прямике ты с ужасом ждешь поворота.

А вместо него – внезапная невесомость и жесткий удар снизу: это был трамплин. Машина пролетела по воздуху метров 20 и, едва коснувшись земли, снова начала выгребать в сторону очередного виража. Потом снова... И снова... Ты полностью теряешься в этом калейдоскопе поворотов, связок и трамплинов. Такого просто не может быть. Это за гранью понимания. Ты словно в комнате страха, где вагонетка летит на кирпичную стену и прямо перед касанием резко кидается вбок. Только вместо жесткого рельса с 20-кратным запасом прочности от удара тебя отделяет лишь мастерство пилота, и ты постоянно думаешь: «А вдруг именно сейчас он ошибется?» Может же он, в конце концов, просто перепутать повороты?

В принципе, я уверен в Алексее, плюс он не угробил никого из тех, кто садился в штурманское кресло до меня, но изнутри скорость воспринимается слишком непосредственно. Может быть, если вы не ездите за рулем самостоятельно, эмоции будут не так остры, но для обычных водителей подобная манера оскорбляет годами выработанные привычки. Всё делается наоборот, по аномальным алгоритмам с аномальной скоростью.

Снова вираж, и на этот раз нас тащит на полосатый железный отбойник (откуда он тут взялся?), за которым белеет овраг. Я думаю о том, насколько вся эта затея опасна. Алексей резко выворачивает руль, взвывает двигатель, машина нехотя расходится с отбойником. Интересно, был ли этот пируэт запланирован, или сейчас и сам Алексей готов признать, что перестарался? Нет, видимо, не готов, потому что «дубас» продолжается...

Мы ездили по спецучастку в двух направлениях – 2,5 км туда и 2,5 км обратно. Когда мы достигли места разворота, я готов был выйти и добраться обратно пешком. Мне казалось, что так долго везти не может, и на обратном пути нас ждет хороший поцелуй с сосной.

Перед первым быстрым поворотом Алексей делает контрсмещение. Это слово не вызывало у меня эмоций раньше, а вообще – классный способ пощекотать нервы пассажиру. Левый поворот набегает, мы движемся примерно посередине трассы, и вдруг резкий бросок вправо, словно гонщик перепутал направления. И тут же снова влево. Машина влетает в поворот боком, фрезеруя снег щетиной колесных шипов. «Пронесло», – подумал Штирлиц.

Чтобы принять участие в трехминутных покатушках, мы проехали более 200 км. Абсурд? Но в течение этих трех минут ты получаешь заряд адреналина, словно забрался на девятиэтажный дом по балконам. Я снимаю шлем, и мне хочется спокойно переварить и упорядочить ощущения, которые сменяли друг друга, как салютные залпы.

Я спрашиваю Алексея, сколько процентов от возможностей машины он использовал. Наверняка скажет, что 50. «Нет, примерно в таком ритме я выступаю в ралли. Я хорошо знаю этот спецучасток, поэтому могу ехать достаточно быстро без штурмана».

Вот так разминаются раллисты. Но в этот раз тренировка была необычной, потому что на месте штурмана смогли прокатиться выпускники школы водительского мастерства Kiwamaru Sport при РОСТО (ДОСААФ), которую Алексей организовал совместно с Ярославом Федоровым в январе прошлого года.

Обучение в школе включает постижение азов безопасного вождения, что очень важно для новичков, и контраварийную подготовку – это уже для более-менее опытных. Заезды на раллийном автомобиле позволили выпускникам Kiwamaru Sport получить представление о том, что такое по-настоящему экстремальное вождение. Не понты на парковке с «ручником», а профессиональный драйв на гране возможностей автомобиля. Лично для себя я открыл две вещи. Во-первых, почему настоящие гонщики не носятся в городе – «вышивание» между рядов мало похоже на настоящий автоспорт и требует на порядок меньшего уровня реакции, координации движения, чувства машины. Во-вторых, я был поражен тем, из каких безнадежных ситуаций можно вытащить машину, имея правильные навыки. Но чтобы так ездить, нужно тренироваться и верить, что невозможное возможно.

После крайне успешного 2008 года, когда Алексей Игнатов стал чемпионом России, он регулярно участвует в местных ралли для поддержания формы, выигрывая одну гонку за другой. Очередной этап в Асбесте состоится через неделю, где Алексей поедет в паре с Ярославом Федоровым.

Правда, есть одна загвоздка. Во время наших покатушек «восьмерка» износила шесть спортивных шипованных шин: к середине заездов ледовая корка исшоркалась до асфальта, который губителен для высоких спортивных шипов. Пустяки, скажете вы. Но одно колесо стоит от 10 тысяч рублей, так что можете себе представить уровень расходов раллийных команд.

Поэтому Алексей приветствует новых спонсоров, готовых поддержать его успешные выступления в ралли. «Заезды очень понравились приглашенным гостям – и тебе, я вижу, тоже, – говорит Алексей. – Так что нашим спонсорам в качестве бонуса мы предложим подобные корпоративные покатушки, во время которых сотрудники компании смогут прочувствовать, что такое ралли».

Я уверен, что после такого «корпоративчика» только и разговоров будет, что об автоспорте. Мы с оператором Андреем Винниковым обсуждаем впечатления до сих пор.