«Главное — строить не выше 100 метров»

Небоскребы стали символом цивилизации, успеха и новых технологий. В них престижно жить и работать, и многие из них претендуют на звание памятника архитектуры. Новосибирский архитектор Валентин Добрунов возводит первый в Омске небоскреб и планирует строительство высоток в Барнауле. О состоянии современной архитектуры и о высоком беседовал с известным архитектором корреспондент НГС.НОВОСТИ.

Справка: Валентин Добрунов — генеральный директор и главный конструктор ЗАО «Проектстрой». Родился и вырос в Харькове. По окончании факультета промышленного и гражданского строительства Харьковского инженерно-строительного института стал инженером отдела промышленного строительства ОАО «Кузбассгипрошахт». После этого продолжал карьеру в СибЗНИИЭП и «Новосибирскгражданпроекте» главным конструктором. По его проектам были построены гостиницы «Интурист» в Хабаровске и «Новосибирск», комплекс Новосибирского обкома КПСС (здание Областного совета), стадион «Спартак», торговый центр «Горский», а также храм Воскресения Христа в Ханты-Мансийске. Лауреат премии имени А.Д. Крячкова Сибирского отделения Российской академии архитектуры и строительных наук.

Вы выиграли конкурс на строительство первого небоскреба в Омске. Расскажите подробнее об этом проекте.

Я действительно являюсь генеральным проектировщиком первого небоскреба в Омске. Но речь идет не совсем о конкурсе — знакомый предприниматель, с которым мы возводили храм Воскресения Христа в Ханты-Мансийске, получил задание от губернатора — построить комплекс для грядущей выставки «Росвооружение». Так как сроки довольно сжатые, всего отпущено 1,5 года, мало кто желал браться за этот проект. Когда мы над ним работали, не думали об этажности: здание нельзя строить слишком высоким — в городе все должно быть гармонично и уравновешенно. Мой бизнес-центр плавной эллипсовидной формы с украшением наверху — сферообразным куполом. Он словно брошка на платье девушки, внутри него будет расположен конференц-зал.

Какой высоты нужно построить здание, чтобы его считали небоскребом?

Наши небоскребы не сравнить с теми, что стоят на Манхэттене или в Дубаи. Под российское определение небоскребов попадают здания высотой более 75 метров — это примерно 25 этажей. Омский объект будет насчитывать порядка 32 этажей. Главное — строить небоскребы не выше 100 метров, в противном случае придется проходить экспертизу не в субъекте федерации, а в Москве. Мы не боимся их оценки, речь идет о любви столицы к взяткам.

На какой стадии находится возведение омского небоскреба?

Уже готовы фундамент и три яруса, но пока стройка законсервирована. Выяснилось, что небоскреб стоит как раз на линии захода самолетов на посадку. И сейчас застройщик хочет покрыть расходы авиакомпании на перенос радаров и воздушного коридора.

Часто приходится работать над «горящими» проектами?

В России вообще стиль работы такой: долго запрягаем — быстро едем. В 1990 году в Новосибирске должны были проводиться соревнования по русскому хоккею с мячом. Но специальной площадки на тот момент не существовало, поэтому нужно было за год что-то построить: тогда ко мне и обратились за разработкой проекта реконструкции стадиона «Спартак».

Когда вы решили стать архитектором?

В детстве я лепил из песка разные сооружения, но, конечно, тогда я не думал, что стану проектировщиком. Задумываясь над тем, счастлив ли я в профессиональном плане, я понимаю, что да. Мы не идем по жизни — судьба ведет нас.

Чем еще увлекаетесь кроме архитектуры?

Баней и спортом. В свое время я занимался спортивной гимнастикой и имел первый разряд. Уже в Новосибирске ходил в секцию дайвинга — подводного плавания. Если бы не любовь к спорту, не справился бы с серьезной болезнью опорно-двигательного аппарата, когда мне было 35 лет. Поэтому и сейчас по два часа в день занимаюсь физкультурой.

Как получается, что вы работаете над проектами в разных городах? Ваше имя идет впереди вас?

Конечно, я работаю над своим именем. В свое время проектировал обком партии (здание Областного совета), поэтому обо мне было представление в определенных кругах. И поэтому меня пригласили потом для работы над проектом стадиона «Спартак». Строил его тогда ныне покойный руководитель «Сибакадемстроя» Геннадий Лыков, который возводил бетонный саркофаг над Чернобыльской АЭС. Меня приглашали проектировать здание телецентра и сеть станций технического обслуживания в Ноябрьске.

Что вы думаете об архитектуре Новосибирска? Есть ли работы, которые вам нравятся?

Мне нравится здание ГПНТБ, с ее автором я работал над проектом гостиницы «Интурист» в Хабаровске. Это хороший объект, который немного портит окружающая застройка. Неплохо получился Институт ядерной физики. Интересно творчество Владимира Бородкина, который застраивает жилмассив у гостиницы «Сибирь», его же работы — «Кобра», «Зеленые купола», комплекс зданий у «Внешторгбанка». Архитекторы сейчас выигрывают за счет современных материалов. Но все дома одеты в консервные баночки, которые через 10–15 лет будут облезать. Здесь нет архитектуры, только красивость. Чтобы уметь распоряжаться возможностями технического прогресса, нужен талант.

Елена Сафронова

Фото Алены Балгеймер