«Себе на сигареты, остальное — жене». На что семьи мобилизованных тратят выплаты от государства

Семьи новосибирских мобилизованных, как уверял губернатор Новосибирской области Андрей Травников, не останутся без денег на время службы в зоне СВО. Он постановил выделить из резервов по 100 тысяч рублей каждой семье единовременно, еще около 200 тысяч рублей (сумма зависит от звания. — Прим. ред.) планировалось выплачивать мобилизованным ежемесячно от государства. И средства действительно пришли, правда, некоторые семьи не спешат ими распоряжаться. О том, почему так происходит, — в рассказах жен и самих мужчин, отправленных на спецоперацию.

35-летнего мужа Татьяны призвали почти сразу после объявления частичной мобилизации. Она рассказывает, что очень много денег ушло на сборы, а полученные выплаты это хоть как-то компенсируют.

— На работе его сдали — туда пришла повестка. Он замначальника IT-отдела в одной компании. Это такая жизнеобеспечивающая компания, в которой не смогли дать отсрочку айтишнику, представляете? — возмущается Татьяна. — Я покупала ему форму, берцы, спальник, шапку, лекарства, потому что он заболел бронхитом в этом лагере. Еду отвозила постоянно, всего потратила больше 100 тысяч рублей. После 100 тысяч уже сбилась со счета.

По ее словам, в октябре на счет мужа пришло всего 5900 рублей. Затем уже пришло 100 тысяч — единовременная губернаторская выплата, а после две суммы — 31 тысяча и 189 тысяч рублей:

— Возможно, что-то просто за сентябрь пересчитали, поэтому нам столько пришло. Но вообще мы сами справлялись. Не нужны такие заработки, об этом, конечно, можно вечно рассуждать. Я с полученных денег (с 320 тысяч. — Прим. ред.) плачу кредит, так как моей зарплаты не хватает. Остальное лежит нетронутое. Я вообще с трудом себя заставила к ним прикоснуться, выбора-то нет. Еще и мужу перевожу. Хоть и не знаю, может он там тратить или нет, но перевожу.

Татьяна объясняет, что влезла в кредит в октябре. Это был тяжелый момент для семьи: ее муж оказался в лагере с бронхитом, заболела и сама Татьяна.

— Я кредиты больше не планирую. Просто на больничном была весь октябрь, поэтому были проблемы. Всё потраченное на меня хочу вернуть туда (имеется в виду счет, на который поступают выплаты. — Прим. ред.). Если бы вначале сказали: «Дайте много денег на помощь, тогда с вас всё», я бы взяла кредит и заплатила. Но это сейчас с моей стороны как откуп звучит. Но я бы пошла на такой шаг — я готова сама платить, лишь бы он был дома, — замечает Татьяна.

Семье Натальи и ее 47-летнего мужа пришло около 200 тысяч. Женщина рассказывает, что из этой суммы не берет ничего для себя или семьи: что-то отправляет мужу, что-то — откладывает. При этом ее супруг уже отбыл из Новосибирска в зону СВО. Связи с ним у нее почти нет. Иногда муж пишет СМС, редко звонит или передает сообщения через товарищей.

— Здесь (поселок, в котором они живут. — Прим. ред.) он, конечно, зарабатывал меньше. Но в каких условиях они там находятся.... Это кошмар. Окопы, слякоть, в город их выпускают очень редко. Он мне говорил, что костры им запрещено жечь, а воды почти нет, поэтому набирают из какого-то болота и отстаивают. Был по ним прилет, погорели вещи. Всё, что я ему собирала, сгорело. Естественно, всё нужно по новой закупать. Только недавно ему удалось выбраться куда-то в город и связаться со мной. Я перевела ему 70 тысяч на одежду, на еду, может быть. Я бы, конечно, предпочла, чтобы он дома был. Но, может быть, кто-то туда и едет, чтобы заработать. Бояться за жизнь ради денег — ну мне этого не надо и ему тоже. 47 лет — дедушка уже, внуки есть, — говорит она.

Оставшиеся 130 тысяч рублей, как полагает Наталья, могут уже скоро вновь понадобиться супругу.

— Все эти выплаты, всё на него уходит. Ну даже как... Не на него, а на нужды этой *** (спецоперации). Поэтому я этих денег даже касаться не буду, — заключает она.

Анна (имя изменено по ее просьбе) из Новосибирска рассказывает, что до сентября этого года ее муж работал на производстве мебели. Средств вполне хватало: что-то он зарабатывал официально, где-то удавалось подзаработать дополнительно индивидуальными заказами. В конце сентября мужчину призвали.

В октябре Анне пришло сначала 100 тысяч рублей, а затем еще 195 тысяч.

— Выплаты приходили, но я их не трачу. Они у меня лежат на счете, потому что я не знаю, что у нас будет дальше. Естественно, какие-то деньги лежат и у мужа на карточке. Он сейчас находится в том месте, где можно, так сказать, пользоваться деньгами, поэтому траты происходили. Ипотеки у нас, к счастью, нет. Я работаю, но живу на те средства, которые мы копили. Те деньги (губернаторские и ежемесячные выплаты. — Прим. ред.) не трогаю, потому что вдруг их придется возвращать, ну мало ли. Ситуации бывают разные. Эти деньги я считаю буквально ничьими, считаю, что расходовать их нельзя. Пока я выкручиваюсь своими силами, но наши общие накопления постепенно тают, — поделилась она.

У Анны и ее мужа двое детей, их она, по ее словам, старается обеспечивать на свою зарплату, накопления идут на разрешение бытовых проблем. Подспорьем стали детские — их Анна оформила недавно:

— У меня такое мнение: верните мужа домой, мы все деньги возвратим. Не надо нам этих денег, мне нужен муж дома живой и здоровый. И у детей никаких психологических травм не будет. У нас мальчишка растет старший, 8 лет — он все это видит и все понимает, знает, что папа на *** (спецоперации). Всё это, конечно, влияет на него. Не понимаю, как можно было вообще мужиков, у которых маленькие дети, туда отправлять?!

По словам женщины, за мобилизованным мужем рабочее место не сохранили («никто его ждать не будет»), но она надеется, что после возвращения его возьмут в эту же компанию обратно.

Как говорит Артем, он уже около месяца находится на юге России, куда его и его товарищей отправили первыми эшелонами.

— Всё пришло вовремя, и губернаторские, и зарплата. Отдал всё жене — у нас двое маленьких детей, ипотека. Себе взял по минимуму — на сигареты и на бытовые нужды, остальное — семье, — отмечает он.

Со слов Артема, «организация мероприятия слабая», поэтому и ему, и его товарищам приходится самостоятельно тратиться на кое-какие вещи:

— Тут только еда и вода. А так жить можно, бывало и хуже. Я, конечно, рассчитывал, что будет получше, а так мы будто просто на полевой выход вышли. Но главное, семье денег хватает, всё хорошо.

42-летний муж Марины был мобилизован как водитель. В семье трое детей: двое старших уже совершеннолетние и не живут с мамой и папой.

— Конечно, никакие деньги не заменят спокойствия, жизни, здоровья родного человека. Но на мой взгляд, если уж другой ситуации нам не дано, выплаты достаточные, — рассуждает она.

Со слов Марины, она получила около 200 тысяч рублей.

— Остались я и маленькая дочь. Средний сын учится в институте в другом городе, старшая уже замужем. На старших детей уже так много тратить не нужно, мы с маленькой много не расходуем, поэтому особых трат у нас нет. Недавно муж вышел на связь, сказал, что там (Марине неизвестно его точное местонахождение, она предполагает, что он уже в зоне СВО. — Прим. ред.) приходится все покупать за свой счет — я про питание. Поэтому я ему перевела 20 тысяч рублей. Но он пока не снимал их, не знает, где он там их сможет снять, — говорит она.

Семье пришлось основательно вложиться в закупку обмундирования и одежды. Марина говорит, что точной цифры не знает, но рассчитывает, что полученные выплаты покроют их затраты:

— Всё зависит от женской расточительности. Кто-то может пойти сразу же одежду-обувь брать, ремонты начинать, но это не про нас. Нам за жилищно-коммунальные услуги возврат уже пришел, то есть затрат стало меньше. Ипотеки у нас нет, машины тоже. Деньгами пусть распоряжается муж, пусть они лежат до его возвращения. Но вообще не нужны мне эти льготы, деньги, лучше бы он был рядом.

НГС подвел итоги мобилизации в Новосибирской области — рассказываем, как призывали айтишников и боролись с алкоголем возле учебных лагерей.