«Город никогда»: это просто космос (фоторепортаж)

Советские санатории — в некотором смысле архитектурная легенда. Готовые сорваться и улететь в другую галактику здания кого-то восхищают, кого-то пугают, но неравнодушными не оставляют, наверное, никого. При этом подобные экспериментальные здания проектировали и даже строили и в Новосибирске, хотя, как и «бумажная архитектура», большинство из них осталось лишь фантазиями архитекторов. НГС.НОВОСТИ узнали, как новосибирские архитекторы создавали здания-космолёты из шаров и цилиндров, где построили экспериментальный дом и почему гостиница «Новосибирск» может стать достоянием города.

В архитектуре советское время отразилось в основном, кажется, с двух совершенно разных сторон: с одной — помпезные «сталинки», с другой — безликие хрущёвки. Но стоит вспомнить и футуристические здания времён модернизма. Причём самыми известными постройками в этом стиле стали санатории: фотографии похожих на космические корабли зданий бороздят просторы интернета и приводят в трепет впечатлительных иностранцев.

По словам архитектора, доцента кафедры архитектуры НГУАДИ Игоря Поповского, освоение космоса действительно оказало огромное влияние на архитекторов того времени (да и не только на архитекторов). «На волне этих всех полётов в космос стала появляться эта эйфория, — соглашается он. — Отрыв от традиций в 60-х годах был сильным и дожил где-то до середины 80-х как минимум».

Как ни странно, отмечает главный хранитель музея истории архитектуры Сибири им. С.Н. Баландина Сергей Филонов, необычные здания — по сути, братья хрущёвкам: модернизм начался с запрета на излишние украшательства в 1955 году.

Архитектура в это время в некотором смысле вернулась к минималистичному конструктивизму, только стала чуть более технологичной — на тот момент уже появилось производство сборных железобетонных конструкций. Хотя, замечает Игорь Поповский, технологий всё равно не хватало. «Промышленная база была не готова взять и всё это сделать, — говорит он. — Нужно было поддержать заводы, а заводы делали дороже и сложнее».

Другое важное отличие — в то время практически не проектировали жилые дома. Тогда важнее было обеспечить жильём как можно больше людей, поэтому разработанный однажды дом быстро и дёшево повторялся в разных городах по всей стране. А вот общественным зданиям нужно было выделяться.

«Общественное здание должно было быть какое-то эдакое, — говорит эксперт. — Но как сделать изящное здание из сборного железобетона? Оно должно было быть гранёным — за счёт этого достигался нужный эффект. Это могли быть циркульные выступы, композиции из геометрических фигур, где присутствовали призмы, цилиндры».

Они, подчёркивает хранитель музея, должны были быть практически вечными, своего рода памятниками коммунизму, который должен был быть достигнут в 1980 году. «Считалось, что при коммунизме здания будут такими, что они отвечают духу дня, — говорит он. — Там нет старорежимных каких-то пережитков, рудиментов — от этого специально избавлялись».

Футуристичными они планировались не только снаружи, но и внутри: это были помещения с высокими потолками и огромными окнами, минималистичными интерьерами с современной мебелью и отделкой.

Один из самых ярких примеров модернизма в архитектуре Новосибирска — спроектированный Михаилом Стародубовым театр «Глобус», который строили почти 20 лет: в 1965 году заложили первый кирпич, стройка началась ещё через 5 лет, а долгожданный ключ от театра директор тогда ещё ТЮЗа получил в 1984 году.

Проект наградили серебряной медалью ВДНХ СССР в 1989 году, но в течение многих лет до этого он уже вдохновлял студентов-архитекторов. Похожим на знаменитый «парусник» проектировали, например, музеи и центры научно-технической пропаганды.

Модернистским был и проект цирка: Игорь Поповский вспоминает, что если он и стал типовым, то уже после реализации в Новосибирске. «Его ещё критиковали, мол, на цирк не похож: цирк — это купол, а это что?» — смеётся архитектор.

Ещё один хороший пример общественного здания эпохи модернизма — это, как ни странно, гостиница «Новосибирск» (сейчас Marins Park Hotel), которая сегодня горожанами воспринимается как бетонная коробка. В том же ключе построено здание Заксобрания на улице Кирова, таким же планировался и знаменитый долгострой «Туриста» на площади Маркса. Модернистскими и даже отчасти бруталистскими были здания гостиниц «Обь» и «Сибирь».

«Тогда была другая эстетика — эстетика крупных форм, смелых объёмов, резких силуэтов», — поясняет Сергей Филонов. Студенты тоже разрабатывали похожие проекты — плоские высотки на 2–4-этажных постаментах.

Во время модернизма начали появляться и проекты отдельно стоящих зданий торговых центров — до этого магазины привычно встраивали в жилые дома. Кажется, что некоторые студенческие проекты даже воплотились в жизнь, только немного перепутано: например, здание, которое студент-архитектор Л.Пищиков в 1971 году проектировал как новосибирский общегородской торговый центр, очень похоже на то, которое построено в Краснообске.

А вот спроектированный В.Евдокимовым для ВАСХНИЛа торговый центр так и остался на бумаге.

Кстати, именно во времена модернизма у нас зародилась так называемая «бумажная архитектура» — течение, которое во время создания почти исключительно типовых проектов пыталось сохранить архитектуру как искусство. «Ветераны-архитекторы и сейчас говорят, что их жизнь прошла под типовыми проектами, что они всю свою трудовую деятельность проектировали коробки», — пояснил Сергей Филонов.

«Почему у нас сильно был развит алкоголизм в проектных конторах — потому что молодые талантливые ребята, которые приходили работать, попадали в цепи типового проектирования и никак себя проявить не могли. Это сильно выматывало, — подтверждает Игорь Поповский. — Архитекторы у нас всегда были классными, но они ничего не могли с этим сделать».

Впрочем, даже среди типовых жилых домов оставалось место для фантазии: студенты пытались разнообразить надоевшие микрорайоны, в которых среди одинаково плоских хрущёвок и многоэтажных «панелек» не за что было зацепиться глазу. Например, третьекурсник Дзюбенко тогда спроектировал 12-этажный жилой дом-«свечку» на улице Большевистская с выступающими лоджиями, необычными арочными козырьками над окнами и будто супрематистскими рисунками на бетонных фасадах.

Один из модернистских экспериментальных домов даже был построен — это дом на пересечении улиц Титова и Покрышкина, известный магазином «Кристалл» на первом этаже. Проект разработали в СибЗНИИЭП, и он должен был служить шумозащитой для жилого района за ним, поэтому помещения в нём были разделены на две группы. К одной отнесли жилые помещения — они выходили окнами во двор, в другой оказались помещения с более высоким допустимым уровнем шума — кухни, передние, коридоры и лестницы. Проект даже был отмечен на всесоюзном уровне, вспомнил Сергей Филонов.

Волна модернизма угасла к концу 80-х, хотя со стороны кажется, что просто перестала сжиматься пружина — чтобы с треском развернуться в постмодернизм точечной застройки 1990-х. На Западе в то время модернизм подвергся сильной критике: считалось даже, что модернизм разрушил города. Но в России вместо критического отношения архитектура получила, скорее, вседозволенность, которая вылилась в так называемую лужковскую архитектуру.

Впрочем, замечает Игорь Поповский, к основам модернизма обращаются и современные архитекторы: в этом стиле построены, например, жилые комплексы «Статус» и «Клевер», здания Технопарка и планетария. «Модернизм всех утомил предсказуемостью и абсолютно упрощённым, где-то даже не художественным подходом. Неомодернисты и коробки искажают, и с цветом играют», — поясняет он. Хотя, тут же с улыбкой добавляет архитектор, ближе всего новосибирцам всё же украшенные лепниной «сталинки».