На одного участкового — до 10 тысяч человек. Повторится ли у нас трагедия Веры Пехтелевой? Откровения полицейских

Несколько недель не утихают дискуссии вокруг убийства 23-летней Веры Пехтелевой в Кемерово. На днях наши коллеги из NGS42.RU опубликовали расшифровку звонков из дежурной части. На записях слышно, как Михаил Балашов — полицейский, которого сейчас обвиняют в халатности из-за убийства девушки — уговаривает сотрудников разных подразделений выделить людей, чтобы они съездили на вызов. С 3 часов ночи до 7 утра в полиции пытались найти хоть кого-то, кто мог бы выехать на сигнал о драке в квартире и кричащей женщине на Ленинградской — до тех пор, пока молодой человек не забил свою бывшую девушку Веру насмерть. Полицейские не могли выехать на вызов по разным причинам: отсутствие нарядов, некомплект, нехватка бензина. Мы поговорили с бывшими и действующими сотрудниками новосибирского МВД о ситуации в полиции, дефиците людей и ресурсов, а также о том, возможно ли повторение подобной ситуации в нашем городе.

В нашей полиции действительно не хватает кадров. В феврале на сессии горсовета начальник УМВД России по Новосибирску Юрий Горчаков, отчитываясь за 2020 год, упомянул эту проблему. Общий некомплект по городу составляет около 400 человек, из них 300 человек не хватает в патрульно-постовой службе. По словам Горчакова, это «самый большой некомплект в этой службе».

Основными причинами некомплекта в ППС стали низкая зарплата — 27–30 тысяч рублей и отсутствие служебного жилья. По словам Юрия Горчакова, чаще всего в ППС идут служить молодые люди из области, после армии, у которых нет своей квартиры, поэтому свыше половины и так небольшой зарплаты уходит на аренду.

— Соответственно, уезжают к маме, папе, поэтому возрос большой некомплект. Как только мы решим вопрос с жильем, то сразу закроем проблему некомплекта по этой службе. Это та служба, которая работает на улице, — рассказал начальник полиции.

Не хватает и участковых. Сейчас их в городе 450, при этом нагрузка на каждого инспектора в два раза выше нормы — от 6 до 10 тысяч человек. Однако увеличить численность какой-то структуры можно только за счет перераспределения кадров.

— Согласно нашим распорядительным документам, штат на Новосибирск — четыре с небольшим тысячи человек. Из этого штатного расписания я имею право вносить вышестоящему руководству предложения об изменении штатной структуры, то есть 400 участковых есть, могу внести предложение, чтобы их сделали 500, но этих 100 человек могу набрать только у себя. Это — сократить уголовный розыск, сократить следствие, дознание и назначить участковых инспекторов. Соответственно, здесь мне будет нечего говорить, почему не расследовали дела, не раскрыли убийство и так далее. Если будут какие-то запросы от Совета депутатов, то ответ придет точно такой же, что увеличивайте за счет перераспределения штатной численности, — объяснил Юрий Горчаков на сессии горсовета.

При этом, по словам начальника УМВД по Новосибирску, в 2020 году в полиции полностью обновили автопарк, поэтому «условия работы на сегодняшний день у них хорошие»:

— Остается только нагрузка, нагрузка очень большая, к сожалению, мы от нее не избавимся. Слышали цифру, что у нас заявлено 4430 преступлений, их все надо обрабатывать. Нагрузка очень большая, штаты нам не увеличат.

Действующие сотрудники полиции рассказывают о проблемах в системе неохотно: при подготовке этой статьи мы опросили больше 30 человек, только несколько человек согласились на разговор. Один из собеседников НГС сказал, что «МВД уже давно пробило дно», но говорить подробнее отказался даже анонимно — из-за страха увольнения.

Внимание: имена людей, с которыми разговаривал журналист НГС, изменены.

— На данный момент я занимаюсь охранным бизнесом, и мы довольно часто с этим сталкиваемся. Ситуации бывают разные, но зачастую полицию приходится ждать достаточно долго. Если по вызову приезжает наша группа быстрого реагирования и мы задерживаем кого-то на объектах — мы не имеем права доставлять их в райотдел. Вызываем полицию и ждем. Ожидание всегда достаточно долгое, не менее 1,5–2 часов.

После того, как произошли различные реформирования, перевод подразделений из полиции в Росгвардию, дежурные части остались с очень ограниченным ресурсом для того, чтобы реагировать должным образом и в кратчайшие сроки. Раньше в едином направлении с райотделами работали и ГАИ, и патрульные машины вневедомственной охраны, которые потом перешли в Росгвардию. По сути, они выполняли все вот эти функции: доставку задержанных, реагирование на сигналы, которые требуют немедленного вмешательства.

Сейчас дежурная часть полиции осталась только с тем, что есть в райотделе. А там очень ограниченный ресурс. Как правило, это одна дежурная машина, бригада из дежурного следователя, кинолог, как правило, там бывает, ну и кто-то из представителей уголовного розыска. Если райотдел небольшой, как Центральный, то там все эти специалисты в единственном экземпляре. Не знаю, сколько человек выходят на смену, если район большой. Представляете, если отдел в одном конце района, а вызов на другом, то сколько будет ехать туда обычная машина?

Возможно ли повторение такой ситуации, как в Кемерово, в Новосибирске? Очень возможно. Такая история вероятна в любом городе. Потому что это проблема всего ведомства, последствие его реформации. Нельзя реформировать самих себя. Если сидят два генерала и реформируют, то кого они в первую очередь реформируют? Тех, кто находится ниже. У нас огромная надстройка, целая куча управлений и штабов, сейчас их в два раза больше, чем, допустим, в Советском Союзе. В два раза больше зданий, помещений, служб, а количество людей, которые «на земле» работают, уменьшилось на 50%, а то и больше.

Росгвардия у нас образовалась два года назад, ГАИ убрали из райотделов ещё раньше. Соответственно, там остаются только ППС-ники, которых тоже некомплект по 30–40% личного состава, потому что люди туда просто не идут работать. Вот и вырисовывается примерная картина.

Работать не идут из-за низких зарплат, условий, всего в совокупности. Привлекательность профессии очень низкая. Человек, во-первых, работает ненормированно, потому что ему приходится выходить и в свои смены, и в чужие. Во-вторых, зарплата у рядового состава около 30 тысяч рублей. При этом у них постоянный стресс, опасность для жизни и здоровья. Представьте примерно, кто идет туда работать и сколько он продержится.

Возвращаясь к этим двум полицейским, которых сейчас судят: я считаю, они виноваты только в том, что побоялись пойти дальше по команде. Они обязаны были обратиться в вышестоящую структуру: если это был райотдел, то надо было обращаться в городскую дежурную часть и требовать, чтобы там оказали помощь.

Все вызовы в приоритете. Если звонит человек, то непонятно, что там на самом деле может происходить. Когда у кого-то украли, образно говоря, белье с веревки — это один вопрос. Если говорят, что есть признаки того, что совершается убийство или наносятся телесные повреждения — это другой вопрос. Такие вещи в приоритете. С другой стороны, есть еще проблема, что ни один полицейский не любит выезжать на трупы. Это огромная ответственность и огромный объем работы, который они потом должны провести: различные отчеты, писанина...

— На вопрос о нехватке бензина:

В любой организации есть лимит, в нашей тоже. Есть норма ГСМ, которая выделяется. У нас частная организация, водитель может заправиться за свои средства, отчитаться и получить свои деньги. А в полиции — я не уверен. Они заправляются по картам на определенных заправках: приезжают в присутствии командира роты, он их заправляет, у него все карты. Они только заезжают, ставят пистолет в бак, и всё. Больше там вряд ли кто выделит. На дежурство дают, например, 20 литров, если ты их выкатал, то для того чтобы следующие получить, нужно обращаться в бухгалтерию или к начальству. Сами понимаете, что водителю или рядовому составу это не нужно — нет бензина, нет поездок, значит, спокойнее сидится.

— Я ушла на пенсию в августе 2018 года. Из 20 лет службы 11 проработала в должности участкового уполномоченного полиции. Я не могу сказать, что в период моей службы полицейские не выезжали на какие-то вызовы, по мере возможности обрабатывались все заявки, даже звонки людей с явными психическими отклонениями, которые звонят просто так. Всё равно выезжали, брали объяснение от соседей или оценивали возможность отправить человека на лечение. Умышленно вызовы никто не игнорировал.

Другое дело, в связи с нехваткой личного состава вечером и ночью. 1–2 экипажа ППС на район физически не могут успеть на все заявки, поэтому могут в последнюю очередь рассматриваться вызовы о нарушении тишины и покоя граждан. Например: соседи громко слушают музыку, шумит молодёжь на улице. Сначала выезжают на заявки, где возникает угроза жизни и здоровью человека, но один экипаж не может успеть одновременно на 2–3 заявки с разных концов района. Также экипаж не может проехать на заявку, если в машине есть лицо, которое нужно доставить в дежурную часть. Прежде чем ехать на заявку, они обязаны или доставить человека, или передать его другому экипажу.

На все драки экипаж сразу выезжает по сообщению дежурного, просто, повторюсь, если их несколько, то в порядке очередности. Очень сложно привлечь дополнительные силы, когда их нет. Сам дежурный не имеет права оставить дежурную часть, поэтому работает с тем количеством личного состава, который вышел в его смену.

Повторение подобной ситуации возможно где угодно, не только в Новосибирске. Нехватка кадров есть. Если в центральной части города ситуация более-менее стабильная, то на окраинах гораздо плачевнее: в ППС не хватает сотрудников, зарплата рядового — около 25–27 тысяч рублей. У участкового огромное количество бумажной работы и нет времени ходить с профилактическими беседами по участку. В очереди на жилье можно стоять годами, я, имея троих детей, с уходом на пенсию до сих пор не получила выплату на приобретение жилья, очередь огромная. Молодежь на такие условия — при социальных гарантиях только на бумаге — не сильно рвется в ряды МВД, особенно для работы «на земле».

По обеспечению бензином при мне в последнее время вопросов не возникало. Я сама водила служебный автомобиль с 2016 по 2018 годы, работая в Новосибирском районе. Таких проблем, чтобы не было возможности заправиться или заправить машину за свой счет, не было. Ремонтировать приходилось, когда не было в автохозяйстве необходимых запчастей, но это был мелкий ремонт. Как сейчас — не скажу, знаю лишь, что у нас на патрульных машинах был раньше суточный лимит в 20 литров.

Может, это зависит от каждого конкретного руководителя в отделе и подразделении. Потому что есть руководители, которые не боятся требовать полное обеспечение материально-технической базы, а есть люди, которым всё равно. Они могут только требовать с подчиненных, не беспокоясь, насколько это возможно.

— На примере отдела, в котором я несу службу, могу с полной уверенностью заявить, что наши сотрудники 100 % выезжают на все вызовы. На звонки, так сказать, «срочные», похожие на тот трагический случай в Кемерово, незамедлительно отправляется наряд дежурной части и участковый.

В городе, насколько мне известно, дела обстоят несколько хуже. Большой некомплект и огромная загруженность дают о себе знать, но, тем не менее, на семейные конфликты и скандалы сотрудники ППС выезжают также незамедлительно.

В районах области, особенно отдаленных, такого некомплекта, как в городе, нет. Хотя, например, у нас есть всего лишь один наружный наряд — это ГИБДД. Каждое подразделение выполняет свою работу, поэтому вызовы в основном обслуживают участковые уполномоченные полиции, за каждым из которых закреплен автомобиль. Они, конечно же, ломаются, бывает, что участковые ремонтируют транспорт за свой счет, но это, скорее, исключение из правил.

— Буду краток. В Новосибирске такая ситуация маловероятна. Город у нас большой, к работе относятся куда серьезнее, и в таких ситуациях всегда найдут кого отправить.

В приоритете преступления «по горячим следам»: ножевые ранения — бывают тяжелые ранения с задержанием всех причастных на месте, но чаще простая «бытовуха»; граждане без сознания — исключить возможность трупа. Заявки вроде «шумят соседи», «музыка в ночное время» — самые последние по приоритету. По сигналу «драка сожителей» приоритет также высокий, дабы исключить тяжелые последствия, пресечь сразу на корню.

Для меня, как и для вас, остается загадкой, почему дежурный, хоть и пытался найти кого-то на вызов, не решил ситуацию в первый час заявки. Опять же, реакция на заявку зависит от правильной подачи заявителями. Не исключено, что заявители (соседи) долгое время вызывали просто под предлогом «шум соседей» или «конфликт у соседей». Всей правды мы уже не узнаем.

Но нехватка кадров есть всегда. Ее, увы, в ближайшее время не исправить. Как минимум, вопрос денежного довольствия также очень актуален.

— Я работала следователем, поэтому все нюансы службы в дежурной части рассказать не могу. Но мое личное мнение такое: возбужденное дело в отношении дежурного не совсем, так сказать, справедливо. То, что служебных машин и сотрудников катастрофически не хватает, — это факт. Бывало, что «жуликов» — так называются подозреваемые и обвиняемые — приходилось возить на следственные действия и экспертизы на своем личном авто. При этом без сопровождения оперов.

Это проблема очень многогранная, но, опять же, в каждом отделе города свое начальство и свои «правила». Так, например, работать в Кировском и Ленинском считается очень не «лайтово», тяжело. А вот в Советском и Центральном получше обстановка.

— Слушала аудиозапись переговоров сотрудников полиции Кемерово и могу сказать, что действия дежурного были правильными. У него все группы работают, он пытается перекрыться другими подразделениями, но, как можно услышать, сам ответственный по охране общественного порядка ему отказал. А ГАИ и вневедомственная не обязаны оказывать помощь, только на добровольных началах, так как каждого спрашивают за их наработку, а не за помощь другу.

Бензин — тоже вечная беда: лимит на сутки, лимит на месяц. У нас был случай, когда сотрудник, находясь на адресе один в ночное время, запросил помощь, была угроза его здоровью. Допросились помощи от других подразделений через 1,5 часа, когда сотрудник сам справился и, слава богу, не пострадал.

Такая ситуация могла случиться в любом отделе. И наша область — не исключение по причине сокращения штатов. Если группа уехала на выезд в один населенный пункт района, и что-то происходит в другом, то, к сожалению, группа приезжает не в положенный по законодательству срок, а по очередности, так как сотрудников и машин не хватает.

И еще: сами понимаете, когда заявляют о дебоше в районе, где нельзя взять подмогу, то одного сотрудника отправлять как минимум опасно, у нас сейчас время другое. К сожалению, полицейские не имеют такого авторитета, которым пользовались лет восемь назад. Поэтому к каждой заявке — индивидуальный подход.

— Все вызовы должны быть отработаны в порядке очереди. Но всё это может затянуться, так как очень мало машин, особенно ночью. Если раньше, до сокращений, в ночь работали по 4–5 экипажей ППС плюс охрана, то сейчас их 1–2. Охрану отнесли к Росгвардии, и они помогают дежурным частям по мере возможности, очень редко. У них своя работа. Людей катастрофически не хватает, особенно тех, кто отвечает за охрану и порядок.

Было несколько сокращений, и кого же сократили? Конечно, так называемую «землю». А люди возмущаются, что много сотрудников работают на митингах за Навального. Много, потому что выгоняют на такие мероприятия всех, в том числе и «кабинетных работников», подполковников, полковников.

С бензином всегда была напряженка. Бывает, дадут заявку на выезд ехать, а водитель сначала на заправку поедет, потому что бензина дают мало. Иногда заправляют за свои деньги, машины ремонтируют тоже за свои.

Приоритетные вызовы, конечно же, бывают. Драк очень много: соседи шумят и тому подобное. Приедут обязательно, но в порядке очереди. А если нет машин, то дежурный будет звонить и искать, как тот, в Кемерово. Бедняге ведь попадет, что не отреагировал на драку.

Повторение такой ситуации у нас, думаю, возможно. Сейчас, первое время, все будут стараться быстро приехать, чтобы без резонансов, а потом опять забудут. Если начнут звонить и говорить: «Здесь драка», — а есть заявка по грабежу, и будет одна машина, то поедут на грабеж. Мне очень обидно, что из-за сокращений по «земле» страдают именно те сотрудники, на чьи плечи ложится охрана порядка. Их мало, и они люди.

После убийства Веры Пехтелевой было возбуждено два уголовных дела: в отношении предполагаемого убийцы Владислава Канюса и на двух полицейских — Михаила Балашова и Дмитрия Тарицына. 41-летнего начальника смены дежурной части и 40-летнего старшего оперативного дежурного отдела полиции обвиняют в халатности. После первого судебного заседания уголовное дело в отношении полицейских вернули для переквалификации на более тяжелую статью.

19-летний новосибирец жестоко убил свою 17-летнюю девушку. За несколько недель до смерти Анастасия жаловалась в своем «Твиттере», что ее парень — абьюзер, также она открыто говорила, что он употребляет наркотики.

Жены тиранов откровенно рассказали, как над ними издеваются мужья. Некоторые истории закончились очень странно: жертвы вернулись к своим истязателям. Вот откровенные монологи.

А в прошлом году Новосибирск потрясла другая история: жених убил в подъезде свою беременную подругу. Вот текстовая расшифровка его допроса.