Самоубийство директора школы в Златоусте: как будто ставили перед выбором — сесть в тюрьму или умереть

Толпы людей у небольшого траурного зала в Златоусте. Охапки цветов. У изголовья гроба 20-летний паренек. Глотая слезы, он читает поминальную речь — прощание с учителем, прощание с папой. Так 7 марта хоронили директора школы № 1 Вячеслава Бородина, который покончил с собой, не выдержав давления полиции, собиравшей на него уголовное дело. Эта драма прогремела на всю страну. Мы попытались разобраться, что же произошло.

2 марта супруга Виктория пришла домой, но дверь оказалась закрыта изнутри. Она позвонила старшему 20-летнему сыну Ивану.

— Узнал от мамы. Она позвонила, сказала, что дверь заперта изнутри, — рассказал нашему корреспонденту Иван Бородин. — Позвонили друзьям, попросили помочь открыть дверь. Я единственный, кто видел, что было с папой, из моих сестер и брата. Конечно, мне тяжело. Все этапы принятия уже прошли, отрицание и гнев тоже.

Рядом нашли предсмертную записку, в которой Вячеслав прямым текстом обвинил в своей смерти сотрудников местного отдела по борьбе с экономическими преступлениями МВД. Перед тем как решиться на отчаянный шаг, директор написал заявление в прокуратуру, где назвал всех поименно — тех, кто допрашивал, угрожал колонией, приходил с обысками.

Вячеславу Бородину пытались вменить присвоение премий несуществующих сотрудников и… школьной парты. Он оформил на пустые ставки посторонних людей и начислял им деньги, а получив их, вкладывал в ремонт школы. Восемь лет назад, когда Вячеслав, учитель физкультуры, заступил на должность директора, здание находилось в удручающем состоянии. Финансировать ремонт в городской администрации отказались, зато подсказали схему с «мертвыми душами».

То есть руководителям школ предлагают всем известную преступную схему! Навязывают сверху! Все знают и молчат. А директора потом практически оказываются перед выбором — тюрьма или уход из жизни, чтобы избежать позора.

— Два года назад я составила список директоров образовательных организаций в Златоусте, которые были осуждены по причине того, что начисляли премии и заработные платы на подставных лиц для того, чтобы потом ремонтировать школы и обеспечивать требования пожарнадзора, Роспотребнадзора и так далее, — рассказала 74.RU депутат Законодательного собрания Челябинской области Ольга Мухомедьярова. — То есть в Златоусте давно существует проблема недофинансирования бюджетных учреждений. Просто не закладываются деньги в бюджет, чтобы обеспечить все нормы, требования содержания объектов. Соответственно, еще при старых руководителях директоров учили, что делать. Надо понимать, что оплату труда финансирует региональный бюджет. И если вдруг появляются «мертвые души», премии, то это уже нецелевое использование, это уже фактически уголовная ответственность. И очень многие директора школ и заведующие детскими садами были осуждены, потому что им предъявляли это нецелевое использование. Но самое страшное — это бездействие учредителя в лице муниципального образования. Вместо того чтобы остановить это всё, директора продолжали это делать. Но они не на себя тратили деньги. В данном случае, я думаю, что Вячеслав стал жертвой этой системы. Если женщины, например, просто несли это как наказание, то у него как у мужчины это задело честь и достоинство. Но еще момент [в этой истории], который я знаю, — это работа правоохранительных органов. Я очень критично отношусь к системе МВД, к тому отделу, который создан в Златоустовском округе, потому что ведут они себя непорядочно.

Жена Вячеслава в его смерти винит именно полицейских. Накануне похорон Виктория рассказала нам, что больше месяца супруг жил под постоянным психологическим давлением.

— Муж сам до конца не понимал, за что весь этот прессинг начался и откуда всё пошло. Всё началось в феврале. Начали [сотрудники ОБЭП] приходить к нему на работу и обвинять его, — рассказала 74.RU вдова Виктория. — Сначала обвинения шли, что якобы он школьные премии крадет. Потом заявляли, что он парту присвоил. Муж [полицейских] привел с собой домой и показал эту парту. Он ее взял попользоваться [по договоренности] для ребенка, потому что мы многодетная семья, у нас маленькие двойняшки, и не было просто средств, чтобы сразу купить лишний стол. Муж обязался вернуть обратно эту парту сразу после того, как мы сможем купить стол для ребенка. А они, [полицейские], воспользовались этим. Слава был уверен, что у [полицейских] есть это право — прийти вот так в чужую квартиру и осматривать жилье и всё остальное. А они это оформили как обыск, протокол составили. При этом ни адвоката, ни понятых не было. Даже меня в тот момент в квартире не было — я на работе была!

Кроме Вячеслава, в рамках проверки ОБЭП допросили и весь коллектив школы.

— Работники в голос говорили, что все эти премии шли на благо школы, на эти деньги покупалось оборудование, окна вставлялись, то есть что-то делалось для школы. А [полицейские] ему, всё это перевернув, говорили: «Да у тебя там весь коллектив против тебя. Ты там себе присваивал эти премии. Сознайся, напиши бумажку!» Прямо с таким прессингом и давлением, — продолжает жена Вячеслава Бородина. — Его начали запугивать постоянно. По разговорам мужа я поняла, что ему даже тюрьмой грозили: «Мы тебя посадим, мы тебе навешаем статей». Я не могла понять: какая цель-то достигается? Уволиться? Ну пожалуйста! Слава уже был в таком состоянии, что он готов был хоть завтра уйти с работы. Он настолько уже устал от этих проверок.

Супруга директора школы считает, что последней каплей, подорвавшей моральное состояние ее мужа, стала проверка на полиграфе.

— Хотя по состоянию здоровья он не должен был проходить это тестирование на детекторе лжи, но пошел, потому что опять же доверился, что [полицейские] на это имеют право. И после этого у него просто начались разговоры: «Вот, я лучше умру, я устал, я не могу», — вспоминает Виктория Бородина. — Человек психологически просто подавлен стал! И всё, мы нашли его дома [мертвым]. Слава оставил записку и написал заявление в прокуратуру, в котором всё подробно описал, с какого дня начался прессинг. Слава конкретно указал, какие люди его допрашивали и что причина его смерти именно в том, что они просто его вынудили и сломали.

Вячеславу Бородину было 46 лет. Он преподавал физкультуру с 2006 года, а школой руководил последние 8 лет.

— У него были лидерские качества. Он вообще был активным человеком, брался за любое дело с душой, — рассказывает вдова. — Слава был шикарным директором. Школу просто поднял! Она была в запущенном состоянии. Он и ремонты сделал, и для детей классы оборудовал. Это всё при помощи каких-то спонсоров, которых он искал. И сам он сколько своих личных средств в эту школу вложил. Он болел просто этой школой, это его детище было! Я думаю, что одна из причин, почему он не хотел увольняться, — потому что он просто переживал за эту школу.

У Вячеслава Бородина остались четверо детей — шестилетние дочки-близнецы, средний сын учится в школе, старшему 20 лет.

— Я всегда считаю, что нужно искать выход. Могли бы, например, всей семьей уехать в другой город, всё бросить, — размышляет старший сын Иван. — Но для него не было варианта всё бросить, слишком он любил эту школу и всё, что делал для ее развития. Школа № 1 — это действительно номер один! Я сам лично помогал ему в преображении. Такого актового зала нет ни в одной школе нашего города. Мы вместе вынесли столько хлама оттуда, старые доски, разорванные книжки. Мы навели там красоту сами. На территории школы навели порядок, спилили деревья лишние, я сам приходил с бензопилой. Памятник Гагарину привели в нормальный вид, там краска вся потрескавшаяся была, всё шелушилось. Мы с папой вместе его покрасили, восстановили. Окна поставили. Единственное, что я видел последнее из записки, — он не знает, почему так произошло. То есть он не знал, почему и с чьей подачи начались эти проверки. Вроде всё старался делать, а вышло боком.

Коллега, директор школы № 35 Марина Упит тоже отмечает преображение школы № 1 под руководством Вячеслава.

— Мы сегодня все скорбим. Вся общественность Златоуста, все скорбим. Ушел из жизни замечательный человек, замечательный руководитель. Он за короткое время сделал школу конфеткой, — рассказала Марина Упит. — То, что было до его прихода и что там сейчас, разница колоссальная. И за что это всё? Столько планов было. Школа стала выигрывать гранты, учащиеся побеждали в олимпиадах. Столько всего можно было еще сделать. Мы все скорбим. Надеюсь, все будут помнить о нем как о светлом человеке, и в сердцах учащихся, руководителей, коллег, управления образования, которые тоже отзывались о нем самым лучшим образом, навсегда Вячеслав останется и в наших сердцах, и все будут о нем помнить.

Родители учеников школы № 1 говорят, что никогда ни о каких поборах речи не шло. Все учебники всегда были в наличии, пусть порой и старенькие, но были. О директоре говорят как об очень участливом и внимательном человеке. Мама одного из школьников Анна Адлер попросила особенно подчеркнуть, что никаких денег с них никто никогда не вымогал — никогда.

— Он переживал за деятельность школы, близко к сердцу воспринимал. Я думаю, он не зря со всеми накануне попрощался, это не спонтанный поступок — и записку оставил, и по телефону позвонил всем. Это до какой степени надо было довести человека, до крайней точки, чтобы он решил оставить близких. Для меня это личная трагедия, — говорит Анна Адлер.

Проводится ли проверка в отношении златоустовских сотрудников ОБЭП, которых умерший обвинил в доведении до самоубийства, мы спросили в пресс-службе ГУ МВД по Челябинской области. Там сначала почему-то сослались на закон о защите персональных данных, а затем заявили, что вообще воздерживаются от каких-либо комментариев по этому случаю.

Жена Вячеслава написала заявление о доведении его до самоубийства и надеется, что Следственный комитет возбудит по данному случаю уголовное дело.

— Особо надежды я не питаю, что правосудие какое-то будет вообще. Но побороться я решила. Потому что все-таки мой муж был великолепный человек, — говорит Виктория. — Не хотелось бы, чтобы с людьми работали такими методами. Это кошмар! Человек столько лет проработал в школе, столько всего сделал [хорошего], а к нему просто как к преступнику какому-то относятся. Был моральный прессинг. Он по друзьям, конечно, трубил о происходившем с ним. Он и к мэру города ходил на прием. Буквально за два-три дня до смерти ходил к нему и просил: «Помогите, я не знаю, как справиться». И в полиции-то говорят, что дело плевое. Но почему-то так обстоятельства сложились.

Мэр Златоуста Максим Пекарский открестился, заявив, что криков о помощи не звучало.

— Обсуждали празднование в школе Дня космонавтики. Сообщил, что проходит проверка и его опрашивают. Сотрудники полиции были у него дома и на даче. Мы намерены сделать обращение в прокуратуру на предмет проверки действий сотрудников ОВД «Златоустовский», проводивших проверку в отношении Бородина, — прокомментировал ситуацию Максим Пекарский.

Заместитель руководителя местного управления образования Наталья Ионова в разговоре с 74.RU уточнила, что никаких серьезных претензий к Бородину у них не было. Чиновница сообщила, что не в курсе проверок в отношении него.

В Следственном комитете ранее сообщили, что проводят проверку по факту смерти Вячеслава Бородина. Среди версий о причинах суицида — как профессиональная деятельность, так и личные мотивы. Комментировать заявления об оставленной умершим предсмертной записке в местном следственном отделе СК отказались.

74.RU будет следить за результатами доследственной проверки по заявлению о доведении до самоубийства.