«Не давали ни процента, что она выживет»: в Искитиме от коронавируса умерла 39-летняя медсестра

В Искитиме скончалась медицинская сестра Ирина Антюхина, которая работала в ковидной бригаде при центральной городской больнице. Женщине было 39 лет. Её родственники рассказали НГС, как она боролась с болезнью и почему не смогла её победить.

Ирина Антюхина начала работать в бригаде по коронавирусу почти сразу, как только пандемия серьезно затронула Новосибирскую область. Спустя несколько месяцев женщина заболела сама. Родственники не знают точно, где она могла заразиться — Ирина постоянно ездила брать анализы у больных. В последний раз, по их словам, она посетила СИЗО. 6 июня женщина почувствовала недомогание — она кашляла, у неё поднялась температура. Почти неделю Ирина оставалась дома и никуда не обращалась — родственники утверждают, что так ей наказал главврач больницы.

— Занималась самолечением. Ну, как самолечением? Врачи ей сказали: «Всё нормально». Температура у неё скакала — то 37,8, то 39 бывала. 12 июня вызвали скорую, её положили в ту же больницу, где она работала, в пульмоотделение. Анализы не взяли. Сделали КТ — показало, что у неё двусторонняя пневмония. Мазок взяли только 15 июня, — рассказал родственник Ирины Антюхиной.

Всё это время женщина лежала в больнице и страдала одышкой. В одной палате с ней находились ещё трое с сильным кашлем (родственники не знают точно, были ли это пациентки с коронавирусом), в палате было душно, но окно открывать запретили.

— 15 июня её перевезли в реанимацию из-за серьезной одышки. Моя супруга работает в клинике «Санитас», она договорилась с главным врачом клиники, чтобы к Ирине приезжали и прокапывали лекарство «Азон» — ей становилось легче. До этого, честно вам скажу, её вообще ничем не лечили — никаких лекарств, ничего. Супруга переписывалась с Ириной, та говорила, что после лекарства у неё пропадала одышка. А потом наступили праздники, выходные — лечащий врач отказался от «Азона». Уже в субботу, 20-го числа, Ирине стало очень плохо. 21-го числа она перестала отвечать в вотсапе. Её мама позвонила в реанимацию и узнала, что она в тяжелом состоянии и под ИВЛ. Пришли в больницу в понедельник, а там сказали, мол, мы не даем ни одного процента на то, что она выживет, — продолжает мужчина.

В понедельник, 21 июня, у Ирины остановилось сердце, но его удалось завести в течение минуты. Позднее родственники ещё раз обратились в реанимацию, чтобы понять, в каком состоянии находится Ирина — по телефону им лишь сообщили, что её состояние тяжелое.

— Ничего не сказали — как она, что она. Какой у неё показатель кислорода в крови? Ничего, вообще ничего не говорят. Потом мы узнаем, что информацию о ней, так как она медик, засекретили. Всем врачам и медикам, которые работали в реанимации, сказали подписать бумагу о неразглашении. Наступило 25-е число — в 11 утра у неё снова остановилось сердце, запускали шесть минут. Запустили. Началась одышка, уже предсмертное было состояние... В 14:40 мы её потеряли, — рассказывает родственник.

По словам родственников, врачи, которые должны были помогать Ирине, ничего не делали. Однако семья винит не столько их, сколько медицинскую систему.

— Если человек работал в ковид-группе, анализы должны были быть взяты раньше, сразу, когда она попала в больницу, — считает мужчина. — Был бы результат, работали бы быстрее. А не как с ней. Ей подтвердили, что она зараженная коронавирусом, только 19 июня. Только представьте — целую неделю её тупо ничем не лечили. У неё остался 17-летний ребенок. К ней приехали только через 10 дней после того, как мать уже была в реанимации, взяли мазки на анализы. Хорошо, что девочка никуда не выходила, ни с кем не общалась.

Как и всех умерших от коронавирусной инфекции, женщину хоронили в закрытом гробу.

Редакция НГС приносит свои соболезнования семье погибшей.

Ранее мы рассказывали истории других медицинских работников, погибших от коронавируса в Новосибирске. 49-летний патологоанатом больницы № 25 Илья Жарков три недели вскрывал тела умерших от коронавируса пациентов. 68-летняя рентгенолог Неля Щеглова умерла в больнице № 11. Медсестра Наталья Иволга «сгорела» от вируса за две недели. Ольга Маночкина, которая тоже работала медсестрой, больше двух недель находилась на ИВЛ, но коллегам-врачам не удалось её спасти.

Истории всех медиков-жертв коронавируса читайте в специальном разделе.