«Я готова бежать в другой город»: стоматолог потеряла работу из-за мужа — он обвинил её во взятках

В середине июля новосибирец Олег Бабенко вышел на одиночный пикет у «Советской Сибири», он обвинил бывшую жену — стоматолога в том, что она брала деньги с пациентов. Незадолго до акции суд и прокуратура проверяли врача и поликлинику, но никаких нарушений не нашли, — это не помешало Бабенко рассказать всему городу, что он думает о бывшей супруге. В пятницу, 26 июля, Наталья Бабенко сама пришла в редакцию НГС — после пикета экс-мужа ей пришлось уволиться. Подробности — в материале.

Олег Бабенко устроил пикет против жены 12 июля — он встал с плакатом «О коррупции в медицине» возле здания типографии «Советской Сибири». В разговоре с НГС он объяснил, что его акция касается работы бывшей жены, врача стоматологической поликлиники № 1 Натальи Бабенко.

«Они [вместе с коллегой] принимают своих знакомых пациентов, обычно в конце рабочего дня, а деньги кладут себе в карман мимо кассы», — объяснил он.

Ещё до пикета Наталья Бабенко подала иск в Октябрьский суд Новосибирска о защите чести и достоинства и выиграла его (копия решения суда есть в редакции НГС), позже решение районного судьи подтвердил и областной суд. Несмотря на то что суды и проверки прокуратуры с минздравом не подтвердили обвинения новосибирца, он не один раз выходил на пикет, в том числе стоял возле мэрии и регионального правительства.

В пятницу, 26 июля, в редакцию НГС пришла Наталья Бабенко, которая 23 июля написала заявление на увольнение из поликлиники по собственному желанию. Стоматолог рассказала и предысторию конфликта между бывшими супругами.

Олег и Наталья Бабенко поженились в 2010 году, и, по словам сибирячки, в начале их отношений ничего не намекало на глобальные проблемы в будущем. Но спустя несколько лет конфликтов между мужем и женой становилось всё больше, а последние 4 года совместной жизни были особенно напряжёнными.

«Он в течение 4 лет не работал, приносил сущие копейки. Была у него проблема со здоровьем — у него рассеянный склероз, заболевание нервной системы, при котором происходит разрушение нервных волокон. С 2005 года он болен, но он не состоял нигде на учёте, он нигде не оформлял свою инвалидность. Официально нигде не работал, сидел на моей шее, все проблемы финансовые в моей семье решала я. Видимо, рассеянный склероз очень сильно повлиял на его здоровье, и, видимо, на психическое здоровье тоже.

Наша с ним жизнь складывалась таким образом, что он мог на меня поднять руку, мог ударить меня, он мог меня ударить в солнечное сплетение, мог несколько раз ударить по голове, по рукам, ногам бил, но это не оставляло следов.

Если я хотела выйти, в полицию заявить, то он меня не отпускал, он закрывал дверь, он прятал мои ключи, он отбирал мой телефон, не давал позвонить моим родственникам — попросить помощи. Когда я уходила на работу, он сопровождал меня до работы, чтобы я никуда не заехала — в полицию, не написала на него заявление. Встречал меня потом с работы, каждый день это происходило, чтобы я также не написала никакое заявление на него», — поделилась с НГС Наталья Бабенко.

Она говорит, что Олег часто оскорблял её, а также манипулировал, в частности угрожал покончить с собой. Сама Наталья скрывала семейные проблемы от близких, поскольку думала, что они с мужем решат конфликт самостоятельно.

«Думала изо всех последних сил сохранить наш брак, потому что у всех бывают трудности, бывает у женщин много работы, и они тащат на себе всю семью. Думала, у него будут проблески в сознании, он обещал исправиться, он обещал хорошо ко мне относиться», — рассказала собеседница НГС.

Но вскоре у самой Натальи возникли проблемы со здоровьем, ей нужно было сделать операцию. Накануне лечения она хотела поехать к родственникам и там остаться на ночь, но муж помешал ей это сделать, стал насильно удерживать дома — соседи услышали шум и по просьбе Натальи вызвали полицию, рассказала она. После этого сибирячка задумалась о разводе, и вскоре семья подала заявление в загс. Но муж забрал заявление, и тогда Наталья подала уже заявление в суд, чтобы состоялся развод. Они развелись в феврале 2018 года.

«[Он] придумал якобы такую версию, что я беру якобы деньги с пациентов, минуя кассу, что является неправдой. Он пишет в различные [инстанции] — в следственный отдел, в прокуратуру, прокуратура и следственный отдел проводят проверки; нарушений, естественно, не найдено. Все манипуляции мои по платным услугам, обслуживание происходит через кассу. <…> Он приходил в поликлинику, стращал всякими разными проверками, он угрожал мне: "Я займусь тобой, тобой будет заниматься прокуратура, дело моей жизни — чтобы испортить жизнь тебе, чтобы ты сгнила за решёткой"», — описала ситуацию Наталья Бабенко.

После этого Олег Бабенко начал выходить и на публичные мероприятия — на пикеты, во время которых продолжал обвинять Наталью и её коллег в коррупции. Не выдержав, стоматолог с 17-летним стажем написала заявление об увольнении — в разговоре с НГС она несколько раз подчеркнула, что это было именно её решением.

Осталось пятно на поликлинике на всю оставшуюся жизнь <…> я не могла поступить иначе и [решила] написать заявление об увольнении», — рассказала Наталья Бабенко, еле сдерживая слёзы.

Стоматолог добавила, что ей нравилась работа в поликлинике, где она проработала несколько лет, — там её уважали и платили «достойную зарплату». Хотя сейчас Бабенко осталась без работы, другого выхода она не видит.

«Я готова от этого человека бежать в другой город, чтоб он меня не нашёл. Сменить фамилию на псевдоним», — заключила врач.

Главный врач стоматологической поликлиники № 1 Аркадий Агеев рассказал корреспонденту НГС, что Наталья Бабенко действительно написала заявление на увольнение по собственному желанию.

«Человек уже замучен её собственным мужем, и просто она поняла, что уже не может здесь работать. Желание было добровольное, самостоятельное, дорабатывает она до 5 числа.

Полтора года поликлиника стояла — с самого начала этого конфликта, который начался из-за бракоразводного процесса, — на её стороне, и куда только мы не давали ответы и комментарии, кто только нас не проверял.

Человек принял такое решение, это её право», — объяснил главный врач.

Аркадий Агеев не исключил возможности, что в будущем стоматолог, решив конфликт с бывшим мужем, сможет вернуться к работе в стоматологической поликлинике № 1. Он подчеркнул, что в медицинском учреждении её ценят как специалиста.

«У руководства, у меня лично, у заведующей никогда никаких вопросов не возникало [к Наталье Бабенко], как работник она всех устраивала. Она прекрасный доктор, пользовалась всегда уважением в коллективе. Но, простите, этот негодяй просто очернил её, и рикошетом прилетело в поликлинику, конечно», — заключил руководитель.

Как рассказала НГС член Центральной коллегии адвокатов Новосибирской области Ульяна Антонова (специализируется на гражданских и арбитражных делах, а также защищает клиентов в уголовных процессах), сегодня в России не предусмотрена ответственность за преследование человека — ни в Уголовном кодексе, ни в Кодексе об административных правонарушениях.

«В связи с чем законодателю должным образом необходимо уделить внимание защите как частной жизни человека, так и его личности, разработав и введя отдельный состав за незаконное преследование, тем самым закрепив возможность привлечения преследователя к уголовной ответственности.

В то же время в уголовном законодательстве зарубежных стран уже давно предусмотрена ответственность за преследование другого человека — "сталкинг" (преследование, от английского stalking. — Прим. ред.) — систематичное навязчивое проявление внимания, нежелательного для другого человека, причиняющего стресс и моральный вред», — отметила адвокат.

Она подчеркнула, что зачастую преследователь может страдать какой-либо зависимостью или же психическим расстройством, что значительно усложняет шанс уладить конфликт. Но установить факт того, что человек страдает таким расстройством, может только судебно-психиатрическая экспертиза — в случае, если возбуждено уголовное дело.

Ульяна Антонова пояснила, что, например, в США, Канаде, Польше, Австралии и Германии развит институт «защитных предписаний или охранных ордеров», который получил широкое распространение после принятия в 1996 году ООН «Модельного законодательства о насилии в семье».

«Многие правоведы и практикующие юристы видят панацею в введении данной категории и в Российской Федерации, так как государство берет на себя обязательство по соблюдению мер безопасности каждого человека, подвергнутого актам преследования. В связи с чем, совершая преступное деяние, преследователь совершает его не против личности, а против государства и общества в целом. Что подразумевает совершенно другую степень ответственности.

— говорит эксперт.

Адвокат советует в подобных ситуациях поискать в действиях преследователя иные составы преступлений, за которые в уголовном законодательстве всё же предусмотрена ответственность. К примеру, это может быть статья 119 УК РФ (угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью) и статья 137 УК РФ (нарушение неприкосновенности частной жизни), санкциями которых предусмотрено лишение свободы на срок до двух лет. Также есть статья 5.61 КоАП РФ (оскорбление).

Ульяна Антонова привела в пример и статью 128.1 УК РФ (клевета), за которую судья может назначить наказание в виде штрафа до 1 миллиона рублей или обязательных работ. А если «Клевета» соединена ещё и с другой статьёй, обвиняющей в тяжком преступлении, санкции статьи будут гораздо серьёзнее. Эксперт признала, что пока нет статьи, защищающей жертв сталкеров, пострадавшие вынуждены прибегать к иным механизмам защиты.

Однако это не означает, что [жертвам сталкеров] можно опустить руки. Нужно отстаивать свои конституционные права и право быть в безопасности, демонстрируя это государству, привлекая внимание к данной проблематике. <…> Доказать факт негативных последствий от сталкинга весьма непросто, настоятельно рекомендую обратиться за квалифицированной юридической помощью к адвокату, который приложит все усилия для разрешения сложившейся ситуации и привлечения преследователя к ответственности», — заключила эксперт.

Ранее ещё одна девушка, пострадавшая от сталкинга, рассказала НГС, как полтора года жила в постоянном страхе — бывший коллега преследовал её, писал письма с угрозами и даже, по её словам, организовал нападение на неё.