В Новосибирске открыли первую инклюзивную кофейню — здесь работают особенные люди и подают редкий чай

Этим летом в Новосибирске открыли инклюзивную кофейню: заведение, где вместе с опытными бариста работают ребята, у которых диагностировали синдром Дауна. Они учатся принимать и разносить заказы, варить кофе и печь шарлотку — такое название и дали новому кафе. Корреспондент НГС пообщалась с его основателями и работниками и узнала, чем отличается «Шарлотка» от других кафе.

Новое кафе открыли на улице Серебренниковской, 19. Цветные шторы, стильные деревянные столы и стулья, аромат кофе в воздухе — в «Шарлотке» чувствуется домашняя, уютная атмосфера.

Паше 25 лет. Он мечтает жениться и любит слушать Верку Сердючку. В «Шарлотке» Паша работает бариста. От коллег его отличает только синдром Дауна.

— Детский сад, школа… А что получается после школы? Такие ребята, как правило, остаются вычеркнуты из социума. По большому счету, когда они выходят из школы, у них нет возможности получить профессиональное образование, достойное, — говорит мама Паши Татьяна Есипова.

Инклюзивное кафе позволило Паше получить профессию, которой можно зарабатывать.

Как всё начиналось

Анастасия Говорова работала стратегическим коучем и бизнес-тренером, но всегда мечтала о своей кофейне. Сергей Лиджиев работал в сфере IT. А еще он разработал браслет AutismCare, который помогает наблюдать за эмоциональным состоянием детей с расстройством аутистического спектра.

«Шарлотку» они открыли вместе на собственные средства. Поначалу, конечно, были сомнения, что всё получится. Анастасия призналась, что была в шоке и не верила, что такое кафе вообще может получиться. А потом решила, что надо попробовать.

Потребовалось около 500 тысяч рублей: владельцы заключили соцконтракт и добавили средства из собственных сбережений. Весь ремонт они сделали сами и с помощью друзей: друг Саша помог с канализацией, а знакомая художница Елена расписала стены.

— Я еще лет пять назад задумала, что именно Лена будет расписывать мои стены в кофейне, — призналась Анастасия.

В развитии помог центр «Мой бизнес», а через год Анастасия и Сергей планируют получить статус социального предприятия — это позволит им получить налоговые преференции.

Инклюзивных бариста Сергей искал через интернет. Так вышел на «Общество "Даун Синдром"», которым руководит мама Паши Татьяна Есипова — они познакомились и теперь сотрудничают.

Название для кафе родилось случайно: просто шарлотка у Анастасии получается невероятно вкусной, и Сергей сказал: «Это будет нашим фирменным блюдом!»

«Родители детей-инвалидов сами не готовы к тому, что их дети будут работать»

Татьяна Есипова руководит «Обществом "Даун Синдром"» уже 20 лет — оно появилось через несколько лет после того, как в ее семье появился Паша и у него диагностировали синдром Дауна.

— Вот каждая мамочка о чем думает в жизни? «Когда я уйду, что будет?» Мне надо, чтобы он [Паша] жил в своей квартире, где он сейчас живет, а не поступил в интернат. Поэтому он должен быть максимально социализирован, он обязательно должен иметь трудовую занятость, свои интересы, но при этом поддерживаться государством, — объясняет Татьяна.

Когда Паша устроился на свою первую работу, он ждал, когда же это всё закончится, рассказывает мама парня. Она предполагает, что на тот момент он еще не понимал, что работа — это надолго или даже навсегда. Он думал: «Мама опять какой-то проект задумала, и вот сейчас он закончится, я расслаблюсь». Но уже три года ему приходится вставать каждое утро и идти на работу.

— Родители детей-инвалидов сами не готовы к тому, что их дети будут работать. Нужно очень много прилагать усилий: научить детей всем бытовым навыкам — дети должны быть очень хорошо адаптированы. Не каждый родитель готов упираться, — рассказывает Татьяна.

В «Обществе "Даун Синдром"» ребят с ментальными нарушениями развития готовят к трудовой деятельности, проводят разные мастер-классы. Например, во флористических центрах и библиотеках. А недавно они учились выпекать ароматную шарлотку.

Как ребята с синдромом Дауна работают в кофейне

Не все предприниматели готовы брать на работу людей с инвалидностью. Поэтому задача «Шарлотки» — не только трудоустраивать людей с инвалидностью, но и популяризировать это. «Давайте мы откроемся, вы посмотрите, возьмете себе на стажировку, и только после этого у себя трудоустраивайте», — предложил Сергей другим работодателям.

— Самая большая юридическая проблема — это не трудоустроить, а уволить. Надо понимать, когда ты принимаешь человека с инвалидностью официально на работу, что это всерьез и надолго, либо пока он по собственному желанию не уволится. Просто взять и уволить его практически невозможно, — предупреждает Сергей.

Условия работы у ребят проще, чем у остальных: они будут работать по 2 часа в смену и получать около 4 тысяч рублей в месяц — это четверть ставки. Для них за барной стойкой сделано специальное место для отдыха, где они смогут посидеть и передохнуть между заказами.

Пока мы разговаривали с Анастасией и Сергеем, Паша спокойно и сосредоточенно варил кофе, а Виолетта и Саша — бариста, работающие на полную ставку, болтали, смеялись, готовили кофе и одновременно составляли заказ для поставщика.

— У нас постоянная суета. Пытаемся всё быстрее, быстрее, быстрее [сделать]. А они так — на расслабоне! — улыбается Сергей.

Пока «Шарлотка» предоставила четыре вакансии для людей с ментальными нарушениями развития. Сейчас будут формировать группы для обучения в Школе ресторанного бизнеса «Бостон» — после подготовки новые бариста смогут работать в инклюзивной кофейне.

Особенности и планы на будущее

Инклюзивность — не единственная особенность кофейни. Здесь, например, можно попробовать редкий чай — с амарантом, который по аромату может напомнить хвойную баню.

— Всего два-три агрария выращивают у нас в Сибири этот амарант. Один из них — наш знакомый, и по великому-великому блату он поставляет нам этот чай. А так его уже не найти, потому что он почти полностью уходит за границу, — рассказали основатели «Шарлотки».

На открытие кофейни заходил парень-флейтист и сыграл несколько мелодий. Сергей рассказал, что у него — расстройство аутистического спектра, и с тем, чтобы найти место и играть для людей, возникают сложности.

— «Приходи сюда играть! В чем проблема?» Обещал, что будет заходить регулярно, — говорит Сергей. Так что в перспективе кофейня может оказаться еще и музыкальной.

Еще у Сергея есть идея разработать программу приема заказов для людей с аутизмом. По его задумке, на столе должен быть планшет, через который гость может сделать заказ и бесконтактно оплатить его. Официанту останется лишь принести блюдо за нужный стол. Это исключит трудности в коммуникации.

— Это могут быть встроенные решения, по QR-коду что-то. Я не думаю, что это будет проблемой, — рассуждает совладелец «Шарлотки» в ответ на вопрос, не боится ли он, что планшеты быстро растащат. — Наверное, на десять тысяч [человек] у одного возникнет подобная идея. Поэтому я за это как-то не беспокоюсь.

Не надо вешать ярлыки

«Шарлотка» — не первый проект в Новосибирске, когда в сферу общественного питания привлекают людей с синдромом Дауна. До Анастасии и Сергея этот эксперимент ставили ресторатор Франсуа Фурнье и Марина Харитонова — они проводили благотворительные проекты «Это завтрак!» и «Это бранч!». Французский шеф-повар и совладелец ресторана Pardon my French вместе с Пашей Есиповым готовил и подавал завтраки гостям: таким образом они собрали более 30 тысяч рублей на благотворительность.

Франсуа поделился, что ничего подобного на своей родине, во Франции, не видел. Но на мировом уровне встречал известного повара, у которого сын с синдромом Дауна работал в ресторане.

За эти несколько лет совместных проектов Франсуа так и не смог понять, чем отличается обычный, здоровый человек от человека с синдромом Дауна:

— Если бы мне задали вопрос: «Сформулируйте в двух-трех словах особенности вот этих вот ребят», то я бы не смог [ответить]. Чувство юмора есть. Есть способность абстрагироваться, использовать метафору. Я вижу, что человек всё понимает. Самоирония есть. Чувствительность повышена — я бы сказал, это даже гиперчувствительность. И то, что мы проводили завтраки, не дало мне никаких ответов, больше вопросов. Это, на самом деле, подтверждает то, что не надо человека mettre dans les cases (вешать на человека ярлыки, фр. — Прим. ред.).

Сам французский шеф-повар пока не готов брать таких ребят к себе на работу, но не из-за предубеждений, а из-за «плавающей системы»: меню в Pardon my french постоянно меняется — это вызов даже для опытных сотрудников, которые работают по пять-шесть лет.

По мнению Франсуа Фурнье, в общепите есть сегменты, где работать людям с ментальными нарушениями развития будет комфортно. Например, в пиццериях.

— У тебя там три станции: раскатать, соус, гарнир, бах! — в печку. Эта схема, где вещи повторяются каждый день, позволяла бы вполне [работать людям с синдромом Дауна на кухне], — объяснил шеф-повар. — Я думал их также ставить за хлеб (на процесс выпекания хлеба. — Прим. ред.).

В конце прошлого года НГС рассказывал о еще одном благотворительном проекте, где волонтёрит парень с синдромом Дауна: он помогает сортировать вещи на необычном складе. Основательница этого склада Даша меняет жизнь самых бедных людей в Новосибирске, собирая ненужные вещи.