Дом на Урицкого, 17, как и дом на Урицкого, 37, спроектировал архитектор Аркадий Ширяев, сосланный в Новосибирск за контрреволюционную деятельность. За 3 года ссылки кроме двух жилых домов для работников тогда Томской железной дороги он совместно с архитектором Венгеровым спроектировал еще и ее главное управление (сегодня — главное управление Западно-Сибирского филиала РЖД) и здание штаба Сибирского военного округа. Все эти здания — яркие примеры характерного для середины 30-х постконструктивизма.
Тихий центр богат красивыми зданиями с историей — по нему можно водить экскурсии, рассказывая об удивительной архитектуре и легендарных жителях. Один из домов «с багажом» — на ул. Урицкого, 17. Построенный для железнодорожников, он стал приютом для эвакуированных в войну ленинградцев и местом жительства известных политиков. Корреспондент НГС.НЕДВИЖИМОСТЬ прогулялась по дому, в котором жил Толоконский и у которого есть собственный музей, и узнала, какая судьба ждет разрушающийся подъезд.
От конструктивизма дом взял асимметричную композицию и вертикальное остекление подъездов. Основная часть дома — пятиэтажная, а угол улиц Урицкого и Щетинкина надстроен еще на этаж: там расположены квартиры «с буквами»: 35а и 36а. Всего в доме пять подъездов, три из них — парадные, выходят на ул. Урицкого и Щетинкина и раньше были со сквозным проходом во двор, в два можно попасть со двора.
Фасады украшает ордерная архитектура. Первый этаж отделен от остального здания цветом и широким карнизом, парадные подъезды оформлены лепными кронштейнами и гипсовыми вазонами. Раньше, как рассказала жительница дома и основательница его музея Майя Сидорова, украшений было больше — например, крышу венчали постаменты с шарами.
Колонны часто относят к ампиру, но здесь и они конструктивистские, квадратные и поддерживают антаблемент (выступающий декоративный элемент фасада). Довольно долго он, по словам местных жителей, был бесполезным: «Вроде балкон, вроде на столбах, но не является балконом». «В Москве в сталинских домах, например, было окно, которое смотрит в зад какой-нибудь скульптуры. В этом доме ровно такая же история», — говорит живущий как раз над колоннами Виталий Саратовкин. В последние годы он под одобрение соседей и прохожих украшает декоративную пристройку цветами.
2 года назад дом часто появлялся в новостных сводках: из-за пристроенного вплотную нового дома выходящее на Максима Горького крыло стало разрушаться. В конце 2013-го, перед самым Новым годом, из пятого подъезда из-за угрозы обрушения начали экстренно эвакуировать людей. Сейчас в этом подъезде до сих пор живут две семьи, хотя, как говорят местные жители и переехавшие в маневренный фонд владельцы пострадавших квартир, оставаться там опасно.
Право на проживание в аварийной части дома остающиеся здесь жители отсудили. Как рассказал старший по пострадавшему подъезду Валерий Данилюк, жильцы готовы будут выехать, только если будет юридически подтверждено, что часть дома — памятника архитектуры — восстановят в первоначальном виде, а все жильцы смогут вернуться в реконструированные квартиры. Но таких гарантий местная власть дать не может, хотя и заверяет, что памятник архитектуры восстановят по первоначальному проекту и никак иначе.
В мэрии объяснили, что сейчас проводится комплексное обследование дома, после чего власти примут решение: реконструировать подъезд, реставрировать или снести, но никакого другого объекта строить на этом месте не предполагается. Аварийный подъезд на год задержал и капитальный ремонт дома, который за 80 лет существования дома не проводился ни разу: по закону проводить ремонт в аварийном доме нельзя, аварийным же можно признать дом только целиком. Впрочем, как рассказала председатель ТСЖ дома Алла Евменова, скоро ремонт все же начнется: в доме заменят проводку и трубы водоснабжения и отопления.
Первый, так ярко выделяющийся на фасаде, этаж с момента строительства до начала 90-х занимал детский сад — по словам Майи Сидоровой, это был один из первых детских садов в городе. Сейчас здесь расположена ведомственная гостиница РЖД, в которой есть даже сауна. Но жителям дома она неудобств не доставляет: «Какой может быть шум, если сюда приезжает министр транспорта? Здесь приезжают крупные "мерсы", кого-то высаживают тихо-мирно и тихо-мирно уезжают — деньги любят тишину», — говорит Виталий Саратовкин.
Подъезды в доме непривычно тесные — если будут восстанавливать пятый подъезд, это может создать проблемы, потому что советские лестничные клетки, как и советские кухни, не соответствуют современным нормам, считает Валерий Данилюк. На площадке по две квартиры, которые заселялись тремя «волнами»: в 30-х их получали работники железной дороги, в 40-х к ним подселяли эвакуированных из Ленинграда (последний из них вернулся уже в Санкт-Петербург только в 90-х), а в 90-х начали появляться новые жители. «В нашем доме много людей, которые занимаются наукой, искусством, почти в каждом подъезде есть свой ученый», — говорит Майя Сидорова. По словам жителей, в доме какое-то время жил и бывший губернатор Новосибирской области Виктор Толоконский. Сейчас здесь продается только одна квартира: «двушку» площадью 56 кв. м предлагают за 3 млн 580 тыс. руб.
Виталий Саратовкин живет в доме с 1961 года — эта квартира принадлежала родителям его жены, которые работали в управлении железной дороги. Во время эвакуации в «трешке» жило три семьи: помимо самих Саратовкиных, ютившихся впятером в этой комнате, здесь жила семья Виктора Лелепа — он был известным актером театров «Глобус» и «Старый дом». Лепной потолок обнаружили случайно: он был покрыт толстым слоем известки. «Мы решили известку убрать, и когда начали соскабливать, стал проявляться этот профиль. Когда все отскоблили, оказалась такая прелесть», — рассказал Виталий Дмитриевич.
Другой долгожитель квартиры — каменная ванна. «На нее покушений было штук пять, приходили водопроводчики: ой, это старье, чего вы ее держите, давайте вам пластиковую поставим», — говорит хозяин квартиры.
Планировка квартиры необычная: в ней сразу три смежные комнаты «вагончиком», самая дальняя — совсем маленькая, там расположен кабинет. «Это такая берлога, в которой жить нельзя, а работать уютно», — шутит Саратовкин.
В самой большой комнате, сразу с тремя окнами, устроили выход на декоративную пристройку — для безопасности: чтобы убирать снег и лед, который расширялся и «взрывал» несущую стену. «А раз мы получили выход, то начали хоть как-то, но украшать. И вот снаружи идут люди, кричат мне "Отец!" Я: "Чего?" — "Молодец", — говорят», — смеется Виталий Дмитриевич.
За 80 лет без капремонта скопились у дома и другие проблемы. «Самое важное — укрепить фундамент всего дома, — говорит председатель ТСЖ. — У нас очень часто заливает пересечение Щетинкина и Урицкого, там всегда рвутся трубы, трубы очень старые. В один год залило подвалы дома до коленок». Разрушаются красивые гнутые балконы, которые жители дома непременно хотят сохранить и восстановить, чтобы был «дом-конфетка».
Опасения вызывает и участок, на котором расположена бывшая кухня детского сада, похожая на печь из русских сказок: ее передали частным лицам и планируют открыть здесь кафе, но несколько лет назад жителям показывали проект перспективной застройки — РЖД хотела построить здесь высотное здание гостиницы. «Если это осуществится, любое строительство на этом пятачке, — наш дом просто завалится», — боится Алла Евменова. Но жители рассчитывают, что мэр Новосибирска подобной точечной застройки рядом с памятником архитектуры не допустит.
Лиза Пичугина
Фото Ольги Бурлаковой, фото 6, 7 — Александра Ощепкова