«Я покажу вам много интересных картинок»

Вечером 1 марта в Большой физической аудитории НГУ собралось до 200 человек для того, чтобы послушать американского физика Джеймса Кронина. За полтора часа до этого события в редакции НГС.НОВОСТИ созрел беспрецедентный по своей жестокости план, суть которого состояла в том, что корреспондент с дипломом историка был направлен слушать лекцию по космофизике на английском языке. Последнего могла порадовать только перспектива увидеть своими глазами лауреата Нобелевской премии.

Как это ни странно звучит, но суть лекции на тему «Космическое излучение сверхвысоких энергий» оказалась весьма понятной. Как говорил герой одного из новых российских фильмов: «Если бы мне в школе, да так доходчиво все объяснили». Господин Кронин (James Cronin) вместе со своим коллегой Вэлом Фитчем (Val Fitch) был удостоен Нобелевской премии по физике в 1980 году за открытие нарушений фундаментальных принципов симметрии при распаде нейтральных K-мезонов. К отрытой лекции в НГУ ученый подошел с веселым настроением и сделал ее максимально щадящей для тех, кто далек от физики элементарных частиц, а таких оказалось немало.

Представляя гостя, ректор НГУ Николай Диканский сообщил, что Джеймс Кронин работает в Чикагском университете и до сих пор живет в кампусе, как студент. Это сблизило студенческую аудиторию с американцем едва ли не сильнее, чем с собственными преподавателями.

Космическое излучение составляет до 10 % естественного радиационного фона. «И эту часть радиации не может уменьшить ни одно правительство – ни мое, ни даже советское», - продолжил лектор. Мистер Кронин вместе с коллегами пытается определить источник этого излучения. Его частицы обладают разной энергией, часть из них несет заряд, равный кинетической энергии теннисного мяча, пущенного теннисисткой Марией Шараповой со второй подачи. «Именно со второй», - уточнил преподаватель. «Слабые» частицы запутываются в магнитных полях, и траектория их движения напоминает клубок шерстяных ниток, разрушенный внутренним взрывом. Те, которые «посильнее», летят прямолинейно в разные стороны, и их источник можно отследить.

Для этого у мистера Кронина есть огромная обсерватория в Аргентине, которая представляет собой поле, усеянное 1000 датчиками через 1,5 км. С их помощью отслеживается траектория падающих на Землю заряженных частиц. «К сожалению, однажды я пришел к ректору своего университета, и в ответ на мою очередную просьбу дать мне миллион долларов, он согласился», - мистер Кронин скромно занизил стоимость проекта.

В реальности в нем участвуют 13 стран (без России), и стоит это удовольствие 50 млн. долларов. «Когда делаются такие крупные проекты – вокруг них очень много политики, и все это очень весело», - резюмировал преподаватель.

Когда лекция закончилась, и стало можно задавать вопросы, студенты, оживленно жестикулируя, приступили к обсуждению содержания. Первый вопрос был серьезным, второй - насущным. Одного молодого человека интересовало, как откалибровать тысячу датчиков, находящихся на расстоянии друг от друга; другого – каков практический результат от всей этой деятельности. «Они откалиброваны, поверьте мне», - ответил Кронин первому. «Никакого. Понять, как была рождена вселенная, а практического - никакого», - словно извиняясь, сказал нобелевский лауреат второму. На этот диалог поколений со стены взирал веселый русский физик Г. Будкер, чьим именем названа не только эта аудитория в НГУ, но и весь Институт ядерной физики СО РАН.

После окончания лекции, гордый от того, что хоть что-то понял, корреспондент НГС.НОВОСТИ прорвался через строй девушек, желавших получить автограф, и задал вопросы двум физикам – Николаю Диканскому и Джеймсу Кронину.

«Джим Кронин не первый раз у нас, я приглашал его и раньше. Он приехал на семинар, который проходил в Институте ядерной физики, и зашел к нам в университет, поскольку хотел меня видеть. Но он далеко не первый нобелевский лауреат, который у нас читает, - ректор НГУ пытался вырвать коллегу из центра стайки девушек с блокнотиками, чтобы отвести на банкет. – Джим, ю а лайк э стар».

«Like a movie star», - ответил лауреат. А в диктофон сказал: «Ваша школа достаточно хорошо известна, особенно среди моих коллег. Конечно, мы пригласим новосибирских физиков, когда будем развивать такой же проект, только значительно больше, в Колорадо. Думаю, такие задачи по силам новосибирцам». Господин Диканский тут же откомментировал: «Космофизикой у нас занимаются в Якутске, а наш институт не занимается».

«Ну а физики-теоретики?» - спросил я.

«А эти могут работать где угодно», - не задумываясь, ответил ректор НГУ.

Константин Пономарев, специально для НГС.НОВОСТИ